Лиана Мориарти - Три желания Страница 32

Как только все начали передавать друг другу блюда с салатами и закусками, Лин и Максин привстали со своих мест и, не обращая внимания на свои пустые тарелки, принялись махать руками, точно дирижеры оркестра, готовые услышать и тотчас исполнить любую просьбу.

– Бабуля, возьми подливки для салата! – распоряжалась Лин.

– Кэт, передай отцу индейку! – командовала Максин.

Джемма не понимала, из-за чего они так суетились. Голодных за столом не было. Стояла страшная жара.

– Кому подлить? – спросил Фрэнк.

– Мне капельку, большое спасибо, Фрэнк, – произнесла Кара в нос, точно слон, и, глупо рассмеявшись, всем телом повалилась на стол.

– Отберите у нее бокал! – взорвался Майкл.

– Я давно вам говорила, что она перебрала, – назидательно заметила Максин.

– Чуть-чуть не вредно, – парировал Фрэнк и наклонил бутылку.

– Папа! Ей же всего шестнадцать лет! – рявкнула Лин.

– Ну вы-то, конечно, в шестнадцать лет не пили ни капли!

– Знаете, меня всегда интересовали прокаженные, – сообщила Дэну бабушка.

– Кто, простите? – озадаченно переспросил Дэн. Бумажный колпак оставил красную полосу у него на лбу.

– Прокаженные! – вступила в разговор Джемма. – Бабулю всегда интересовали прокаженные. Это значит, что ваш подарок – взнос от вашего имени в фонд борьбы с проказой. Вот в прошлом году она Майклу подарила… Дэн, помнишь? Как мы смеялись!

– Джемма! Теперь никакого сюрприза не будет! – сердито сказала бабушка. – Ну вот! Не слушай ее, Майкл!

– Я Дэн.

– Сама знаю, что ты Дэн, мог бы и не напоминать! – Бабушка обернулась к Джемме. – Я этому твоему новому кавалеру сказала, что ты у нас – руки-крюки! Слышала?

– Да, бабуль, слышала.

– Думаю, он со мной согласился. Он, кажется, очень благоразумен. Ты как думаешь, Дэн?

Дэн изо всех сил сжал вилку и нож:

– Да, очень благоразумен.

– А сестра у него очень хорошенькая, – продолжала бабушка, – очень! Такие красивые темные волосы. Тебе понравились, Джемма?

Джемма одними губами произнесла: «Бабуля, угомонись же!»

«Придется порвать с ним, – подумала она, – придется порвать». Глаза ее против воли посмотрели прямо на Кэт.

– Она шикарная, бабуля, – с каменным лицом произнесла Кэт. – Шикарная, слов нет. Правда ведь, Дэн?

– Да сколько же можно… – Дэн положил вилку и нож и обхватил голову руками.

– Голова разболелась? – сочувственно осведомилась бабушка.

На другом конце стола стало шумно. Фрэнк поднялся и осторожно постучал вилкой по своему бокалу. Он озорно, по-мальчишечьи усмехнулся, когда все обернулись к нему.

– Прошу внимания… – начал он. – Небольшой сюрприз!

– Хороший, надеюсь, – произнес Майкл с ноткой отчаяния в голосе. Пурпурный колпак еле держался на его упругих, коротко стриженных волосах.

– Очень хороший, Майкл, будь уверен. Очень!

Джемма почти не слышала отца. Она размышляла, правда ли у Дэна что-то было с Анджелой, и если правда, то что теперь? Ей даже стало больно оттого, что нужно хранить такой огромный секрет. Она чуть было не сразила Дэна наповал убийственным, понятным только ему взглядом, который значил: «Если у тебя есть кто-то на стороне, я об этом знаю, так что закругляйся-ка ты, пока не поздно». Но когда она вслушалась в слова отца, то чуть не лишилась сознания.

– Мы с Максин снова встречаемся!

Мы с Максин снова встречаемся…

Никто не проронил ни слова. Кара громко икнула.

– Вы встречаетесь… – Кэт подалась вперед и через весь стол посмотрела на Фрэнка с Максин.

– Мы, в общем-то, довольно давно уже общаемся, – произнесла Максин голосом, загадочно молодым для ее возраста. – И вот уже несколько месяцев мы… Да, пожалуй, это можно назвать отношениями.

– Меня, кажется, сейчас стошнит, – сказала Кэт и отодвинула свою тарелку.

– Мы не хотели говорить вам, пока все не определится. – С этими словами Фрэнк положил свою сильную, уверенную руку на плечо Максин. Она посмотрела на него, зардевшись, как девочка.

– Что не определится? – еле выговорила Лин.

– Ну… что мы любим друг друга. Снова.

– Меня сейчас стошнит, – повторила Кэт.

– Извините, – сказала Лин и встала. – Извините, я на минутку…

Она бросила свою салфетку и ушла с веранды, сильнее, чем нужно, захлопнув за собой стеклянную дверь.

– Девочки, какие вы сегодня взвинченные! – заметила бабушка.

– Но хорошая ведь новость! – Фрэнк поставил бокал, взялся руками за край стола и задумчиво нахмурил лоб. – Ты же рада за нас, правда, Джемма?

– Очень рада, – отозвалась Джемма искренне, но чувствовала она себя слегка взбешенной, как, бывало, в школе, когда Кэт или Лин отвечали учительнице иначе, не так, как ответила бы она. «Нет, – подумала она. – Не считаю я, что это правильно. Но с другой стороны… Нам ли считать, что это неправильно?»

Когда отец переехал из их дома в пригороде в свою новую квартиру в центре города, шестилетняя Джемма не очень-то расстроилась.

У нее это как-то смутно связывалось с пальцем, оторвавшимся у него в тот вечер, когда запускали фейерверки. Как будто он просто заболел и его, как одну из сестер, если с ними случалось подобное, перевели в другую комнату, чтобы вредоносные микробы не попали в их маленькие носики.

– Но ведь мама с папой усадили нас в гостиной и сказали, что они расходятся, – возразили ей Кэт и Лин много лет спустя, когда она поделилась с ними своими детскими размышлениями. – Как ты могла это забыть? Это было ужасно. Мама, как ненормальная, ломала руки, а отец то и дело подскакивал со своего места, бегал по комнате, а потом снова садился. Мы так на них сердились!

– Я тогда, наверное, думала о чем-то другом, – сказала Джемма.

Такое случалось с ней время от времени: событие крупного общественного, политического или личного значения просто проскальзывало мимо.

Лет десяти она как-то спросила сестер: «А что такое аборт»? Те в ужасе отшатнулись от нее. «Осторожней с незнакомыми словами, – посоветовала ей потрясенная до глубины души Кэт. – Сначала спроси у нас, что они значат, а потом уже употребляй».

Первый раз слово «развод» отложилось в памяти Джеммы в тот день, когда отец сказал им о поездке в аквапарк. Вся семья была на кухне, мама наклонилась над духовкой и отогнула уголок фольги, проверяя готовность курицы. Непростой инцидент произошел с Кэт и куклой Барби, Джемма как раз собиралась подробно изложить суть дела, когда отец вдруг сказал: «Лин на каникулы остается с мамой».

Джемма взглянула на уклончивую Лин и сразу поняла, в чем дело. То же самое совсем недавно случилось в школе. Джемма пошла в туалет, а когда вернулась, то обнаружила, что ее лучшая подруга Роуз уже взяла себе в лучшие подруги Мелинду. Всего пара минут – и сложились новые альянсы.

Было заметно, как выделяет Лин мама, как хочет сделать ее своей лучшей подругой. Она всегда выделяла Лин среди трех сестер. Это потому, что, заправляя постель, та аккуратно загибала все уголки и никогда ничего не роняла. Сейчас они собирались все вместе отмечать свой собственный маленький праздник. За столом они, наверное, начнут перешептываться и хихикать. Это будет ужасно…

Значит, выход один – взять маму и Лин с собой. Мама не откажется прокатиться по самому быстрому в мире водному спуску!

Но нет… Нет, об этом не могло быть и речи, такая смехотворная мысль могла прийти в голову только Джемме, потому что ведь мама с папой «разводились» – противное даже на слух слово, почти такое же противное, как «цукини».

И как раз тогда один из самых сильных страхов Джеммы начал пробиваться на поверхность.

Незадолго до этого Кэт и Лин решили сказать Джемме, что она приемная. Они даже слегка удивились, как она сама не догадалась об этом.

– Если бы ты была нашей родной сестрой, то ты бы и выглядела по-другому, – выдвинула Кэт несокрушимый логический аргумент. – Тройняшки все должны быть похожи.

– Мы тебя все равно любим как родную, – мягко добавила Лин. – Ты же не виновата. Но ты будешь делать то, что мы говорим.

– Джемма, никакая ты не приемная! – утешала ее Максин, когда девочка рыдала у нее на коленях. – Сестренки твои все придумали – в этом они все в отца!

Но до конца она все равно не разуверилась и, только услышав в кухне это противное слово «развод», окончательно поняла, что случилось что-то важное и непоправимое. Это было точно как в фильме «Ловушка для родителей» – они смотрели его у бабули; там разведенные родители разорвали пополам маленькую светловолосую девочку. Маленькой рыжеволосой девочки в том фильме не было.

Поэтому для нее было вполне естественно, что при разводе мама захочет взять Лин, а папа – Кэт. Джемма никому была не нужна, она ведь приемная…

Что с ней станется? Где она будет жить? Что будет есть? Она даже курицу приготовить не могла! Она даже не знала, как и где ее купить. И что сказать? «Мне курицу, пожалуйста»? Что, если над ней посмеются? А сколько вообще стоит эта курица? У нее в копилке лежали только три доллара. Ну, допустим, на десяток кур ей хватит. А потом что – голодать?