Елена Руденко - История в письмах Страница 10

Вот такой произошел допрос. Любопытная парочка попалась.

Письмо 18. От Мадлен к дяде

Сегодня мы были в гостях у четы де Севинье: Элизабет де Севинье — сестра госпожи Розмунд, а генерал де Севинье — ее муж. Маленькая госпожа де Севинье радушно встретила нас, заранее попросив называть ее просто Элизабет. Она провела нас в просторную комнату, в которой сидел ее муж с газетой в руке. Она отобрала у него газету и радостно сообщила, что пришли гости. Генерал хмуро пробормотал приветствие и опять взялся за газету. Жена ласково положила ему на плечо руку и сказала, что мы пришли не для простой светской болтовни, а по делу. Генерал оторвался от газеты и безразлично поинтересовался, по какому именно делу мы потревожили их покой. Макс объяснил: мы бы хотели поговорить о госпоже Розмунд. Севинье сказал, что на эти вопросы ответит его жена, и направился к выходу. Элизабет удержала его, заверив, что его присутствие будет необходимо, так как будут встречаться такие вопросы, на которые может ответить только он. Генерал нехотя согласился остаться.

Макс принялся задавать вопросы, которые он обычно всегда задавал в подобных ситуациях. Все это было очень скучно и неинтересно. Элизабет спокойно отвечала на них. Она рассказала, что всегда гордилась своей старшей сестрой Николь и очень любила ее. Она уверена: Николь умерла не своей смертью. Когда Макс спросил генерала о его отношении к Розмунд, тот сбивчиво пробормотал в ответ, что почти не знал ее и не испытывал к ней никаких чувств. Макс поинтересовался, бывали ли моменты, когда он желал Розмунд зла. Этот вопрос привел генерала в бешенство. Жена ласково взяла его за руку и с улыбкой напомнила, что он не на плацу, а в гостиной, и должен контролировать себя. К тому же в этом вопросе она не видит ничего оскорбительного.

В этот момент в комнату зашла ведьма (Сюзанн Брошен). Она окинула присутствующих злобным взглядом и ехидно попросила генерала ответить на вопрос. Тот ответил, что никогда не желал зла покойной. Ведьма хихикнула и заметила, что он что–то недоговаривает. Я увидела, с какой ненавистью и злобой смотрит он на колдунью, но жена опять усмирила его гнев и сказала, что ему лучше всего рассказать нам эту историю. Ведьма довольно улыбнулась.

Генерал нехотя начал свой рассказ. Когда–то им очень нужны были деньги, и он решил занять их у Розмунд. Она согласилась дать денег, но при условии. Какой–то ее любовник был отправлен под трибунал и приговорен к тюремному заключению. Генерал, который имел ко всему этому какое–то отношение, должен был устроить этому человеку побег. Все это было очень рискованно, но сумма требовалась большая, и одолжить ее согласилась только Розмунд. Ему ничего не оставалось делать, как принять это условие. Все прошло гладко, и Розмунд выполнила свое обещание. Это было год назад. Макс спросил, вернул ли он долг до гибели Розмунд. Этот вопрос опять взбесил Севинье и, если бы не жена, он бы ударил Макса. Элизабет опять успокоила его одним только жестом, и генерал нехотя признался в том, что долг они вернуть не успели.

Ведьма захихикала, заметив, что как раз перед смертью Розмунд требовала возвращения долга, так как ей понадобились деньги для очередного любовника. Конечно, она потом достала эти деньги из другого источника, но ведь чета Севинье об этом не знала. Последнюю фразу она повторила с каким–то намеком.

Мне показалось, что Севинье задушит ведьму, но спокойная маленькая жена опять усмирила его гнев.

Потом Макс сказал мне, что у Севинье были серьезные причины, чтобы убить Розмунд. Ведь она требовала возвращения долга — судя по всему, не маленького. Похоже, деньги ей понадобились для Сент — Бева. Я возразила: если бы Севинье был виновен, он бы не рассказал нам эту историю. Макс улыбнулся и сказал, что он и не рассказал бы нам ничего, если бы не ведьма. Мне пришлось согласиться. Я сказала, мне очень жаль, что у такого ужасного человека, который может оказаться убийцей, такая милая добрая жена. На это Макс сказал, что обычно такие маленькие и беззащитные с виду женщины держат своих мужей в узде, а те об этом даже не догадываются. Севинье тому живой пример. Она в отличие от него умеет здраво мыслить и сразу же поняла, что лучше рассказать все самим, чем потом это сделает ее старшая сестра, которая не упустит случая посплетничать. Жена хорошо сдерживает мужа, если бы не она, то он давно бы нарвался на неприятности. И уж если генерал де Севинье решил убить кого–то, то без его маленькой женушки дело не обошлось.

Рапорт 1. Стервози — начальнику

Приветствую вас, мсье начальник. Я счел своим долгом описать странные события, которые творятся в данной местности. Местный священник говорит, что злые духи тьмы скоро поглотят все в этой деревушке. И это так. Тут живет женщина, занимающаяся черной магией. У нее есть сообщник, но кто он — неизвестно.

Вчера ночью я возвращался домой из кабака (зачеркнуто) из церковной библиотеки. Ночь выдалась прохладная и безлунная. Дорога моя пролегала мимо кладбища. По дороге я увидел двух людей, которые шли на это самое кладбище. Мне стало интересно, кому это понадобилось идти на кладбище ночью, и я решил осторожно проследить за ними. Конечно, я мог их сразу арестовать, но тогда бы я не узнал их секреты, и я бы не смог бы написать вам сей рапорт.

Я устроился в засаде и принялся следить за тем, как они зажигают факелы и расставляют их вокруг могилы. Потом они обвели ее магическим кругом и подожгли смесь какого–то зелья. Запах вскоре достиг меня. Он оказался очень приятным, мне захотелось вдыхать его как можно больше. Мне даже показалось, что я умею летать. Но полет пришлось отложить, так как я выполнял служебные обязанности.

Раскопав могилу и раскрыв гроб, они извлекли труп, и положили его головой на восток.

Рядом с правой рукой мертвеца поставили блюдечко с какой–то горящей смесью. Трижды коснувшись трупа магическим жезлом, один из колдунов произнес заклинание.

Сделав несколько глубоких вдохов, я увидел, как над телом кружиться душа. Колдуны принялись уговаривать духа войти в тело, но тот отказался. Тогда они сказали, что если он выполнит их требования, то они уничтожат тело и никто его больше не потревожит. Дух, подумав, согласился и вернулся в тело, которое тут же встало. Уставшим загробным голосом мертвец принялся отвечать на вопросы колдунов.

Дальше я не помню, что было, ибо погрузился в сон.

Одним из этих колдунов была хорошо знакомая мне ведьма, другого колдуна я не знаю. Арестовать ведьму я не могу, по причине, что у меня нет доказательств, но я буду работать.

Письмо 19. От Манон Леско к Матье Леконту

Здравствуй, мой дорогой друг. Куда же вы пропали? Мы не виделись всего лишь день, а у меня такое чувство, что я вас не видела целый год. Приходил этот Робеспьер. Он говорил со мной и с нашим секретарем. Так получилось, что больше дома никого не было. Вы мне говорили, что он считает, будто мою маму убили. Он расспрашивал меня о ней. Я сказала ему, что любила ее и почему–то очень боялась. Он зачем–то спросил меня, как мы обедали: все вместе или нет. Разумеется вместе, а как же, ведь мы одна большая семья. Он спросил меня про скандал, который возник за день до смерти мамы, и что я потом делала. Я ответила, что заперлась в комнате и проплакала до вечера. К ужину я спустилась. Еще он спрашивал, были ли у мамы враги. Я ответила, что не было. Робеспьер так же спросил про наши отношения в семье. Конечно, я все ему рассказала.

Начала я с рассказа про отца. Я сказала, что последнее время он сильно грустит. Он очень любил маму. Хорошо, что у него есть госпожа Энсанди, а то бы он умер от горя. Мадмуазель Энсанди добрая, она всем помогает. Она долгое время была очень несчастна, но теперь у нее все хорошо, она выходит замуж за очень приятного человека.

Я пожаловалась на тетю Сюзанн. Она ведьма, которую никто не любит, потому что она злая и нехорошая. Она в своей комнате занимается черной магией, она плохая. Пытается казаться доброй, но это у нее не получается. С мамой она всегда была ласкова, но не любила ее, а мама этого не замечала.

Потом Робеспьер спросил меня про нашего секретаря Фульбера. Я сказала, что почти не разговариваю с ним. Он какой–то молчаливый и угрюмый, просто как старик какой–то. Мама ему очень доверяла, он вел ее дела, он знал все. Она ему даже большое наследство оставила.

Стоило мне упомянуть о наследстве, как этот Робеспьер тут же принялся расспрашивать об этом человеке. Я ответила, что я и папа ничего не получили, так как мама считала, что у нас и так денег много. Мама завещала все родственникам и секретарю. Сумму я ему назвать не смогла. Единственное я знала, что каждый получил много денег.

Потом он говорил с Фульбером, который отвечал на его вопросы односложно и с неохотой. Робеспьер спросил его про напиток, который принимала госпожа Розмунд. Он ответил, что она выпивала его каждый день. Он рассказал, как готовить этот напиток и какая у него польза. Выслушав Фульбера, гость спросил, а мог кто–нибудь в этот день подсыпать что–то в этот напиток. Тот пожал плечами и бесстрастно ответил, что это было вполне возможно. Напитку надо настояться примерно полчаса. За это время в комнату Розмунд мог войти кто угодно и подмешать что угодно. Фульбер говорил об этом так спокойно, будто ничего не произошло, мне даже захотелось его убить!