Газета Завтра - Газета Завтра 198 (37 1997) Страница 9

Родионов принял решение сокращать, но кто-то что-то напел, и решение Родионова отменяется: оставить воздушно-десантные войска. Или какие округа слить? Мы в свое время сделали на Урале и Волге один округ. Слили Куйбышев и Свердловск. А на базе Уральского округа сделали армию, которая могла заниматься мобилизационной работой. Российская глубинка. Зачем там было громоздить военные структуры? Мы пошли на сокращения, и они были оправданы. Но если Ельцин стал президентом, то как же так нет Уральского округа? Сделать Уральский округ! Сделать Приволжский округ! И все это не потому, что надо, а потому, что президент так хочет!

Армию нельзя строить по принципу “я так хочу”, процесс строительства Вооруженных Сил должен быть объективным, подчиняться логике необходимости обороны и возможности государства. Придумать любую доктрину можно, но не любую доктрину можно материально обеспечить. К примеру скажем, Швейцария могла бы написать в своей доктрине: “Опираясь на ядерное оружие…”, но ядерного оружие у нее нет. Поэтому надо исходить не из желания, а из возможности. Что сейчас возможно? Сколько надо иметь Сухопутных войск? 50 дивизий. Нет, не потянем материально. Но вы сохраните технику на эти 50 или 100 дивизий, сохраните офицерский состав, а людей потом в любое время можно подготовить. Ликвидация Сухопутных войск в нашем сухопутном государстве мне видится огромной ошибкой.

А у нас в каждом округе остается по одной дивизии, сливают ПВО и ВВС, Ракетные войска стратегического назначения с Космическими войсками, кстати, это слияние, наверное, оправдано. Еще в мою бытность шла речь о нем. Но вот войска ПВО и ВВС сливать… ПВО — это стационарные войска, которые охраняют в основном территорию страны. Ведь нужно нам защитить военную промышленность, защитить города, политические и экономические центры.

А ВВС выполняет задачи в интересах Сухопутных войск. Это войска — поля боя. Теперь в чьих интересах они будут выполнять свои задачи? Сами по себе? У истоков создания противовоздушной обороны стоял маршал Говоров. Артиллерист. Тогда вся система ПВО основывалась на ствольной артиллерии. И вот благодаря тому, что этот вид Вооруженных Сил стал самостоятельным, быстро перешли от ствольной артиллерии к ракетам, и в конце концов пришли к С-300 — самой лучшей противовоздушной системе. Так же и ВВС. Они стали самостоятельным видом и развивались как система, которая должна была бы использоваться в интересах Сухопутных войск. Задача ВВС — завоевать превосходство в воздухе, уничтожать противника на земле, подавлять экономический и оборонный потенциал в глубине его территории. У ВВС и ПВО совершенно разные задачи. И сливать их — глупо.

А. П. Дмитрий Тимофеевич, интересна ваша характеристика современного генералитета. Ведь некоторые генералы, вы их помнили еще майорами, следили за их продвижением, некоторых генералов вы пестовали, у вас были любимцы, многие нынешние генералы обязаны вам своей карьерой. Не могли бы вы дать несколько характеристик чисто психологических, человеческих Павлу Сергеевичу Грачеву. Что из себя представляет министр обороны, который вас сменил. Кто такой Шапошников? Кто такой Родионов? Кто такой Сергеев? Что это за люди, что за типы личностей, чем они наполнены?

Д. Я. Знаете, мне очень интересно было читать книгу Коржакова, который по-новому открывает для меня Павла Сергеевича Грачева. Я его таким не знал. В мои годы он был честный служака, хорошо знал свой род войск, довольно неплохо руководил им. Предложил мне его на пост вместо Владислава Ачалова — Дмитрий Семенович Сухоруков.

Из всех нынешних руководителей, я хорошо знаю начальника Генерального штаба Анатолия Васильевича Квашнина. Когда я командовал Центральной группой войск, он был командиром танкового полка 18-й дивизии. Потом, после окончания академии Генерального штаба, Квашнин пришел в Среднеазиатский округ командиром 78-й танковой дивизии и очень хорошо командовал этой дивизией. Потом уже, после того как я вышел из Лефортова, узнал, что он заместитель начальника главного оперативного управления. А когда начались события в Чечне, его послали туда наводить порядок, и потом он стал командующим войсками Северокавказского округа. У меня о нем за время службы были только самые хорошие впечатления, и моя оценка его была самая положительная.

А. П. Дмитрий Тимофеевич, ваши суждения интересны и точны, обращается ли нынешнее руководство армии и государства к вам, ищет ли советов, обобщают опыт? Есть ли сегодня, извините за такое слово, спрос на вас?

Д. Я. Ко мне никто ни разу не обращался, кроме Кокошина. Где-то в 94-м или в 95-м годах он позвонил и хотел встретиться со мной. Тогда стоял вопрос о том, кому подчинить Генеральный штаб. Прорабатывалась идея подчинить Генштаб непосредственно главнокомандующему, то есть президенту. Я ему высказал свою точку зрения: если Генеральный штаб будет подчинен президенту, то, значит, все проблемы, которые решает Генеральный штаб, должен решать президент. Кокошин высказал точку зрения, что министр и его аппарат будут заниматься только боевой подготовкой. Но и для этого министру какой-то орган управления армией нужен. Если Генеральный штаб отдать президенту, то министру придется создавать нечто подобное, и вновь получится дублирование. Я не посоветовал этого делать. Через некоторое время я встретил Сергея Леонидовича Соколова, и он рассказал, что к нему обращались с тем же вопросом. Он поддержал мою точку зрения. Но я уволен в отставку, на мне клеймо “гэкачеписта”, никакого отношения к армии я сейчас не имею. А вот Соколов, Куликов и Петров, Маршалы Советского Союза, являясь советниками и президента, и министра обороны, остаются невостребованными. За эти годы с ними никто ни разу не посоветовался. Знаете почему? Потому что они дают разумные советы и объективные оценки происходящему. А это очень неприятно слышать тем, кто сегодня стоит у руля страны, им не нужны разумные советы, им нужны лесть и покорность. Президент, Чубайс, Березовский не верят и боятся своей армии. А значит, ее нужно просто уничтожить, что, собственно говоря, сегодня и делается…

РУБЕЖ

Валерий Осипов

Человек должен сам определять место для отдохновения души. Если бы это было возможно, я выбрал Карелию. Знаете, там летом белой вьюгою проходят по озерам кувшинки. Колют глаза сосновые леса. Полирует охотничьи сапоги вереск. А воздух! Э… одно слово — вкуснотища.

Несколько тысяч лет назад здесь прошел ледник и оставил твердые костяшки гранитных пальцев. Они всюду. На мху, под землей, в фундаментах домов и береговых укреплениях. В граните сокрыта вечность. Вечность этой спокойной северной природы. Таков карельский городок Высоцк.

Но не за природными красотами приехал я сюда. Здесь, в Высоцке, начинается пограничная зона. Отсюда на охрану морской границы России уходят пограничные катера. Пограничники гордо именуют их кораблями 3 ранга проекта “Стенка”.

Центр города — всего несколько пятиэтажек, но он знаменит. Занесен в книгу Гиннесса. Это самый маленький в мире город-порт. От главной улицы до грибных или ягодных полей можно добросить палку.

Эпицентр жизни городка — морская пограничная бригада. Одна из самых старых в пограничных войсках. Стоит на этом месте с 38-го. Ее матросики не подметают клешем городские улицы, как многие их “братки” в военном флоте России, замершем без топлива у причалов. Они служат и служат так, как это и положено на флоте, — сияет начищенная корабельная бронза, дрожат палубы от прогреваемых двигателей, трепещет на ветру Андреевский флаг. С выходными, но почти без увольнительных. Уходят только по самым важным обстоятельствам. По другим не отпускает магнит границы, кораблей и, конечно, строгий флотский устав.

В 1987 году бригада получила Знамя Верховного Совета. К слову, Боевое знамя бригада просит себе лет двадцать. Еще с брежневских времен. Не дают. Трудно объяснить мотивировку. Где же наша государственная мудрость и ответственность? Держать без знамени целую боевую часть. Пограничную морскую бригаду. Кто-то пошутил, что корабль для морского пограничника в море заместо собаки. Он по приборам и след возьмет, и нарушителя догонит. Только “обслуживает” эту “собаку” целый экипаж “собаководов”. Экипаж и корабль — одно целое. Когда нужно быстро выйти на рубеж, то зевать не приходится, только успевай поворачиваться. Подводные камни и банки в заливе на каждом шагу. Маневрировать кораблю надо, как танцору в фигурном катании. Нужно быть мастером, чтобы за полтора часа выйти на боевую позицию к “нейтралке”. Капитан 3 ранга Александр Верещагин, командир 205-го, четырнадцать лет ходит на нем в море. Катер, по меркам человеческой жизни, в предпенсионном возрасте. Бригада, как и страна, стареет. Из “молодежи” только один корабль. Получили в прошлом году.

Катера проекта “Стенка” рассчитаны на 10 лет непрерывной эксплуатации. По истечении их проектировщики приехали, осмотрели катера и увеличили срок эксплуатации еще на пять, а потом еще на столько же. Новых катеров нет. Более того, поставлена задача реанимировать старые катера, которые отходили свое. Возможно, для музея они еще годятся, но выходить на них на “большую волну” опасно, рассыплются. Днища можно пальцем проткнуть.