Владимир Белобров - Наступление королей Страница 11

Был бы жив мой брат, а твой отец Альпухар Шестой, я бы с тобой вообще не разговаривал, я бы с ним, с моим братом разговаривал. Я бы сказал ему, чтобы он тебя ремнем выдрал. Ты уж не обижайся, но папа-то твой поумнее тебя был и меня всегда слушал, как старшего своего брата. Но он скончался, и вот теперь, значит, ты стал королем, хоть у тебя молоко на губах не обсохло. И дядю своего не слушаешь, чего он советует. А дядя плохого не посоветует никому. Твоего дядю Анабабса Длинного все знают и боятся. А то вот дядя-то приедет и уши-то тебе, молокососу, оборвет. Ты дождешься!

Ну, да Бог тебе судья. А пишу я вот зачем. Задумал я, сынок, собрать все, что ни на есть, силы и напасть, как следует на моего западного соседа Иогафона Сильного. Во-первых, он меня окончательно зае…, а, во-вторых, я имею намерение расширить свои владения и укрепить западные границы. Дело, я думаю, верное — потому что, во-первых, этот Иогафон всех соседей тоже, вероятно, зае…, а, вовторых, мне нужны новые территории. Поэтому ты, племяш, снаряжай скорее войско и подтягивай сюда. Как подъедешь, мы Иогафону въе… неожиданно по первое число.

Если и на это письмо не ответишь, то я тебе, паршивцу…"

Альпухар скомкал бумагу и выбросил в корзину. Второй пакет был от принца Фурьяна Корнакеса. В конверте лежала красочная открытка. На открытке изображался величественный замок на фоне бирюзового океана. Альпухар перевернул открытку и прочитал:

" Привет тебе, Альпухар, с солнечного берега Замбрии! Вот уже вторую неделю я здесь наслаждаюсь. Пью красное молодое вино, ем баранину и не избегаю общества прекрасных дам. Здесь отдыхают такие симпатичные курочки, ты себе представить не можешь! С некоторыми из них я купаюсь по ночам в голом виде! Зря ты со мной отказался ехать, многое потерял. Ну и ладно, мне, как говорится, больше достанется. А теперь я вынужден попрощаться, так как под дверью уже поджидает одна пухленькая красотка. Догадайся, чем мы будем заниматься?

С приветом! Твой друг Высокородный Принц Фурьян Корнакес."

Альпухар Седьмой вздохнул и поставил открытку перед собой на стол, прислонив ее к чернильнице.

Прежде чем взять следующее письмо, он некоторое время посидел, задумчиво глядя на открытку и барабаня пальцами по столу. Открыв наконец письмо, Альпухар прочитал:

" Здравствуй, дорогой племянник Альпухар Седьмой Длиннобородый! Пишет тебе твой дядя Анабабс…"

Альпухар скомкал листок и выбросил в корзину.

На подносе осталось одно единственное письмо в розовом конверте.

Альпухар вскрыл конверт. По комнате распространился сильный запах духов. Он извлек из конверта чистый лист гербовой бумаги. " Ага, обрадовался король, — это наверняка от Элеоноры Блюмерляндской!" Он поспешно зажег свечу и подержал лист над огнем. Постепенно начали проступать слова, написанные секретными чернилами. Король нетерпеливо поднес листок поближе к пламени. Бумага вспыхнула. " Ах ты, незадача! — Он бросил письмо на пол и затоптал пламя ногой. — Слава Богу, не все сгорело." Альпухар поднял с пола уцелевший клочок и прочитал:

" Здравствуй, мой храбрый Альпухар! Я ужас как соскучилась. Ведь с нашей прошлой встречи прошло столько времени! Мой Кришнахан совершенно меня замучил!

Мало, что он извел меня своей ревностью, так эта грязная свинья еще вдобавок вечно пачкает свою одежду и хватает меня жирными лапами. Сегодня он наконец-то уезжает в… (Далее половина страницы сильно обгорела и можно было разобрать только отдельные слова)………………..я думаю дней на………..

…………..успели бы…………………………………

……..если ты воврем………………………………….

…………………..на белом коне………….шея……….

…….онец………………………как я считаю насладимся.

……………тюльпан увы……………………ак в прошлый раз………..когда…………………вся пылая………………….это воздушное платье с меня………….бикус в столе……………….ты мой рыца…………………………………..быстрее чем…………………………………………твоя на вс………..ора Блю…………"

" Половина письма, блядь, сгорела. — Альпухар почесал затылок. — В целом понятно, что надо ехать. Непонятно когда. Соскучился я по моей возлюбленной Норе. — Он закрыл глаза и откинулся на спинку стула, представляя себе Элеонору Блюмерляндскую в соблазнительном муаровом платье.

Воображаемая Элеонора загадочно подмигивала и сладострастно виляла бедрами. — Пропади все пропадом! Еду! Еду прямо сейчас! Альпухар вскочил со стула. — На месте разберемся."

Он спустился вниз и отдал распоряжение слугам — седлать лошадей.

— Лошадей седлайте живо! Я отъезжаю. За старшего — герцог Феликс остается. Маркиз Германус — со мной.

Уже через час Альпухар Седьмой и маркиз Германус скакали по пыльной дороге.

— Как, Ваше Величество, поедем? — Поинтересовался Германус.

— Поедем через Зурабский лес. У Зураба Меченосца и заночуем.

— Ваше Величество?! У Зураба небезопасно. Про него недоброе рассказывают. Рассказывают, что он всю родню перетравил, теперь гостей травит.

— Пустое! Не посмеет. Нам ли его бояться?! Я ему недавно услугу оказал.

С ним мой дядя Анабабс Длинный войну хотел развязать. А я дядю успокоил. Так что не посмеет, я думаю. Тем более мы у него ничего кушать не будем. Провизии хватит на три дня.

Они доехали до перекрестка и свернули к лесу.

В лесу было прохладно. Пахло подопревшей листвой и грибами. — Грибами пахнет. — Потянул носом Альпухар. — Ты, маркиз, грибы любишь?

— Люблю, только опасаюсь ядовитый гриб съесть. Я не знаю — чем они отличаются.

— Ерунда. Я про грибы все знаю. По дороге грибов наберем и на палочках пожарим. Вон смотри — гриб торчит. Давай, Германус, рви его и — в сумку.

Маркиз соскочил с лошади, сорвал оранжевый гриб и сунул в сумку.

— Если не ошибаюсь, подосиновик. А вон, Германус, смотри, там под кустами еще один примостился…

В сумку его… Ты тогда вот что, на лошадь пока не залезай, раз грибные места пошли, беги рядом, я тебе буду грибы показывать, а ты рвать.

Набрав целую сумку грибов, путники решили перекусить.

Маркиз Германус развел огромный костер.

— Смотри, сколько грибов набрали! — Альпухар вытряхнул на траву содержимое сумки. — Столько нам с тобой не съесть. На палочках жарить будем. А что останется — Зурабу подарим, Меченосцу. Он, я думаю, будет рад.

Маркиз настругал прутиков и насадил на них грибов. Пока Германус возился, Альпухар отошел за кусты.

— Маркиз! — Закричал он оттуда. — Иди сюда! Чего я нашел!

Германус бросил грибы и пошел к Альпухару.

— Муравейник нашел. — Похвалился король, показывая пальцем на огромную кучу. — Дай мне два прутика. — Альпухар воткнул прутики в муравейник и, немного обождав, вытащил их. — На, попробуй. — Он протянул Германусу один. Германус взял палочку и послушно от нее откусил. — Ты не так. Смотри, как надо. — Альпухар облизал прутик. — Лизать надо, а ты кусаешь…

Кисленько.

— Правда, кисло. — Германус сморщился.

— То-то. Я лес как свои пять пальцев знаю. Что в нем кислое, что сладкое, а что ядовитое… Ладно, пошли грибы жарить…

Пока маркиз обжаривал грибы, Альпухар сидел на пне и курил трубку.

— … Я говорю, — король затянулся, — любовь играет человеком, как еврей на скрипке. Если бы не любовь — сидел бы дома, трубку возле камина курил. Так нет — не успела она письмо прислать, как я сорвался и вот сижу тут с тобой. О-хо-хо… Ты грибочки-то подальше от огня держи.

Подгорят… Вот я говорю — любовь — это, маркиз, сильная отрава. Сильная, но приятная отрава. Вот меня, знаешь, все боятся, и правильно делают — я никому спуску не даю. А вот пришло письмо от нее и я это… ну как его… — Альпухар пощелкал пальцами, дыхание, короче, на хер, перехватило и все — по коням! Сижу в лесу. — Он шлепнул себя по шее. Комары, сволочи… Ты грибы-то попробуй, может хватит их жарить… Кинь сюда головешку, маркиз, у меня трубка погасла… Ты сам-то, Германус, когда-нибудь любил понастоящему?

— Один раз, Ваше Величество. Но это было давно. Я еще тогда совсем мальчишкой был.

— Ну? — Оживился король. — Расскажи.

— Готовы грибы, Ваше Величество.

— Тогда накрывай.

Маркиз вытащил из сумки ветчину, флягу с вином и разложил закуски на походной скатерти.

— Присаживайтесь, Ваше Величество.

Король откусил от гриба и запил вином. — Вкусно получилось. А ты, Германус, боялся! Я в грибах толк знаю. Ну, рассказывай теперь свою историю.

Германус откусил от гриба, вздохнул и начал:

— Мальчишкой я тогда совсем был. И вот как раз это произошло в то самое время, когда маменька моя выписали мне преподавательницу, гамзейскому языку меня учить. А преподавательница, я вам скажу, Ваше Величество, красоты была дивной. Роста она была, как все гамзейцы, большого, а лицом белая и талией тонкая. И стал я замечать, что когда маменька куда-нибудь погостить уезжали, то папа мой той тете купидона устраивали. А папа мой мастером были на такие сюрпризы. И маменька на них за это очень сердились. Все они ему, бывало, говорят: "