Ольга Лазорева - ЭмоLove Страница 25

Выдув из нее бледно-розовый шарик, тут же лопнула его и заулыбалась, продолжая жевать.

— Это Настя, — сказал Кирилл, повернувшись к Глебу. — А это мой старший брат Глеб, — добавил он.

— Вижу, что не младший, — захихикала она и взяла удивленного Глеба под руку. — Ну что, челы, двинулись?

— А ты прикольная, — заметил Глеб и пошел к эскалаторам, прижимая ее локоть и скосив глаза на колышущуюся грудь.

Когда они пришли в «Точку», на сцене уже выступала какая-то группа, своим видом разительно напоминающая «Тоkio Нотеl», но игравшая намного хуже. Танцпол заполняли в основном готы. Но среди их черной однообразной массы мелькали цветной одеждой обычные парни и девушки. Также в клубе присутствовали и взрослые, что удивило Марику. Она глянула на довольно пожилого на вид мужчину в джинсовом костюме, с выпирающим пивным животом, который стоял практически у самой сцены, пил пиво и курил, и заулыбалась, толкнув Кирилла в бок локтем.

— Готичный дядечка, — сказала она ему на ухо и засмеялась.

— Да нам-то что? — одернул ее Кирилл. — Каждый выбирает ту музыку, которая ему нравится.

— Мы пошли наверх, — сказал в этот момент Глеб. — Может, на втором ярусе свободные столики есть?

— Это где VIP-места? — рассмеялась довольно ехидно Настя. — Эх ты, провинция! Там билеты дороже и охранники не пускают.

— Я говорю об уровне выше, — не обиделся Глеб. — Или ты в баре возле сцены хочешь зависнуть? А я там люблю.

— Почему? — поинтересовался Кирилл.

— Так я ж не курю, — усмехнулся Глеб, глядя как Настя достает пачку сигарет и зажигалку. — А там вентиляция лучше, все продувается. Да и официантки пиво приносят. Ты пьешь? — спросил он у Насти.

— А как же! — важно ответила она.

— А я думал, что все эмо по убеждениям стрейтэйджеры[22], - заметил Глеб.

— Он думал! — ехидно проговорила Настя. — Хоть бы в Сети что-нибудь почитал на эту тему! Там сплошь и рядом пишут, что все эмо алкоголики, наркоманы и ба. Все-таки брат у тебя эмо-бой! А ты, смотрю, и не в теме! Но мы свободны во всем! Хочу, стану стрейтэйджером, а хочу, буду пить, курить, колоться и трахаться направо и налево! — с вызовом добавила она.

— Какая ты шустрая девчонка-то! — засмеялся Глеб. — Семнадцать, говоришь, тебе исполнилось? Не по годам, не по годам! Мама по попке ремнем не лупит за такие рассуждения?

— Да иди ты! — расхохоталась Настя и толкнула его.

— Ну, тогда мы пошли, — в тон ей сказал Глеб, повернувшись к молчащему Кириллу.

Марика уже отошла к сцене и пританцовывала под сокрушительные аккорды бас-гитары и хриплые вопли солиста.

Когда они ушли, Кирилл приблизился к ней и обнял сзади за талию. Она повернула к нему разгоряченное лицо с поблескивающими от сценической подсветки глазами и громко прокричала, что хочет коктейль. Но он отрицательно покачал головой. Марика отвернулась от сцены и встала перед ним. Их окружали танцующие, но никто не обращал внимания. Они были словно одни на пятачке пустого пространства. Кирилл смотрел в глубь ее расширившихся глаз, она не сводила взгляда с его поблескивающих розовых губ.

— Мы же не пьем! И не вижу повода начинать, — заметил Кирилл и отвел челку с ее лица. Давай куплю тебе сок?

— Давай! — легко согласилась она и тряхнула волосами.

Челка вновь упала на глаза.

В этот момент песня закончилась, и свет на сцене погас. Марика невольно зажмурилась, чтобы не видеть темноту. И тут же ощутила на губах легкий поцелуй. Она улыбнулась и высунула язык. Поцелуй повторился, но был таким крепким, что она почувствовала, как колечки пирсинга впиваются ей в кожу.

Резко вспыхнул свет, толпа взвыла, и Марика повернулась к сцене. Сквозь лес взлетевших рук, на которых указательные пальцы и мизинцы торчали словно рожки, она увидела, как на сцену выходит новая группа. Музыканты выглядели более брутально, чем предыдущие. Густо татуированные, в черных кожаных брюках и жилетках на голое тело со множеством металлических цепей, заклепок, крестов и черепов, длинноволосые и накачанные, они заняли свои места, подняли руки и взревели по-звериному вместе с толпой. Сцена озарилась багрово- красным светом, шквал тяжелых басовых аккордов понесся в зал, ударник усилил звучание четкой дробью, солист обхватил микрофон татуированной по всей длине рукой, в черной кожаной без пальцев перчатке, приблизил ко рту и взвыл так, что у Марики заложило уши. Руки с торчащими «рожками» пальцами вновь взлетели, поднятые к сцене лица исказились от воплей. Вся картина почему-то напомнила Марике полотна Иеронима Босха на тему ада.

Вдруг она почувствовала, как сильно вздрогнул Кирилл, который прижимался к ней сзади. К тому же его пальцы больно вцепились в ее талию.

— Ты чего? — спросила она, поворачиваясь к нему.

— Граф Дарк! Он здесь? Этого не может быть! — с ужасом произнес он, не сводя глаз с высокого мужчины, стоящего слева от них, между сценой и баром.

Мужчина был во всем черном. Длинный, почти до колен кожаный пиджак был расстегнут. Под ним чернела футболка, на груди блестела толстая цепь. С пояса, покрытого выпуклыми квадратными заклепками, свисал внушительный шар-ядро с шипами. Лицо было в тени длинных черных распущенных волос. Марике показалось, что это тот же самый мужчина, которого она видела вчера во дворе Кирилла.

Она перевела взгляд на Кирилла. Его лицо буквально посерело. Подведенные глаза выглядели страшными из-за огромных черных зрачков, которые окружали узкие ободки синевы. Марика вновь посмотрела на мужчину. Он не обращал на них никакого внимания. В этот момент песня закончилась, лазеры и прожектора перестали искажать окружающее пространство, свет стал ровным. Мужчина повернул лицо к сцене, и она увидела, что он, конечно, похож на вчерашнего, но все-таки это другой человек. У того лицо было худым, с четкими грубыми чертами. А у этого более полное, с широким вздернутым носом.

— Нет, я обознался, — сказал Кирилл и глубоко вздохнул.

— Граф Дарк? — спросила Марика. И Кирилл вновь вздрогнул.

— Кто это? — поинтересовалась она, не сводя с него глаз.

— Откуда ты знаешь это имя?

— Так ты сам только что назвал его, — прокричала Марика, так как музыканты вновь начали играть. — И уже не первый раз! Тогда во дворе…

— Забудь! — резко ответил Кирилл. — Пошли к Глебу?

И он, не дожидаясь ответа, взял ее за руку и потянул к лестнице.

Они поднялись на третий уровень и увидели, что все столики заняты. В дальнем углу сидели Глеб, Настя и еще какая-то пара, на вид готы. Кирилл и Марика направились к ним. Звук здесь был лучше, чем возле сцены, хотя тоже очень громкий. Но разговаривать было можно.

— Санек, Леночка, — представил пару Глеб. Мы только познакомились с ними.

Те закивали и подняли литровые кружки с пивом. Стол был прямоугольным и довольно длинным.

— А вы так и не пьете ничего? — поинтересовалась Настя, не сводя глаз с Кирилла. Видно было, что она уже навеселе.

— Не-а, — ответила Марика, садясь рядом с ней.

— Ну и молодцы! — сказал Глеб, улыбаясь. — Классный концерт! Вы там возле сцены не оглохли? Здесь-то лучше слышно, да и воздух свежее.

Санек и Леночка начали целоваться взасос, не обращая ни на кого внимания. Настя тихо захихикала и вновь весьма недвусмысленно посмотрела на Кирилла. Он сидел напротив нее, рядом с Глебом. Марике неудержимо захотелось пересесть к нему. Она протянула руки через стол и взяла его скрещенные пальцы. Он поднял голову и глянул на нее сквозь пряди челки. Его глаза были грустными, словно он неотступно думал о чем-то чрезвычайно печальном.

— А может, домой? — вдруг спросила Марика, наклоняясь к нему через стол.

Кирилл вздохнул, но промолчал.

— Так рано еще! — возмутилась Настя. — Время детское! Да? — обратилась она к Глебу, который медленно пил пиво из кружки.

— А мы домой! — неожиданно подал голос Санек. — Хотите с нами? У Ленки предки свалили на дачу.

— Здоровски! — восхитилась Настя. — И правда, поехали?

Глеб глянул на нее, заулыбался, но ничего не ответил.

— Мы точно нет, — сказал Кирилл. — Сегодня с поезда, выспаться охота.

— Понятно, — с обидой сказала Настя. — Ну, вам вдвоем явно интереснее, чем с компанией! Тогда я тут остаюсь! А ты, Глеб?

— Ну не оставлю же я одну такую милую девочку-эмочку среди этих мрачных кровожадных готов! — ответил тот и широко улыбнулся.

— Мы пошли! — решительно сказал Кирилл и встал.

Марика тоже встала и приблизилась к нему.

— Да и мы уходим! — заявили Санек и Леночка. — Можем до метро вместе.

— Кирюх, завтра позвоню, — крикнул им вслед Глеб.

Когда они оделись и вышли из клуба, то увидели, что идет дождь со снегом. Кирилл заботливо поднял капюшон розовой кофточки Марики.

— Ну вот! — разочарованно сказал Санек. А днем такое солнце было!