Томас Костейн - Наполеон. Последняя любовь Страница 13

— Ваше Императорское Высочество, — сказал Ла Касе, — надеюсь, что вы простите мне мою откровенность. Мне весьма сложно переносить помехи, которые создает эта девочка. Она мешает нам работать. Сир, надеюсь вы заметили, как медленно мы продвигаемся вперед.

— Не беспокойтесь, маркиз, у вас будет достаточно материала, чтобы опубликовать книгу. Разве вы не понимаете, что вмешательство Бетси помогает вам сделать книгу интересней?

2

На этом неприятные «гонки» не закончились. Однажды в саду появился сын и наследник Ла Касе. Его вызвали, чтобы проверить, правильно ли он расшифровал надиктованные заметки, которыми его отец и Наполеон занимались накануне. Он очень сконфузился, когда увидел, как свободно себя чувствует девочка, сидя рядом с императором, которого в свое время боялся весь мир. Наполеон сразу заметил его смущение и начал хищно улыбаться, как кот, заметивший шевелящиеся усики крысы в кустарнике.

— Дитя мое, — обратился он к наследнику Ла Касе, — разве вы не желаете поприветствовать мадемуазель Бетси-и?

— Доброе утро, мадемуазель, — прошептал мальчик, не поднимая глаз от земли.

— Доброе утро, господин Эманюэль, — ответила Бетси.

— Отчего так формально? — широко улыбался Наполеон. — Я бы сказал — чересчур формально.

Бетси-и, мне почему-то подумалось, что когда-нибудь этот молодой человек может стать вашим мужем. Мне кажется, что это — великолепная перспектива для вас…

Бетси вне себя от негодования воскликнула:

— Этот мальчик! О нет, сир, никогда!

Старший Ла Касе тоже разгневался. Что касается мальчика, он побагровел, казалось, его поразил удар молнии. Он с жалким видом взглянул на Бетси, а потом повернулся и помчался в сад.

Они услышали, как он спотыкался, поднимаясь по деревянным ступенькам, ведущим к жаркому деревянному чердаку, где он проводил почти все время.

— Я протестую, Ваше Императорское Высочество! — заявил маркиз. — Когда я позабочусь о браке Эманюэля, я выберу пару, достойную его благородных предков. В нашем семействе никогда не допускали мезальянса в течение семисот лет!

Казалось, что Наполеон от души веселился.

— Мезальянс! — он с удовольствием повторил это слово. — Маркиз, вам не кажется, что вы выбираете чересчур сильные выражения? Разве вам никогда не приходилось слышать — назовем его так — о секрете происхождения мадемуазель?

— Сир, мне бы не хотелось обсуждать эту тему! — запротестовала Бетси.

Ла Касе резко выпрямился в кресле, его лицо почернело от возмущения. Быстрыми движениями он начал смахивать крошки табака с брюк из нанки.

— Я сам в ответе за будущее моего сына, — заявил маркиз.

— Мне кажется, что наш юный Эманюэль восхищен очаровательной Бетси-и, — продолжал дразнить маркиза Наполеон.

— Мой сын всегда будет подчиняться моим пожеланиям, и у нас с ним на все общее мнение…

Великий человек, продолжая улыбаться, поднялся. Он великолепно выглядел — настоящий повелитель! В первый раз он не надел белые брюки из пике. На нем были лосины из белой лайки, тесно облегавшие ноги. Сюртук также был новым, красивого коричневого цвета с серебряными пуговицами. Он взял в руки табакерку и повернулся к Бетси.

— Пойдемте, ma petite, мне хочется прогуляться по саду. Завтра утром мы снова начнем работу, — обратился он к Ла Касе.

Наполеон шел молча, пока они поднимались вверх по извилистой тенистой тропинке.

— Если бы вы родились во французском семействе, ваше будущее уже давно было бы решено. Французы — весьма практичные и четкие люди, в особенности среди обеспеченного среднего класса. Наш друг постоянно хвастается своим аристократическим положением, но находится в самом низу пирамиды наследственно титулованного класса и всего на дюйм поднимается над средним классом. Как он был бы обижен, если бы услышал, как я говорю об этом! Да, во французском семействе для вас уже были бы готовы все бумаги. Брачный контракт и вопрос приданого были бы обговорены в подробнейших деталях. — Он лукаво взглянул на девушку. — Малышка, мне кажется, что вам не нравится этот наследник древнего титула, которым так гордится наш добрый маркиз. У вас имеются какие-то свои соображения по этому поводу?

Бетси тихонько захихикала.

— Нет, сир! Конечно, нет! Возможно, так положено у французов, но не у англичан. Даже Джейн еще не считается достаточно взрослой, чтобы серьезно обсуждать ее будущий брак. Конечно, я могу разобрать, когда мужчины смотрят на меня, ну как бы поточнее выразиться, с определенным интересом, — девушка искоса взглянула на императора. — Так происходит с одним из офицеров 53-го полка. Он — вдовец, но еще молод и весьма привлекательный…

— Вдовец! И еще привлекательный?!

Щеки бывшего императора побагровели от возмущения.

— Мадемуазель, какое бесстыдство! Вы говорите так, чтобы позлить меня. Вам известно, что я никогда не соглашусь на то, чтобы вы вышли замуж за английского офицера! Какого-то английского офицера! Они не являются настоящими солдатами. Во французской армии офицер получает повышение, когда он продемонстрирует храбрость и доблесть. А в английской армии, если у офицера имеется богатенький папенька, он может купить высокий пост. Подумайте об этом, моя малышка. Покупать право командовать солдатами!

— Сир, — сказала Бетси. Ей было известно, что он после военной академии сразу получил хорошее назначение. — Сколько времени вы служили рядовым?

Наступила тишина, Наполеон подозрительно посмотрел на Бетси.

— Я пытаюсь вам объяснить, что французская система лучше. Но англичане! Эти английские офицеры знают о ведении войны не более вьючных мулов!

— Если судить по сообщениям, они не так плохо сражались при Ватерлоо, — заметила Бетси.

Опять наступила тишина, и Наполеон мрачно начал говорить.

— Бетси-и, я приказал, чтобы в моем присутствии никто и никогда не упоминал название этого сражения… Последнего фатального для меня сражения…

Он начал вещать, как настоящий оратор, жестикулируя руками. Казалось, он говорит о сражении так, как оно будет быть описано в его воспоминаниях.

— Это было плохо подготовленное сражение, и мои штабные офицеры неправильно толковали мои приказы. Они постоянно запаздывали с действиями, и все пошло наперекосяк. Тогда мне не повезло даже с погодой. До этого, когда мне было нужно, чтобы грязь помешала вражеским армиям перегруппироваться и объединиться, начинались ливни. Когда мне была нужна хорошая погода для моей атаки, небеса мне улыбались. Но в этот день, в этот ужасный судьбоносный день, с неба лило все утро, и почва так промокла, что я не смог сдвинуть с места мои орудия. Если бы мне повезло с погодой, я бы разбил Веллингтона, — Наполеон произнес имя как «Вилентон», что по-английски означает «Злодей» [ix].

— Я бы с ним расправился до прибытия пруссаков. А этот Гручи, который никак не мог правильно понять приказы, и дорога Охейн, на которую не обратили внимания мои разведчики! Если бы ее вовремя заметили, течение битвы повернулось бы по-иному. Я постоянно вспоминаю эту битву. Ватерлоо! Ватерлоо! Меня побил этот слабак и недоумок Веллингтон. Нет, не буду кривить душой — он вполне приличный генерал по сравнению с теми, с кем мне приходилось иметь дело. Но сочетание всех этих факторов обрекли меня на поражение. — Он помолчал, а потом зло взглянул на девушку. — Разве вам было неизвестно, что я запрещаю упоминать об этом дне?

— Известно, сир.

— Вы все знали?

— Да, сир, знала.

— И все равно вы со мной об этом заговорили?

— Да, сир. — Девушка помолчала. — Я еще слишком молода, чтобы все правильно понимать, но мне известно, когда мне кто-то сильно нравится, а именно так обстоит дело с вами, сир, — бывают времена, когда мне хочется словами или действием нанести этому человеку глубокую боль. Возможно, вы чувствуете то же самое, когда берете меня на эти ужасные прогулки в карете и хотите, чтобы я призналась, что умираю от страха.

— Вероятно, — кивнул головой Наполеон.

— Я очень испугалась, когда мы проехали так близко к краю дороги. Мне хотелось кричать, потому что я ужасно боюсь высоты. У меня начинает кружиться голова и тошнит. Вам нравится мучить меня подобным способом?

— Нет, Бетси-и, мне вас жаль и я вам сочувствую. Возможно, все произошло именно так, как вы об этом рассказываете. Хотя мне никак не понять, как может дитя вашего возраста все разложить по полочкам, как это делаете вы. — Наполеон был поражен. — Мне кажется, что я всегда изо всех сил испытывал именно тех, кто мне более всего нравился. Я сильно любил Жозефину, но устраивал ей жуткие скандалы. Моим старым армейским другом был Жюно, он мне был симпатичен, но мне также нравилось постоянно отыскивать в его действиях ошибки. Я даже не сделал его маршалом, хотя он желал этого больше всего на свете. Затем Люсьен, мой милый братец [22]. Он был хорошим оратором и мудрым политиком, а я ему постоянно грубил. Он был единственным из братьев, кого я не сделал королем! Кажется, я произнес целую речь, — сказал Наполеон. Он наклонился и ласково потрепал девушку по щечке. — Ваши слова заставили меня о многом задуматься. Нам следует заключить соглашение. Я хочу продолжить с вами прогулки в карете, но теперь мы будем ездить с разумной скоростью, и я прикажу кучеру подальше держаться от края. А вы, моя bambine, не будете меня расстраивать, вспоминая об этой проигранной битве.