Аманда Проуз - История матери Страница 14

Она улыбнулась тому, что он даже в такой поворотный момент их жизни двусмысленно шутит в своей излюбленной манере.

– Все зависит от обстоятельств… – Она беспокойно грызла ноготь, все случилось на пять лет раньше графика, они даже не приблизились к тому, что планировали.

– От чего? – парировал он.

– От того, захочешь ли ты стать папой, Мэттью.

Это был провокационный вопрос. Был ли он готов стать отцом? Отвечая, Мэттью наморщил кончик носа:

– Я хочу, Джессика. Я хочу быть папой, если ты хочешь быть мамой, и я всегда буду заботиться о тебе. Так было всегда, ничего не изменилось.

Взвешенно и неторопливо она проговорила в ответ:

– Тогда две полоски – это хорошо, Мэтт, потому что это значит, что у нас будет ребенок.

Сделав шаг вперед, муж обнял ее с какой-то новой нежностью.

– Дорогая! – Она уже стала для него бесценной, она носит их отпрыска, которого он будет беречь и защищать.

Джесс показалось, что ее статус как будто повысился. Теперь она стала не просто милой и слегка сумасшедшей Джесс, которая пьет коктейли и танцует в трусиках, она собирается стать матерью. Матерью.

– О, малышка! Это чудесно! Чудесно! – Мэттью еще крепче обнял ее.

– Ты уверен? Мы хотели подождать. Это не то, что мы планировали, – напомнила она, закусив нижнюю губу и вспоминая о том, как они спорили, договариваясь о том, что пять лет – достаточный срок для того, чтобы начать думать о семье.

– Ничто не вечно, даже то, что мы планировали. Я недавно думал об этом. С тобой, Джесс, нет абсолютно никакого смысла что-то планировать. Лучше плыть по течению.

– Но нам только по двадцать три года, как мы справимся? – Она моргнула, смахивая подступившие слезы.

– Многие обзаводятся детьми и в более молодом возрасте и прекрасно справляются.

– Я думаю…

Взяв ее за подбородок, он приподнял ее лицо, и у нее не осталось другого выбора, кроме как встретиться с ним взглядом.

– Мы с тобой справимся со всем, со всем до тех пор, пока будем вместе. Мы ведь всегда так говорили, правда?

Джессика кивнула.

– И это не исключение. Вместе мы станем самыми лучшими родителями на свете, черт побери! Это будет замечательно!

Она потянулась к мужу и поцеловала его.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил он, отстраняясь от нее.

– Да, конечно! Мне чуть-чуть грустно, но я думаю, что это нормально. И я ощущаю во рту неприятный привкус, как будто облизываю медяк! Но я чувствую себя отлично. Я не больна, просто беременна. Я ни в коем случае не собираюсь становиться одной из тех женщин, которые, воображая себя источником жизни, начинают говорить нараспев и строят юрту на заднем дворе.

– Какое облегчение, ведь мы не рассчитывали на место для юрты и для моего газового гриля для барбекю. – Он улыбнулся. – О господи, я стану папочкой! – Мэттью рассек рукой воздух. – Мяч в воротах!

– Ты не должен никому говорить об этом. Ни единой душе! Серьезно. – Внезапно на ее лице появилось торжественное выражение.

– Почему, разве это не мой ребенок? Черт побери! Не говори мне, что старик Хуан опередил меня. – Он украдкой поцеловал ее.

– Я серьезно, Мэттью. Лучше не говорить никому, пока не пройдет какое-то время. Я думаю, несколько месяцев или около того, просто мы должны быть уверены.

– Уверены в чем? – Он поскреб щетину.

– О, я не знаю! Просто так не принято.

Она наблюдала за тем, как Мэттью скрестил пальцы на груди.

– Хорошо, слово скаута.

– О господи, Мэттью, это невероятно! Ты веришь в это? – Закусив нижнюю губу, Джессика почувствовала, как подступают слезы. – Это один из тех моментов, которые мы будем вспоминать и о которых будем говорить, когда постареем и поседеем, о дне, когда мы зачали ребенка! Вот этого самого ребенка. Пусть мы зачали его не сегодня, но ты понимаешь, что я имею в виду.

– Когда мы его зачали? Я думаю, когда ты использовала противозачаточный колпачок. – Он поежился, все еще чувствуя неловкость при упоминании обо всем, что связано с женским телом.

Джессика похлопала его по животу.

– Этот ребенок – твоя и моя заслуга – заслуга «Пиммса». Это была ночь после нашей кухонной вечеринки на Хэллоуин. Мы были слишком пьяны для того, чтобы быть осторожными.

– О боже! То есть мы были пьяны? В сперму попал алкоголь?

Джессика рассмеялась.

– Понятия не имею! Я думаю, что у меня срок около трех месяцев.

– Класс, так когда же он родится?

– Где-то в июле, точно сказать не могу. – Она улыбнулась.

– Великолепно. Как раз перед футбольным сезоном. Я не пропущу ни одной игры.

– Ты сможешь прихватить с собой малыша!

– Правда? – Мэттью слегка нервничал. – Разрешено брать младенцев с собой на футбол?

– Откуда я знаю? – Она пожала плечами. – Нам обоим придется всему учиться. – Она ощутила, как по всему ее телу пробежала теплая волна возбуждения, и она стала подпрыгивать на месте. – Ты станешь папочкой! – Наконец из ее глаз брызнули слезы, стекая по щекам.

– А ты станешь мамочкой, фантастической мамочкой.

– Твою мать, – сказала она, – я стану мамой!

– Да. – Мэттью сгреб ее в охапку. – Мы перестанем заниматься сексом, и ты начнешь печь пироги, вязать и цокать языком, услышав грубые слова по телевизору. Ты будешь носить леденцы в сумке.

– Такое случается? – Она рассмеялась сквозь слезы.

– Да, в следующий раз, когда ты пойдешь к врачу, тебе вошьют микрочип мамочки, и твой мозг со свистом наполнится всевозможными знаниями. Тогда ты узнаешь, как лучше поцеловать коленку, как вывести пятна с одежды, а также выучишь наизусть рецепт йоркширского пудинга. Ты будешь хранить в баночке парные пуговицы, и при тебе всегда будет непочатая пачка бумажных носовых платков, а также что-нибудь для чтения на всякий случай.

– Ого! Я с нетерпением жду этого. А не хочешь ли ты сказать мне, откуда ты так много знаешь об этом.

– Конечно, скажу. С тех самых пор, как я родился, у меня была мама.

– Пойдем, мы должны это отпраздновать! – Схватив мужа за руку, Джессика повела его в спальню.

Отставив теперь уже остывшую кружку с чаем, Мэттью сбросил туфли, и они упали на кровать. Джессика взяла в руки пульт и выключила телевизор, а потом задернула шторы и включила лампу. Сняв джинсы, чтобы чувствовать себя удобнее, она, обернувшись, увидела, как Мэттью кладет телефон на прикроватный столик и раскрывает для нее свои объятия.

Положив голову на грудь мужа, она обхватила его руками.

– Я так взволнована, Мэтт. Напугана, но по-настоящему взволнована. Я люблю тебя.

– Я люблю тебя, моя умница. Не бойся. Мы справимся.

Джессика посмотрела на тестер, который она прислонила к ночнику, казалось, две тонкие полоски на нем потемнели за прошедшее время. – Знаешь, я считаю себя очень умной!

– Потому что ты такая и есть. Это самое умное из того, что ты когда-либо делала.

– Нет, это самое умное из того, что мы когда-либо делали! – поправила она его, а потом страстно поцеловала в губы, пока он гладил ее по спине.

Телефон Мэттью зазвонил. Протянув свободную руку, он мельком посмотрел на экран, а затем положил его на одеяло.

– Кто это? – спросила она, вытягивая шею, чтобы посмотреть на мужа.

– Никто. – Он пристально, не мигая смотрел на нее, что означало, как ей было известно, что дело здесь нечисто. Его лицо непроизвольно приняло такое выражение, которое появлялось всегда, когда его заставали врасплох.

– О господи! Что ты натворил?

– Ничего. – Он пристально смотрел на нее.

– С кем ты разговаривал? – Она потянулась за телефоном, но Мэттью схватил его и отодвинул подальше.

– Ни с кем! Отстань! – Он ухмыльнулся, когда она вскарабкалась на него, словно он был поваленным деревом, упираясь босой ступней в его голень и стараясь достичь своей цели. Свободной рукой он придерживал ее за бедро, настороженно следя за ее болтающимися конечностями. Джессика подтянулась на кровати, подложив руку мужу на макушку, и достала до телефона. Потом она свалилась обратно на матрас. Мэттью тихо засмеялся, схватил ее за ноги и уложил на себя, где она и осталась, не выпуская из рук телефона. Проведя пальцем по экрану, она прочитала только что пришедшее сообщение.

Скривив губы, она положила одну руку на грудь и, держа телефон в другой, вытянутой руке, прочитала вслух.

– Ой, Мэтт, как мило, это от Джейка. Он пишет «Черт подери, приятель! Рад узнать, что ты не бесплоден – это нужно КАК СЛЕДУЕТ отметить. В чем именно будет заключаться моя роль крестного?» Ты сказал Джейку? Одному ему? Я просила тебя не говорить ни душе, а ты выбрал именно его! Это равносильно тому, что дать рекламное объявление в местной газете, – застонала Джессика. Бросив телефон на кровать, она закрыла глаза.

Повернувшись на бок, Мэттью вытянул руку, подперев ею голову.

– Я понял, что ты сказала, но я не мог устоять! Это так возбуждает. Но не волнуйся, я попросил, чтобы он никому не говорил.

– Ты попросил его никому не говорить? Надо же, прекрасно! – Она содрогнулась. – Ты же помнишь, что мы говорили о Джейке?