Сам я родом из СССР. Воспоминания о себе любимом - Владимир Сергеевич Неробеев Страница 13

рук. Я ведь, как говаривал Чапаев, «академиев» (музыкальной школы) не кончал. Самоучка. Этим всё сказано. Добавлю сюда лишь то, что в музыкальное училище я поступал, работая на металлургическом комбинате грузчиком. Можно представить какими заскорузлыми были мои пальцы. Ведь ходовым инструментом в моих руках тогда были лом, да лопата. От них зависела моя зарплата. А я любил и по моде одеться, и поесть вкусно. (Голод сорок седьмого года не прошёл бесследно). Пристрастие к вкусной пище привилось ко мне в детстве. Мы, десятилетние пацаны, собирали металлолом и сдавали в магазин за копейки. Сусликов выливали водой, выгоняя из нор, затем выделывали их шкурки и сдавали опять-таки за копейки. Когда этих копеек собиралось нужное количество, я шёл, как говориться, за семь вёрст щи хлебать, – в столовой районного центра с таким удовольствием ел котлету с картофельным пюре и подливой. Вот такие вот заскоки бывали в моей жизни.

За два дня до приезда ансамбля дежурный по части капитан Смагин приказал нам с Блудовым получить на центральном вещевом складе простыни и подушки для всего коллектива ансамбля. Короче говоря, приготовить для прибывающих солдат спальные места. Блудов к тому времени снял уже гипс, и только слегка прихрамывал. С задачей мы справились успешно. Коллектив прибыл среди ночи, быстро, прошуршав одеждами, солдаты улеглись спать. Неважно, когда ты прикоснулся головой к подушке, – в два часа ночи или три, – утром в шесть подъём, физзарядка и завтрак. Никто тебя ждать к столу не станет: не у тётки в гостях.

Крепче всех и дольше всех почему-то спал я. Меня растормошили тогда, когда солдаты уже отзанимались физзарядкой. Я никак не мог продрать глаза, спустив ноги на пол и обняв руками подушку.

–На заре ты её не буди, – стал выводить своим тенорком тромбонист Мазурок. Все расхохотались. Его безобидные шутки теперь будут и меня сопровождать до конца службы. У него на каждый вздох анекдот находился. Сыпал он ими и сыпал. Если толпа солдат разразилась смехом, значит среди них Мазурок. Вообще-то его фамилия Мазуревич. Он из Беларуси. Кто-то ласково позвал его однажды: «Мазурок» и так кличка за ним закрепилась.

После завтрака тот же Мазурок прибежал из оркестровой студии и сказал мне:

– Капитан Чистосердов желает вас лицезреть, – немного помолчал и добавил, – хочет попробовать на зуб.

Я спустился в студию. Капитан сидел за столом. Горела настольная лампа и он что-то писал. Это был другой человек, нежели тот дирижёр-красавец, что выступал у нас в части. Изнурённый гастролями, уставший и измотанный, он выглядел очень блекло. Я знал, что такое гастроли. Наш хор в прицепном вагоне постоянно колесил по области. Ни тебе нормально помыться, среди ночи перекусить негде. Часто ложились спать голодными, а вскочив утром бежали на репетицию, забыв перекусить. В конце гастролей по области мы сами на себя не были похожи? Помню, баянист Семиколенов привёл такой пример:

–В начале гастролей я как молодой жеребчик: причёсан, приглажен, да и в жилах кровь с молоком. А в конце, похожу на сивого мерина.

Такое вот сравнение пришло мне в голову, когда я увидел капитана. Он, не вставая, протянул мне руку, устало поздоровался. Я думал, пойдут расспросы, почему так долго не ехал. Он выдвинул из стола ящичек с бумагами, достал папку и протянул мне.

–Здесь сценарий новой программы, – всё так же устало сказал он. – Но это не к спеху. Концерты в ближайшем будущем не предвидятся. Посмотри свежим глазом, может, какая мысль забредёт в голову, добавишь, что, – помолчав с полминуты, продолжил, – У меня хормейстер демобилизовался. Придётся тебе временно его заменить, пока не найду нового, – капитан тут же спохватился и стал говорить чуть живее. – Но это не сегодня и не завтра. Солдатам надо отдохнуть денька три, четыре. После выходных приступишь.

С хоровым делом я был малость знаком. Всё-таки пять лет пел у Чулкова в хоре. Я знал много распевок, которые расширялидиапазон певца. Знал ряд упражнений для постановки голоса, для закрепления дыхания. Упражнения для дикции, я был уверен, понравятся ребятам. Кроме того, как петь на атаке, что такое белый звук и звук округлённый. Всё это я знал теоретически. А как дело пойдёт на самом деле, – бабушка надвое сказала.

Капитан Чистосердов несколько дней не появлялся в части. Набирался сил, так я понимал. А мне нужно было за это время подготовиться к новому поприщу, которым никогда не занимался. У меня была хозяйственная тетрадь, расчерченная вдоль и поперёк. В ней я расписал на всю неделю ежедневный план занятий. Когда и сколько заниматься тем или иным упражнением. Короче говоря, как это делают учителя, составляя поурочные планы.

В понедельник с утра в клубе части штабной лейтенант Попихин читал нам, солдатам полит информацию. Он так медленно это делал, перечисляя происшедшие за неделю события в мире, словно в замедленной съёмке вдалбливал нам каждый факт. Мне не терпелось поскорее приступить к занятиям с коллективом. Интересно было посмотреть, что из этого выйдет. Я продумал всё до мелочей, даже внешние атрибуты старался копировать с занятий хормейстера Чулкова. Хор солдат занимался ранее в смотровом зале, сидя в креслах, в которых обычно смотрели кино. Это неудобно. Певцы сидели в линию, в результате чего края располагались чёрт знает где. Попробуй, услышь крайних. Мы собрали по клубу все стулья, которые были на сцене, за сценой, в рекреации. Даже из библиотеки взяли несколько стульев, расставили их в два ряда полукругом. В первый ряд я посадил теноров, во втором сели баритоны и басы. Это новшество и певцам, и особенно капитану Чистосердову пришлись по душе. Он зашёл в зал незаметно и сел в кресло за колонной. Мы как раз, занимались дикцией. В начале были простые упражнения типа: «На горе Арарат растёт виноград» или «От топота копыт пыль по полю летит». Нужно было каждое предложение говорить скороговоркой несколько раз подряд. Потом пришла очередь сложных упражнений, которые не легко было выговаривать даже медленно. Ну, например, «На дворе трава, на траве дрова». Некоторые ребята спотыкались, чуть ли не на каждом слоге. Это вызывало среди них бурную реакцию и откровенный хохот. Они смеялись друг над другом как дети, прижав руки к животам. А самое сложное упражнение превратило наше занятие в настоящий балаган. Попробуйте и вы быстро сказать предложение: «Рапортовал, рапортовал, не до рапортовал и зарапортовался». Язык заплетается, как у пьяной ноги. Как тут удержишься от смеха. Я тщетно пытался утихомирить ребят. За деревянной перегородкой располагался штаб воинской части, к которой мы были прикомандированы, хотя подчинялись непосредственно командованию дивизии. Это не всем офицерам нравилось, и