Иван Гончаров - Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах Том 5 Страница 63

10 Далее вписано: а. прочный б. из прочной материи

11 Текст: Обломов прежде, бывало ~ поместительный – исправлен: У Обломова много разного нарядного домашнего платья: у него есть [мод‹ные›] красивые шлафроки, комнатные сюртуки модного покроя, коротенькие, узенькие и длинные парижские куртки; всё это надарил ему [Карл. Он, бывало] Штольц. Илья Ил‹ьич›, бывало, и наденет такой сюртук или шлафрок, ляжет на шитую подушку на окно, чтоб позевать на соседок, которых предпочитал светским дамам, – но потом он оставил эти затеи. Он постоянно пребывал в своем поместительном, покойном халате.

12 Рядом на полях вписано: в некоторых местах разорвался, из прорех выглядывали кусочки ваты.

Сноски к стр. 98

1 Исправлено: но только

2 Далее вписано: Илья Ил‹ьич›

3 Далее вписано: вполне

4 Рядом на полях вписано: В новом [недел‹ю?›] [он] долго было ему [долго чувствовал какую-то] всё [неловкость] неловко. Он всё пожимался, морщился – и тогда только [приходил в нормальное состояние] [чувствовал себя в своей тарел‹ке›] успокоивался, когда халат обомнется и засалится: впрочем, это не стоило больших усилий Обломову, даже никаких: у него это делалось быстро само собою – и не только с халатом, но и со всяким другим платьем. Оно точно горело на нем. Наденет фрак или сюртук по два, по три раза – а кажется, как будто он три года носит их: всё как-то скоро изомнется, издерется, цвет полиняет, и вещь преждевременно делается старою. Далее зачеркнутые наброски к последующему тексту: 1. Постарел не летами, а умом, сердцем, и Обломов и дошел до того, что 2. Потом ему обедать 3. Потом 4. Он почти 5. Он любил тоже пройтись по Невскому проспекту

5 Исправлено: из халата

6 Далее вписано: несмотря на погоду

7 Далее вписано: потом только в ясные дни

8 Исправлено: с Штольцем

9 Далее вписано: сначала

10 Исправлено: тяжело

11 Исправлено: Новые

12 К словам: И новые лица утомляли его – знаком отнесена вставка на полях: а. потому что с ними надо хоть немного принудить себя [к разговору или, по крайней мере, к внимательно‹му›] говорить или по крайней мере внимательно слушать, наконец, хоть делать вид, что слушаешь б. потому что с ними все-таки надо было держать мысль на привязи в. потому что с ними нельзя было не принудить себя говорить или по крайней мере внимательно слушать, наконец, хоть делать вид, что слушаешь, что говорят г. с ними все-таки надо было держать мысль на привязи, надо было обнаруживать участие к какому-нибудь вопросу, обнаруживать какой-нибудь определенный характер, образ мыслей. А ему всё это было [лень делать] тяжело. [Он] [Его] [Он тяготился] [С прежн‹ими?›] Он бегал от прежних знакомых [он прятался] отчасти и по другим причинам. Вглядываясь с летами в жизнь, уразумев [мно‹гое?›] кое-что в ней [он многое] и рассмотрев попристальнее людей, он многое и многих разлюбил, многому перестал верить, как и другие, [и не счел] [но не считал] и с тех пор не считал, как и другие, необходимостью надевать по временам маску, сносить терпеливо всякий недостаток, [часто низость], закрывать глаза на какую-нибудь низость, тем более что для него была возможность не видеться, с кем не хочешь, не стеснять себя чужим присутствием, и он вполне пользовался этою возможностию. Он не был ни разочарован, ни ожесточен в душе против людей, нет, куда ему – но он [не мог] [никогда] не был и вполне равнодушен к недостаткам ближнего. [Какой-нибудь дрянной злой человек] Если они не возмущали его желчи, а мешали [ему] [покойно] [хоть немного покойно] иногда покойно жить, он и прятался от него, тем более что отрад никаких себе не ожидал от людей и потому не считал нужным притворяться. А впрочем, если случай сталкивал его с кем-нибудь в частые отношения, он мог привыкнуть хоть к какому недостатку: так он привык и к Тарантьеву, и к Алексееву, случайно, нечаянно, и тогда уже сносил их терпеливо, какие они ни будь. Потом уж ему неудобнее казалось отвыкать от них.

Сноски к стр. 99

1 Далее вписано и зачеркнуто: тоже

2 Далее вписано: его еще более

3 К словам: И новые лица ~ как-то незаметно – знаком отнесена вставка на полях: Ему даже [просто] жутко стало в людской толпе [он конфузился и робел]. Чем он реже являлся в нее, тем более робел и конфузился [в] при посторонних. Нельзя ни зевнуть, ни молчать постоянно.

4 Далее вписано: [уж] просто невозможно

5 Далее вписано: любил иногда

6 Исправлено: то не хочется

Сноски к стр. 100

1 Исправлено: сидя на одном месте

2 Исправлено: говорить много было скучно

3 Рядом на полях зачеркнутые наброски к последующему тексту: 1. с летами робок. 2. Не трещина, а жизнь, движение.

4 Слова: страх ко всему – зачеркнуты.

5 Исправлено: вечно спертый

6 Слова: этого не боялся – исправлены: и к этому привык

7 Слова: боялся движения ~ и суеты – исправлены:не привык к движению, к жизни, к многолюдству и суете. Далее на полях вписано и зачеркнуто: [если] по крайней мере раззнакомился со всем этим и отвык

8 Слово: доехать – исправлено: добраться

9 Текст: ему кажется ~ не сломив шеи – исправлен:мост ли [он не мог отрешиться], у него сейчас рождалась в голове мысль: ну а как оборвешься, сломишь шею

10 Слова: зайдет ли ~ обокрасть его – зачеркнуты.

11 Исправлено: дома

Сноски к стр. 101

1 Слова: он боится ~ убьют его – исправлены:он не преминет подумать, что к нему могут прийти воры, ограбить и убить его

2 Далее вписано: он [боялся] [вдруг] пугался окружающей его тишины или просто [чего-то] и сам не знал чего

3 Далее вписано: иногда

4 Слова: ожидая ежеминутно ~ сверхъестественное – исправлены: ожидая ежеминутно, что ему почудится сверхъестественное явление

5 Слова: у него родится в голове ~ отказывается – исправлены: а. Начато: у него сейча‹с› б. Начато: первою мыслью в. Начато: у него прежде всего рождалась мысль г. у него прежде удовольствия, прежде веселья являлась мысль, нет ли тут опасности какой-нибудь? не убьет ли чем-нибудь, не задавит ли, не вымочит ли, не обожжет ли, не обрушится ли, и он впадал в раздумья, колебался и наконец отказывался

6 Рядом на полях зачеркнутые наброски к последующему тексту: 1. Так не удалась ему роль его и в обществе. 2. Что ж он делал дома? Читал? Нет, не заронилась охота к чтению в нем. 3. Нет, он все-таки [над‹еялся?›] понимал – Шт‹ольц› это натолковал ему, – что на каждом человеке

7 Слова: Так роль ~ в службе – исправлены: Так разыгралась роль его в обществе

Сноски к стр. 102

1 Слово: мечты – исправлено: юношеские обманувшие его или, лучше сказать, обманутые им надежды

2 Слова: несвойственную ему роль – исправлены: отказывался от несвойственной ему роли

3 Рядом на полях зачеркнутый набросок к последующему тексту: Итак, что ж он делал? читал? Не заронено охоты к чтению. Он уходил в себя.

4 Далее вписано: еще с детства

5 Рядом на полях вписано: Между тем [он не был совершенным невеждой. Ему] родители, сколько [могли] [сами] могли, старались дать ему воспитание. Они даже решились [дать ему] расстаться с ним и [шестнадцати] пятнадцати лет отдали его в [одну школу, где он, волей или неволей, проследил курс наук до самого конца] пансион. Старики Обломовы после долгой борьбы решились послать Илюшу в Москву. Отец советовался с некоторыми из соседей. [Некоторые] Одни были против, другие за. Последние говорили, что можно бы было ограничиться и тем, что Илюша выучил у Штольца, то есть грамматикой, арифметикой, географией и историей. Но старик Обломов сам упорно восстал против этого. «Нет, – говорил он заботливо, – видно, этого мало. Я в газетах читал, чего требуют от поступающих в разные школы и чему их там учат, так волосы дыбом станут. Покойник брат мой, слава Богу, учился немало на своем веку, вон и книги-то все у меня от него остались, а я и от него не слыхивал таких наук. Например, вот там, читал я в газетах, есть наука: психоядрие какое-то! Где здесь эдакой выучишься!» – «Натощак и не выговоришь, – заметил кто-то из присутствующих, – это, должно быть, на смех, Илья Иваныч». – «И так на смех, – живо перебил третий. – Вон послушайте-ка, что случилось с Андреем Матвеичем…» – «А что с ним случилось?» – спросил Илья Ив‹аныч›. – «Надули, да ведь как! курам на смех». – «Расскажите, Семен Семеныч, как это?» – «А вот как: жил в прошлом году в городе по делам, и сын с ним, Ванюша, мальчик лет двенадцати. Он отдал Ванюшу в училище учиться [там] читать, писать, арихметике… ну там чему еще учат. Мальчик ходит себе да учится, и хорошо бы: так нет, мало показалось. Приехал в город, как на грех, из столицы учитель и объявил, что он будет учить детей какой-то калиграфии». – «Ну, – сказал один из слушателей, обращаясь к Илье Ив‹анычу›, – стоит вашего психоядрия!» – «Вот, – продолжал рассказчик, – Андрей Матвеич и думает, дай-ко я поучу Ванюшу калиграфии-то, годится на что-нибудь. Уговорился с учителем, дорого, да нечего делать, по целковому за раз, и то к нему на дом ходить, а если самого звать, так по синенькой берет. Ходит Ванюша месяц, другой, а ничего!» – «Как ничего?» – «Так, о калиграфии и слыхом не слыхать. "Да чему он тебя учит, что тебе говорит? – спрашивает отец Ванюшу. – [А учит] Что вы делаете?" – "Пишем, слышь, всё". И в самом деле бумаги дестей пять извели, Ванюша стал куда бойко писать. "Что ж он толкует тебе?" – спрашивает Андрей Матвеич. – "Чтоб палочки одной буквы были равны с палочками другой, да чтоб перо я, слышь, вот эдак держал, да и всё вот эда‹кий› вздор". Отец смотрел, смотрел, да и отнял Ванюшу. Вот вам и калиграфия. Уж после Андрей Матвеич в утешение себе приговаривал: "Ну хоть он калиграфии Ванюшу и не выучил, да спасибо хоть мальчишка бойко писать выучился: любо-дорого смотреть!" Вот эдак же и психоядрие ваше: станут учить психоядрию, а выучат, того гляди, репу разводить, что мы знаем и без них. Вот нынче каков народец!»