На день погребения моего - Томас Пинчон Страница 2

аэростат, как уяснил Пугнакс наравне с остальными членами команды, следовал «зову природы», склоняясь к подветренной стороне гондолы, что вызвало удивление жителей поверхности Земли, которого, всё же, было недостаточно или не совсем достаточно для того, чтобы они начали записывать более-менее слаженные отчеты относительно этих туалетных извержений с неба. Это были, скорее, владения фольклора, предрассудков, или, если вы не возражаете против расширения понятия, религии.

Придя в себя после воздушной экскурсии, Дерби Сосунок обратился к ученому псу:

  — Слушай, Пугнакс, что ты сейчас читаешь, старина?

 — Рр Рфф Рр-рр-рфф-ррф-ррф, — ответил Пугнакс, не отрывая взор от книги, что Дерби, подобно всем остальным членам экипажа, привыкшим к голосу Пугнакса, теперь перевел проще, чем любой региональный говор, услышанный мальчиками во время путешествий:

— «Княгиня Касамассима».

 —  Эмм. Какой-то . . . итальянский роман, я угадал?

— Его тема, — тут же сообщил всегда внимательный Линдси Ноузворт, краем уха услышавший обрывок разговора, — неумолимо накатывающий прибой Мирового Анархизма, оказавшийся особенно грозным в пункте нашего назначения, — зловещая печаль, которой, да исполнятся мои молитвы, мы не будем подвержены прежде, чем получим опыт, подобно Пугнаксу ныне, в пределах художественных страниц книги.

Поставим на слове «книга» ударение, к выраженному которым уровню презрения может приблизиться, наверное, только старший помощник. Пугнакс резко шмыгнул носом в направлении Линдси, пытаясь определить это сочетание ольфакторных «ноток», ради поиска которых в других людях его дрессировали. Но, как всегда, этот аромат ускользнул от него. Этому могло быть объяснение, но он не был уверен, что ему нужно на этом объяснении настаивать. Насколько он мог судить, объяснение — это не то, что собаки могут искать или хотя бы на что они имеют право. В особенности собаки, которые проводят так много времени, как Пугнакс, здесь, в небе, вдали от неисчерпаемой сложности ароматов, которые можно найти на поверхности этой планеты.

Ветер, до сих пор был неизменно дувший с правого борта, начал менять направление. Поскольку их заданием было прибыть в Чикаго незамедлительно, Рэндольф, изучив аэронавигационную карту местности под ними, крикнул:

— А теперь, Сосунок, наверх с анемометром. Бланделл и Заднелет, подержите Винт, — подразумевая авиадвигатель, который более научно подкованные из моих юных читателей могут помнить по предыдущим приключениям мальчиков.

(«Друзья Удачи» на Кракатау», «Друзья Удачи» в поисках Атлантиды»), предназначенный для увеличения крейсерской скорости «Беспокойства», изобретенный их давним другом, профессором Гейно Вандерджусом из Нью-Хейвена, и работающий на оригинальном турбинном двигателе, котел которого нагревался с помощью продуктов горения газообразного водорода, поступающего из баллона через специальный клапанный механизм — хотя многие конкуренты доктора Вандерджуса вполне предсказуемо принижали значимость этого изобретения, утверждая, что это не более чем вечный двигатель, очевидно нарушающий законы термодинамики.

Майлз с его слабым даром координации и Чик, жаждущий проявить заметную расторопность, заняли свои посты у панели управления прибора, в то время как Дерби Сосунок вскарабкался на линь и покровы огромного эллипсоидного баллона, от которого зависела гондола, на самую вершину, где ничто не прерывало поток воздуха, чтобы прочитать на анемометре типа Робинсона точные результаты измерений параметров ветра как показатель скорости передвижения корабля и передать их на капитанский мостик запиской одной строкой в теннисном мяче. Необходимо напомнить, что этот способ передачи информации был опробован экипажем во время короткого, хотя и не завершенного пребывания «на юге от границы», где члены экипажа наблюдали такой способ передачи информации среди неблагонадежных элементов, которые проматывали свою жизнь, делая ставки на результаты игры в пелоту. (Для читателей, которые совершают первое знакомство с нашей группой юных искателей приключений, необходимо сразу отметить — никто из них, кроме, наверное, еще недостаточно известного Чика Заднелета, никогда не находился в морально разлагающей атмосфере «фронтона», как называли там эти притоны, поскольку это не было необходимо для разведывательной деятельности, которую «Друзья» в то время выполняли для Министерства внутренних дел президента Порфирио Диаса. Подробности их расследований см. в книге «Друзья Удачи» в Старом Мехико»).

Хотя все понимали, какой это большой риск, энтузиазм Дерби относительно полученного задания, как всегда, создал волшебный эльфийский плащ, который, казалось, защищал его, правда, не от сарказма Чика Заднелета, который кричал теперь после поднятия талисмана наверх:

— Эй! Сосунок! Только олух будет рисковать жизнью ради того, чтобы посмотреть, с какой скоростью дует ветер!

Услышав это, Линдси Ноузворт озадаченно нахмурил брови. Даже принимая во внимание его неупорядоченную историю — мать, как говорили, исчезла, когда он был еще младенцем, отец позорно затерялся где-то в Старой Конфедерации — склонность Заднелета наносить ничем не спровоцированные оскорбления начала угрожать успешному завершению его испытательного срока в содружестве «Друзей Удачи», если не моральному духу коллектива.

Двумя неделями ранее у черной реки Глубокого Юга, где «Друзья» пытались провернуть горькую незавершенную «сделку», оставшуюся после Восстания тридцатилетней давности — никому не советую глотать страницы — однажды ночью Чик появился в их лагере в состоянии крайнего испуга, преследуемый бандой конных налетчиков в белых балахонах и зловещих заостренных колпаках, в которых мальчики сразу узнали наводящий ужас «Ку-клукс-клан».

Его история, насколько можно было разобрать из резких смен регистра, характерных для голоса подростка и усугубляемых опасностью ситуации, заключалась в следующем. Отец Чика, Ричард, более известный как «Дик», по происхождению был северянином, но несколько лет вел активную деятельность в Старой Конфедерации, пробуя свои силы в ряде бизнес-проектов, ни один из которых, к сожалению, не был успешным, а многие из них, как говорится, привели его к вратам Темницы. Наконец, после неизбежного прибытия вооруженного отряда горожан во главе с шерифом, узнавшим о его неудачном плане продать штат Миссисипи таинственному китайскому консорциуму с офисом в Тихуане, Мехико, «Дик» Заднелет стремительно растворился в ночи, оставив сына лишь с карманом монет и нежным напутствием: «Смывайся, сынок, напиши, если найдешь работу». С тех пор Чик перебивался с хлеба на воду, пока в городке Пышный Куст, недалеко от лагеря Друзей, кто-то не узнал его как знаменитого и широко разыскиваемого «саквояжника» и не предложил немедленно искупать его в смоле и перьях.

— Сколь бы мы ни жаждали предложить свою помощь, — увещевал Линдси взволнованных юношей, — здесь, на земле, мы ограничены Уставом, который велит нам никогда не вмешиваться в исполнение юридических обычаев любой местности, в которой мы можем оказаться.

—Ты не