Чак Паланик - Бойцовский клуб (перевод Д.Савочкина) Страница 11

— Чтобы сделать мыло, нам нужно перетопить жир, — Тайлер просто набит полезной информацией.

Кроме своих трахулек, Марла с Тайлером никогда не находятся в одной комнате. Если Тайлер где-то рядом, Марла его не замечает. Это наверное наследственное. В точности так мои родители были невидимы друг для друга. А затем мой отец уезжал, чтобы устроить новые выборы.

Мой отец всегда говорил:

— Женись до того, как секс станет рутиной, или ты никогда не женишься.

Моя мать говорила:

— Никогда не покупай ничего с нейлоновой молнией.

Мои родители никогда не говорили ничего, что ты мог бы вышить на подушке.

Тайлер качнул пресс сто девяносто восемь раз. Сто девяносто девять. Двести.

Тайлер одет во что-то наподобие фланелевого купального халата и вьетнамки.

— Выгони Марлу из дома, — говорит Тайлер, — Пошли Марлу в магазин за банкой щёлока. Щёлока в хлопьях. Не кристаллического. Просто отделайся от неё.

Мне снова шесть лет, и я передаю сообщения туда — сюда между моими незнакомыми друг с другом родителями. Я ненавидел это, когда мне было шесть лет. Я ненавижу это сейчас.

Тайлер начинает делать приседания, а я иду вниз, чтобы сказать Марле: щёлок в хлопьях, и я даю ей десятидолларовую купюру и мой проездной на автобус. Пока Марла ещё сидит на кухонном столе, я забираю гвоздичную сигарету у неё из рук. Мило и легко. Кухонным полотенцем я вытираю ржавые пятна на руке Марлы, где показываются и начинают кровоточить ожоги. Затем я одеваю на её ноги туфли на высоком каблуке.

Марла смотрит сверху на то, как я разыгрываю всю эту джентльменскую рутину с её туфлями и говорит: — Я сама вошла. Я не знала, что кто-то есть дома. У тебя входная дверь не запирается.

Я ничего не говорю.

— Ты знаешь, презерватив — это хрустальная туфелька нашего поколения. Ты облачаешься в него, когда встречаешь незнакомца. Ты танцуешь всю ночь, а затем просто выбрасываешь его. В смысле, презерватив. Не незнакомца.

Я не разговариваю с Марлой. Она может влезть в мои группы поддержки или к Тайлеру, но она никак не сможет стать моим другом.

— Я ждала тебя здесь всё утро.

Цветы завянут.

Ветер носит бабочек.

Камню всё равно.

Марла спрыгивает с кухонного стола, и она одета в голубое платье без рукавов, сделанное из какого-то блестящего материала. Марла берёт край платья и оттягивает его, чтобы я увидел маленькие пятнышки стежков на внутренней стороне. На ней нет нижнего белья. Она подмигивает мне.

— Я хотела показать тебе своё новое платье, — говорит Марла, — это подвенечное платье, и оно полностью ручной работы. Тебе нравится? Милая женщина в комиссионном магазине продала его мне за один доллар. Кто-то сделал все эти малюсенькие стежки, чтобы сшить это уродливое платье, — говорит Марла, — ты можешь в это поверить?

Подол платья с одной стороны длиннее, чем с другой, и талия платья низко висит на бёдрах Марлы.

Перед уходом в магазин, Марла приподнимает подол платья кончиком пальца и исполняет подобие танца вокруг меня и кухонного стола, её задница свободно вращается внутри платья. Что Марла любит, говорит она, это все те вещи, которые люди страстно любили, а затем выбросили час или день спустя. Например новогодняя ёлка становится центром внимания, а затем, после нового года, ты видишь эти новогодние ёлки, со всеми ёлочными украшениями на них, лежащие на обочине шоссе. Ты видишь эти ёлки и думаешь обо всех животных, сбитых на дороге, или о жертвах изнасилований, с нижним бельём, надетым задом наперёд и привязанных магнитофонной пленкой.

Я просто хотел, чтобы она убралась отсюда.

— Центр контроля за животными — это лучшее место для посещения, — говорит Марла, — там все животные, маленькие собачки и кошечки, которых люди любили, а потом бросили, даже старые животные, танцуют и прыгают вокруг тебя, привлекая внимание, потому что через три дня они получат повышенную дозу фенобарбитала натрия и отправятся на большую жаровню для животных.

— Большой сон, типа «Долины собак».

— Где даже если кто-то любит тебя настолько, чтобы спасти твою жизнь, он всё равно кастрирует тебя, — Марла смотрит на меня так, как будто это я её трахал, — я не могу выиграть с тобой, так?

Марла идёт к чёрному ходу, напевая эту противную песенку из «Долины собак».

Я просто смотрю, как она уходит.

Проходит одна, две, три секунды тишины с тех пор, как Марла вышла из комнаты.

Я поворачиваюсь, и появляется Тайлер.

Тайлер говорит:

— Ты отделался от неё?

Ни звука, ни запаха, Тайлер просто возник.

— Во-первых, — говорит Тайлер и прыгает от кухонных дверей к морозилке, — во-первых, нам надо перетопить немного жира.

Насчёт моего шефа, рассказал мне Тайлер, если я на самом деле разозлился, мне нужно пойти на почту и заполнить форму о смене адреса, и послать всю его почту в Рагби, Северная Дакота.

Тайлер начинает доставать бутербродные пакеты с белым замороженным бесформенным содержимым и бросать их в раковину. Мне он говорит достать здоровенную кастрюлю и поставить её на конфорку, почти полностью залив водой. Слишком мало воды, и жир потемнеет, потому что распадётся на составляющие.

— В этом жире, — говорит Тайлер, — много соли, поэтому чем больше воды, тем лучше.

Поместите жир в воду и доведите воду до кипения.

Тайлер выдавливает белую массу из каждого бутербродного пакета в воду, а затем Тайлер закапывает пустые пакеты на самом дне мусорного ведра.

Тайлер говорит:

— Используй немного воображения. Вспомни всю эту пионерскую ерунду, которой тебя учили в бойскаутах. Вспомни уроки химии в старших классах.

Трудно представить себе Тайлера в бойскаутах.

Что ещё можно сделать, рассказал мне Тайлер, это подъехать к дому моего шефа однажды ночью и прикрепить рукав к выходящему крану. Прикрепить рукав с ручным насосом, и я смогу накачать в водопроводную систему здания технический краситель. Красный, или синий, или зелёный, а затем посмотреть, как мой шеф будет выглядеть на следующий день. Или я могу просто сидеть в кустах, и качать ручным насосом, пока давление в водопроводе не достигнет 110 psi. В этом случае, если кто-то попытается смыть в туалете, унитазный бачок взорвётся. При 150 psi, если кто-то включит душ, давление воды оторвёт головку душа, оголит шланг, бум, головка шланга оказывается смертоносной.

Тайлер сказал это просто для того, чтобы мне стало легче. На самом деле мне нравится мой шеф. Кроме того, я же теперь просветлённый. Ну, знаете, вести себя как Будда и всё такое. Хризантемы-пауки. Бриллиантовая Сутра и Рекорд Голубой Скалы. Харе Рама, ну, знаете, Кришна, Кришна. Ну, знаете, просветлённый.

— Втыкая перья себе в жопу, — говорит Тайлер, — ты не станешь курицей.

После перетопки исходного жира чистый жир будет плавать на поверхности кипящей воды.

«А-а, — говорю я, — так я втыкаю перья себе в жопу».

Как будто Тайлер здесь с сигаретными ожогами на руке — такая себе продвинутая душа. Господин и госпожа жопоподтирачка. Я успокаиваю своё лицо и превращаюсь в одного из этих людей-коров Хинду, идущих на бойню согласно авиационным инструкциям для экстремальных ситуаций.

Уменьшите огонь под кастрюлей.

Я помешиваю кипящую воду.

Всё больше и больше жира всплывает, пока поверхность воды полностью не покрывается слоем радуги мать-жемчуга. С помощью большой ложки удалите этот слой, и поместите в другую тару.

«Ну, — спрашиваю я, — как Марла?» Тайлер говорит:

— По крайней мере Марла пытается коснуться дна.

Я помешиваю кипящую воду.

Продолжайте снимать жир, пока он не престаёт всплывать. Это и есть тот жир, который нам нужен. Хороший, чистый жир.

Тайлер говорит, что я и близко не подошёл ещё к тому, чтобы коснуться дна. И если я не упаду до самого конца, я не могу быть спасён. Иисус делал что-то подобное со всеми этими распятиями. Я не должен просто отбросить деньги, и имущество, и знания. Это только передышка на выходные. Я должен бежать от самосовершенствования, и я должен бежать рука об руку с горем. Я просто не могу больше делать вид, что всё в порядке.

Это не семинар.

— Если ты потеряешь терпение до того, как коснёшься дна, — говорит Тайлер, — ты никогда не достигнешь успеха.

Только после горя можем быть мы воскрешены.

— Только после того, как ты потеряешь всё, — говорит Тайлер, — ты обретаешь свободу делать что угодно.

То, что я чувствую — это преждевременное просветление.

— И продолжай помешивать, — говорит Тайлер.

Когда масса достаточно прокипела, и очищенный жир перестаёт всплывать, слейте кипевшую воду.

Я спрашиваю: «а как далеко я от того, чтобы коснуться дна?» — Там, где ты находишься сейчас, — говорит Тайлер, — ты даже не можешь себе представить, на что будет похоже дно.

Повторите процедуру со снятым жиром. Прокипятите жир в воде. Снимайте всплывающий жир и продолжайте помешивать. «В жире, который мы используем, слишком много соли», — говорит Тайлер: «Слишком много соли, и твоё мыло не будет твёрдым». Кипятите и снимайте.