На горизонте горело зарево - Игорь Надежкин Страница 13

Глава 7

Глубокой ночью мы уже шли по городу вдвоём. Максим дал мне ключи от квартиры, а сам остался в пабе. Инна была пьяна, и ее подруга взяла с меня обещание, что я отведу девушку домой. Инна почти не стояла на ногах. Я с трудом удерживал её, она то и дело падала. Когда я в очередной раз поднял ее, она начала бормотать:

— Обычно я веду себя сдержанно, — ее одолевала икота. — Не думай обо мне так. Но мне не хотелось ударить в грязь лицом. Я весь вечер смотрела, как ты, — Инна засмеялась и указала на меня пальцем, — тайком поглядываешь на меня. Тебе явно не хватает решительности, а я не привыкла делать первый шаг. Вот и пришлось ждать, — неожиданно она поцеловала меня в щеку. — Ты симпатичный.

И тут же умолкла. Ноги ее подкосились, и она снова рухнула на землю. Я взвалил ее на спину и отнес в ближайший двор.

— Где ты живешь? — допытывался я у нее.

— Здесь недалеко, — бормотала она.

Каждое слово давалось Инне с трудом. Приходилось выстраивать в правильном порядке множество букв, и, похоже, ей этого совсем не хотелось. Добиться внятного ответа я так и не смог. Я снова закинул ее на спину и понес к Максиму. Старик-консьерж долго отказывался впустить нас. Я пообещал, что завтра принесу ему бутылку вина, и он открыл двери.

— Только не шумите. Люди спят.

— Простите. Простите нас, пожалуйста. Мы очень тихо. Тихо… — шептала Инна, еле ворочая языком.

Инну я уложил в гостиной, а сам ушел в спальню, но где-то посреди ночи она пришла ко мне и легла рядом. Во сне я даже не заметил этого, пока не проснулся от сильного толчка. Инна неожиданно вскочила на ноги и побежала в ванную. Когда возня за дверью прекратилась, она вернулась в спальню. Я сидел на краю кровати, пытаясь понять, что случилось.

— Всё в порядке?

— Да, — она вымученно улыбнулась. — Мне просто нужен свежий воздух. — Инна распахнула окно. — Никогда еще не была так пьяна.

— Уверяю тебя, это еще не предел, — я протянул ей стакан воды.

— Неловко все получилось, — она стыдливо прикрыла лицо рукой. Я засмеялся.

— Тебе это кажется смешным? — она была то ли возмущена, то ли напугана.

— Грустить тут точно не о чем, — успокоил ее я.

— Я умираю от голода, — она встала в дверном проеме.

— Есть только кофе.

До утра мы просидели на кухне. Говорили, много смеялись и несли бессвязный вздор, который кажется необычно мудрым, когда нет уже сил бодрствовать. Я смотрел на нее и мог думать только о том, как она красива. Инна сидела напротив, поджав колени к груди, и говорила неспешно и тихо. Кожа ее сияла в полумраке. Я сходил с ума лишь от мысли о прикосновении к ее губам и желал ее с тем неистовством, на которое мы способны только в юности, когда еще можем чувствовать все, что творится в огромной вселенной, и отдаемся страсти без страха.

Утром мы вышли из дома позавтракать. Закусочная пустовала. К нам тут же подошла дородная женщина, оголив в улыбке желтоватые зубы:

— Готовы заказать? — спросила она, поглядывая на нас брезгливо.

— Может, посоветуете что-нибудь?

— Возьмите омлет, — женщина забрала меню из моих рук. — А вашей спутнице?

— То же самое, — Инна сидела, уставившись в стол и явно не способна была что-либо выбрать.

Женщина поспешила уйти. Инна, вяло взглянув на меня, спросила:

— И что дальше? — голос ее звучал измученно.

— Для начала неплохо было бы выспаться, — я уже не способен был думать.

— Да, — закивала она. — Мы ещё увидимся?

— Надеюсь, — я и впрямь очень надеялся на это.

Инна мягко улыбнулась и протянула мне салфетку, на которой неуверенным почерком был написан номер. Я аккуратно сложил ее пополам и убрал в нагрудный карман. Она внимательно следила за моими движениями, словно желала убедиться, что я не передумаю в последний момент. Лишь когда я застегнул пуговицу, она наклонилась и поцеловала меня. Еле заметно и кротко, словно боялась, что я могу отреагировать как-то не так.

Позавтракав, она тихо сказала: «Мне уже пора», — и тут же ушла. Так быстро, что я не успел заметить, как остался сидеть в одиночестве. Вернувшись в квартиру, я обнаружил Максима спящим на полу возле кровати. Он лежал, раскинув короткие руки в стороны. Я лишь подумал: «Боже мой, та еще была ночка», — и сразу лег спать.

Проснувшись вечером, я застал Максима уже на кухне.

— Ты голоден? — спросил он, накрывая на стол. — Я приготовил окорок.

Готовил Максим бесподобно, как и любой человек, привыкший наслаждаться каждым мгновением жизни. Я жадно заглатывал куски мяса, даже толком не прожевав, и тут же отправлял в рот новый кусок.

— Спорим, — самоуверенно заявил мой приятель. — Ты давно так вкусно не ел?

— Ты шутишь? — промычал я, жуя очередной кусок. — Так вкусно я не ел никогда.

Весь оставшийся вечер мы просидели в гостиной. Я лежал на полу, а Максим сидел напротив и рассказывал истории о своём отце, который, будучи человеком рабочим, умудрился объездить полмира, прокладывая тут и там железные дороги. Максим восхищался им. Говорил с трепетом, используя громогласные фразы и то и дело вскакивая на ноги, чтобы передать его повадки.

Где-то посреди ночи он неожиданно спросил:

— А каков твой отец? — обычно я ни с кем не обсуждал свою семью.

— Не знаю. Он ушел от нас много лет назад. Я почти не вижу его. Раз или два в год. Наверное, я должен был интересоваться им, но я почему-то никогда не спрашивал о нем у матери.

— Тебе не за что себя винить, — его голос был снисходителен.

Максим помолчал немного и снова принялся рассказывать о своем отце. Как однажды тот был командирован в Африку и решил сфотографироваться с питоном, заползшим в палаточный городок. Провозился с ним весь день и так привязался к твари, что решил приручить. Он начал подкармливать змею, невзирая на недовольство жителей палаточного городка, которые негативно относились к присутствию двухметрового гада. За те три месяца, что отец Максима провёл в Нигерии, он сильно привязался к змее и даже хотел увезти ее домой, но вынужден был отпустить на волю, потому как сотрудники аэропорта наотрез отказались принимать на борт дикого питона. Думаю, его отец выдумал эту историю, но я не стал говорить об этом Максиму. Слушая, как он говорит, я так и заснул на полу.

Глава 8

Следующим утром во время завтрака Максим неожиданно