Сельма Лагерлёф - Император Португальский Страница 15

АВГУСТ ДЭР НОЛЬ

Однажды вечером, когда с отъезда Клары Гулли из Скрулюкки прошло уже около месяца, в Аскедаларна пришел Август Дэр Ноль из Престеруда.

Многие годы он был товарищем Клары Гулли по школе в Эстанбю, где учился одновременно с ней. Это был серьезный и хороший парень, пользовавшийся доброй славой. Родители его были богаты, и никого не ожидало более спокойное и хорошее будущее.

Последние полгода он был в отъезде, и лишь вернувшись домой, узнал, что Клара Гулля отправилась по белу свету, чтобы заработать двести риксдалеров.

Ему случайно сказала об этом мать, и он, даже не дослушав ее, взял шапку и отправился в путь. После этого он уже не останавливался до тех пор, пока не оказался перед калиткой, ведущей в маленький зеленый двор Скрулюкки.

Но, дойдя до калитки, он не пошел дальше, а остановился и стал смотреть на избу.

Катрина заметила, что он там стоит, и решила отправиться к роднику за водой. Но он не поздоровался и ничем не показал, что хочет поговорить с ней.

Через некоторое время из лесу пришел Ян с охапкой дров. Когда Август Дэр Ноль увидел, что он приближается к калитке, он отошел в сторону, но как только Ян прошел через нее, вновь занял свое место.

Когда он простоял уже некоторое время, распахнулось окно избушки, до которой было прямо рукой подать. Он видел, как Ян сидит со своей трубкой по одну сторону окна, а Катрина со своим вязаньем — по другую.

— Да, любезная моя Катрина, — сказал Ян, — хорошо у нас сегодня вечером. Одного-единственного мне бы хотелось.

— Мне хотелось бы многого, — сказала Катрина, — и даже если бы я все получила, все равно осталась бы недовольна.

— Нет, мне хотелось бы только, чтобы сеточник или кто-нибудь другой, кто умеет читать, заглянул бы к нам в избу, — сказал Ян, — и почитал бы нам письмо Клары Гулли.

— Это письмо ты уже столько раз слышал, с тех пор как получил, что можешь прочесть его наизусть слово в слово, — ответила Катрина.

— Может, и так, — сказал Ян, — но все равно так приятно слушать, когда его читают. Тогда мне кажется, что девочка стоит тут и разговаривает со мной, и при каждом слове я вижу, как сияют ее глаза, обращенные ко мне.

— Да, я тоже не против послушать письмо еще разок, — сказала Катрина и посмотрела в окно. — Но в такой светлый и прекрасный вечер люди, верно, заняты другими делами. Нечего и ждать, что кто-нибудь заглянет в нашу избу.

— Если бы я мог послушать письмо Клары Гулли, пока я сижу тут и курю, это было бы слаще, чем белый хлеб к кофе, — сказал Ян. — Но я уж и так, конечно, надоел здесь всем в Аскедаларна своими просьбами почитать письмо. Уж и не знаю, к кому теперь обращаться.

Тут Ян вздрогнул от неожиданности. Не успел он это сказать, как дверь открылась и на пороге появился Август Дэр Ноль.

— Боже, ты пришел, прямо будто за тобой посылали, любезный мой Август, — сказал Ян, поздоровавшись и пригласив гостя сесть. — У меня тут есть письмо, которое я хотел попросить тебя почитать нам, старикам. Оно от твоей школьной приятельницы. Ты, верно, ничего не имеешь против, чтобы услышать, как у нее дела.

Август Дэр Ноль совершенно спокойно взял письмо и стал читать. Он медленно выговаривал слова, словно желая тут же впитать их в себя.

Когда он кончил, Ян сказал:

— Как удивительно хорошо ты читаешь, мой любезный Август. Никогда еще я не слыхал, чтобы слова Клары Гулли звучали так прекрасно, как в твоих устах. Не доставишь ли ты мне удовольствия и не прочтешь ли письмо еще раз?

Юноша прочитал письмо во второй раз с тем же благоговением. Казалось, будто он с пересохшим горлом приник к роднику с водой.

Закончив чтение, он сложил письмо и разгладил его рукой. Он уже собирался было отдать письмо, но тут, верно, заметил, что оно недостаточно хорошо сложено, и ему понадобилось сложить его снова.

После этого он продолжал сидеть в полном молчании. Ян попытался завести разговор, но из этого ничего не вышло. Наконец юноша поднялся и собрался уходить.

— Как это хорошо, когда тебе иногда помогут, — сказал Ян. — Мне бы нужна была помощь еще в одном деле. Это касается котенка Клары Гулли. Он, верно, теперь помрет, потому что у нас нет денег, чтобы кормить его, а я никак не могу решиться его прикончить, да и у Катрины рука не поднимается его утопить. Мы как раз толковали, что надо бы поговорить с кем-нибудь посторонним.

Август Дэр Ноль, запинаясь, пробормотал несколько никому не слышных слов.

— Посади этого котенка в корзинку, Катрина, — продолжал Ян, — Август заберет его и сделает так, чтоб нам его больше не видеть.

Жена взяла маленького белого котенка, спавшего на кровати, посадила его в старую корзинку, повязала сверху косынку и вручила бедному парню.

— Я буду рад избавиться от этого котенка, — сказал Ян. — Он такой веселый и ловкий и уж больно похож на саму Клару Гуллю. Лучше пусть его тут не будет.

Юноша Дэр Ноль молча пошел к двери, но вдруг он обернулся, взял Яна за руку и пожал ее.

— Спасибо! — сказал он. — Вы и сами не знаете, как много вы мне дали.

«Не будь так в этом уверен, любезный мой Август Дэр Ноль, — сказал Ян из Скрулюкки про себя, когда юноша ушел. — В таких делах я разбираюсь. Я знаю, что я дал тебе, и знаю, кто научил меня этому».

ПЕРВОЕ ОКТЯБРЯ

Всю вторую половину дня первого октября Ян из Скрулюкки пролежал одетым на кровати, отвернувшись лицом к стене, и из него невозможно было вытянуть ни слова.

Утром они с Катриной ходили на пристань встречать свою маленькую девочку. И не потому, что она написала, что приедет, — она, конечно, этого не сделала. Просто Ян вычислил, что должно было быть именно так.

Ведь именно в этот день надо было заплатить Ларсу Гуннарссону, и значит, Клара Гулля должна была приехать с деньгами домой именно в этот день. Что она приедет домой раньше, он не ждал. Ей ведь нужно было пробыть в Стокгольме как можно дольше, чтобы заработать такую большую сумму. Но что она задержится дольше, он тоже не мог предположить, потому что если ей так и не удалось наскрести этих денег, то у нее не было никакой причины оставаться там после первого октября.

Пока Ян стоял на пристани и ждал, он говорил себе, что, когда девочка увидит их с парохода, она, верно, прикинется грустной и, как только сойдет на берег, скажет, что ей так и не удалось собрать достаточно денег.

И когда она это скажет, Ян с Катриной оба притворятся, что поверили ее словам, и Ян скажет, что не может понять, как она посмела вернуться домой, хорошо зная, что их с Катриной ничего, кроме денег, не интересует.

Он был уверен, что, еще не сойдя с пристани, она вынет из кармана юбки толстый бумажник и отдаст им в руки.

Он решил, что позволит Катрине принять и пересчитать деньги. Сам же он будет просто стоять и смотреть на Клару Гуллю.

Она, конечно, заметит, что его ничто не волнует, кроме того, что она вернулась домой, и скажет, что он все такой же чудак, как и до ее отъезда.

Такой представлял себе Ян их первую встречу. Но мечты так и не сбылись.

В этот день им с Катриной не пришлось особенно долго ждать на пристани. Пароход пришел даже раньше времени. Но когда он причалил, то оказался настолько переполненным товарами и людьми, направляющимися на большую ярмарку в Бру, что в первое мгновение было невозможно увидеть, на борту Клара Гулля или нет.

Ян ожидал, что она первой сбежит по трапу, но появились лишь двое мужчин. Когда же она не показалась и потом, Ян попытался справиться о ней на пароходе. Но он никуда не мог пробиться в этой толчее. Все равно он был настолько уверен, что она на пароходе, что, когда начали убирать трап, закричал капитану, чтобы он Бога ради задержал отход. Есть еще один человек, кому надо сойти на берег.

Капитан спросил матросов, но те ответили, что больше никаких пассажиров до пристани Свартшё нет, и пароход отчалил. Им с Катриной пришлось идти домой одним, и как только он вошел в избу, он бросился на кровать. Он настолько устал и был так разбит, что не мог представить себе, откуда у него когда-нибудь возьмутся силы, чтобы снова встать.

Жители Аскедаларна видели, как они возвращались с пристани без Клары Гулли, и их всех очень интересовало, что же теперь будет. Один за другим соседи придумывали повод, чтобы пойти в Скрулюкку и разузнать, как там дела.

Это правда, что Клары Гулли не было на пароходе? А правда, что они не получили от нее ни письма, ни привета за весь сентябрь месяц?

Ян не отвечал ни слова на все эти расспросы. Он лежал не шевелясь, кто бы ни заходил.

Катрина была вынуждена отвечать, как могла. Соседи, верно, думают, что он лежит так потому, что расстроен тем, что лишится избы. Ну и пусть думают. Ему было совершенно все равно.

Жена плакала и жаловалась, и те, кто заходил, считали, что должны посидеть, чтобы выразить ей свое сочувствие и сказать то, что им удавалось придумать в утешение.