Новое время и XIX–XX век в цитатах и афоризмах - Коллектив авторов -- Афоризмы Страница 9

Любовь дается только любви.

Любовь часто ошибается, видя в любимом предмете то, чего нет… Но иногда только любовь же и открывает в нем прекрасное или великое, которое недоступно наблюдению и уму.

Меркою достоинства женщины может быть мужчина, которого она любит.

Человек не зверь и не ангел; он должен любить не животно и не платонически, а человечески.

Если бы вся цель нашей жизни состояла только в нашем личном счастии, а наше личное счастие заключалось бы только в одной любви, тогда жизнь была действительно мрачною пустынею… Но хвала вечному разуму, хвала попечительному промыслу! Есть для человека и еще великий мир жизни, кроме внутреннего мира сердца, — мир исторического созерцания и общественной деятельности.

Брак есть действительность любви. Любить истинно может только вполне созревшая душа, и в таком случае любовь видит в браке свою высочайшую награду и при блеске венца не блекнет, а пышнее распускает свой ароматный цвет, как при лучах солнца…

Всякая крайность есть родная сестра ограниченности.

Нет ничего опаснее, чем связывать свою участь с участью женщины за то только, что она прекрасна и молода.

По моему кровному убеждению, союз брачный должен быть чужд всякой публичности, это дело касается только двоих — больше никого.

Любовь и уважение к родителям, без всякого сомнения, есть чувство святое.

Нет ничего святее и бескорыстнее любви матери; всякая привязанность, всякая любовь, всякая страсть или слаба, или своекорыстна в сравнении с нею.

Чувство гуманности оскорбляется, когда люди не уважают в других человеческого достоинства, и еще более оскорбляется и страдает, когда человек сам в себе не уважает собственного достоинства.

Всякие бывают люди и всякие страсти. У иного, например, всю страсть, весь пафос его натуры составляет холодная злость, и он только тогда и бывает умен, талантлив и даже здоров, когда кусается.

Гадок наглый самохвал; но не менее гадок и человек без всякого сознания какой-нибудь силы, какого-нибудь достоинства.

Кому нечего сказать своего, тому лучше молчать.

Не надо и в шутку лгать и льстить. Пусть думает о тебе всякий, что ему угодно, а ты будь тем, что ты есть.

Люди обыкновенно не столько наслаждаются тем, что им дано, сколько горюют о том, чего им не дано.

Мужчина с женоподобным характером есть самый ядовитый пасквиль на человека.

Люди умирают для того, чтобы жило человечество.

Для низких натур ничего нет приятнее, как мстить за свое ничтожество, бросая грязью своих воззрений и мнений в святое и великое.

Желание смерти показывает самое ложное и призрачное состояние духа.

Беранже

ПЬЕР ЖАН БЕРАНЖЕ (1780–1857) — ФРАНЦУЗСКИЙ ПОЭТ-ПЕСЕННИК. УРАВНЯЛ ПЕСНЮ В ПОЭТИЧЕСКИХ ПРАВАХ С ПРОЧИМИ ЖАНРАМИ ПОЭЗИИ.

Невежество — рабство, знание — свобода.

Сердце матери — неиссякаемый источник чудес.

Здоровье — мудрых гонорар.

Умеренно вкушайте наслажденья,

Где крайности — там наслажденья нет!

Прощай вино — в начале мая,

А в октябре прощай любовь!

Как путнику мираж является в пустыне,

Так память о былом отрада стариков.

На задних лапках человек

Ступает горделиво,

Гоняясь тщетно целый век

За вольностью счастливой.

Но много бед в погоне той,

Падения нередки, —

Пред своенравною судьбой

Мы все — марионетки.

Какая забота великим поэтам, узнает ли потомство историю их жизни? Вся она — в славе их произведений.

Бердяев

НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ БЕРДЯЕВ (1874–1948) — РУССКИЙ ФИЛОСОФ. ОТ ЛЕГАЛЬНОГО МАРКСИЗМА ПЕРЕШЕЛ К ФИЛОСОФИИ ЛИЧНОСТИ И СВОБОДЫ. В 1922 ГОДУ ВЫСЛАН ЗА ГРАНИЦУ.

Ничто так не искажает человеческую природу, как маниакальные идеи. Если человеком овладевает идея, что все мировое зло в евреях, масонах, большевиках, еретиках, буржуазии и т. д., то самый добрый человек превращается в дикого зверя.

Женщина необыкновенно склонна к рабству и вместе с тем склонна порабощать.

В любви есть деспотизм и рабство. И наиболее деспотична любовь женская, требующая себе всего!

Ничего нельзя любить, кроме вечности, и нельзя любить никакой любовью, кроме вечной любви. Если нет вечности, то ничего нет. Мгновение полноценно, лишь если оно приобщено к вечности…

Свобода нелегка, как думают ее враги, клевещущие на нее, свобода трудна, она есть тяжелое бремя. И люди легко отказываются от свободы, чтобы облегчить себя… Все в человеческой жизни должно пройти через свободу, через испытание свободы, через отвержение соблазнов свободы.

Свобода моей совести есть абсолютный догмат, я тут не допускаю споров, никаких соглашений, тут возможна только отчаянная борьба и стрельба.