Дмитрий Петров - Юг в огне Страница 22

В первых числах февраля в станицу Платовскую съехались на съезд фронтовики, в большинстве калмыки. Председательствовал Буденный.

Докладчиком выступал Ока Городовиков.

— Товарищи фронтовики, — говорил он пылко, — нельзя так дальше жить и работать. Станица разделилась на две половины: на калмыков и русских. У каждой половины свой ревком. Калмыки живут своими интересами, русские своими. А всеми делами правит по-прежнему станичный атаман. Надо нам, калмыкам, объединиться с русскими солдатами и казачьей беднотой и слить наши ревкомы в один ревком. Тогда нам будет легче бороться с богачами и атаманом…

Поднялся шум. Калмыки заспорили между собой: одни соглашались с предложением Городовикова, другие нет. Среди споривших калмыков зашныряли богатеи во главе с коннозаводчиком Абуше Саркисовым.

— Нельзя объединяться с русскими… — шептали они. — Нельзя! Мы, калмыки, своими делами сами будем заниматься… Нечего русским лезть в наши Дела.

Авторитет богатеев среди калмыков был велик, их слушались, и предложение Городовикова было провалено.

— Плохо ты, Ока, провел работу среди своих калмыков, — укоризненно сказал Городовикову Буденный.

— Что поделать? — сокрушенно развел руками Городовиков. — Я так не предполагал. Калмыки-фронтовики обещали поддержать меня и вот… подманули… Все дело в этом проклятом Абуше Саркисове… Его калмыки боятся, как огня…

— Зачем вы его на съезд приглашали?

— Никто его не приглашал. Ведь он же фронтовик Теперь я буду умнее, через калмыцкий ревком мы проведем решение арестовать всех богачей, а в первую очередь Абуше Саркисова.

— Делай, Ока, быстрее, — сказал Буденный. — Поговори с фронтовиками по душам.

На заседании калмыцкого ревкома Городовикову удалось уговорить членов ревкома вынести решение об аресте калмыцких богачей.

Но нашлись приверженцы богачей, которые тотчас же сообщили Саркисову и другим о решении ревкома. Те бежали в Новочеркасск.

Узнав о побеге богачей, Городовиков снова созвал калмыцкий ревком, на заседание которого был приглашен Буденный. Заседание проходило бурно. Калмыки ругались до хрипоты, чуть не подрались. Но все же по настоянию Буденного и Городовикова большинство постановило объединить в один общий калмыцкий и русский ревкомы и в ближайшее же время выбрать местный станичный Совет по шесть депутатов от русского и калмыцкого населения.

После заседания Буденный сказал Городовикову:

— Это дело нечего откладывать в долгий ящик. Давай соберем сход. Я сейчас пошлю звонить на колокольню.

Минут через десять с колокольни стали падать гудящие удары набата. Впервые за всю историю существования станицы Платовской на сход к правлению собрались вместе казаки, иногородние и калмыки. До этого все дела каждой частью населения решались отдельно.

— Граждане! — выступил перед собравшимися Буденный. — До сего времени в нашей станице существовало двоевластие: с одной стороны — революционные комитеты, с другой — атаман Докучанов. Сегодня мы с вами должны решительно заявить, что атаманской власти пришел конец. Управлять нами будет наша рабоче-крестьянская советская власть. Казачья и калмыцкая беднота и иногородние должны создать Совет рабочих, солдатских и казачьих депутатов…

Прорвался гул голосов:

— В добрый час!.. Давай Совет!..

— К дьяволу Совет!.. Оставить атамана!..

— Выбираем Совет!..

— Не надо Совет!.. Давай атамана!..

— Молчи, мужлан!.. В морду дам!..

— Сдачу получишь, чига востропузая… Старорежимник проклятый!..

Страсти разгорались. Сходка разделилась на две враждующие стороны. Зажиточные казаки и калмыки требовали оставления у власти атамана, иногородние же и казаче-калмыцкая беднота настаивала избрать Совет.

Буденный, стоя на крыльце правления, руководил собранием. Один за другим выступали ораторы с той и другой стороны, доказывая свое. Спорили долго и жарко.

— Постой, постой! — размахивая руками и пробираясь к крыльцу, стараясь перекричать всех, завопил жирный бакша Буренов. — Зачем зря кричал?.. Послюшай, что моя будет говорить… Послюшай, пожалуйста!..

Буденный предоставил ему слово.

— Зря ты ему разрешил говорить, — сердито сказал Городовиков. — Это ж калмыцкий поп.

— Ничего пусть говорит, — усмехнулся Буденный, — а потом мы его срежем…

Увидев на крыльце своего священнослужителя, калмыки почтительно замолкли. Затихли и остальные, прислушиваясь к звонкому голосу бакши.

— Я — калмык, — ткнул пальцем себя в грудь бакша. — Ты — солдат, ткнул он в Буденного. — Он — казак, — указал бакша на выставившего седую бороду старика. — Я — хорош, ты — хорош, он — хорош. Все хорошие… Ой, какие хорошие!.. Ты Совет хочешь, он Совет хочет, я Совет не хочу. Ты, он — вас много, а я — один калмык! Совет будет. Ну пусть, ладно, пусть будет Совет… Ставь магарыч калмыцкому народу.

— Это за что ж? — удивился такому обороту дела Буденный.

— А все равно советская власть будет, покупай магарыч, будем пить водка… Весело будет, гулять будут калмыцкие люди.

Слыша такую речь бакши, калмыки одобрительно закивали головами.

— Правду бакша сказал… Правду… Ставь магарыч…

— Ну уж нет, — решительно возразил Буденный. — За магарыч советскую власть у вас покупать не будем… Мы ее сейчас выберем без всякого магарыча… Товарищи, давайте приступим к делу, выберем депутатов в станичный Совет… Шесть человек от русского — иногороднего и казачьего населения — и шесть от калмыков…

Все согласились. Тут же состоялись выборы в Платовский станичный Совет. В числе избранных оказались и Семен Буденный с Городовиковым. Председателем Совета избрали бондаря Сорокина.

Таким образом, в Платовской станице, первой станице из всего Сальского округа, установилась советская власть.

На другой день после выборов станичный Совет приступил к организации красногвардейского отряда. Командиром отряда был назначен Никифоров.

Вскоре стало известно, что в окружной станице Великокняжеской установилась советская власть. По инициативе большевистской организации там на пятнадцатое февраля был назначен первый окружной съезд Советов. От иногороднего населения станицы Платовской на этот съезд был избран Семен Буденный, от калмыцкого — Ергенов.

XIV

Столицей войска Донского до начала XIX век была станица Черкасская, ныне называемая Старо-Черкасской, образовавшаяся во времена возникновения донского казачества.

Знаменитый герой Отечественной войны 1812 года Платов, или «Вихорь-атаман», как его образно назвал поэт Жуковский, основал близ небольшой речушки Тузловки новую столицу на Черкасских горах — Новый Черкасск. За сто с лишним лет Новочеркасск бурно разросся, украсился большими каменными домами и парками. На центральной Соборной площади возвысился строившийся в течение века кафедральный собор.

Основной частью населения Новочеркасска были: отставные генералы, полковники, войсковые старшины, чиновники войскового правления да купцы. Жили они в добротных домах, сыто, лениво, обзаведясь кругом знакомых, погрязнув в сплетнях, в мелочных интригах…

Но теперь все вдруг изменилось. Новочеркасск зашумел, он стал гнездом контрреволюции.

С каждым днем все больше и больше прибывало сюда народу с Севера. Везде, где только можно было найти приют: гостиницы, частные квартиры, общежития учебных заведений, казармы и даже некоторые помещения больниц и госпиталей — все было забито приезжими.

И вскоре в Новочеркасске за бешеные деньги нельзя было найти угла для ночлега.

Каждое утро на рынок налетала толпа приезжих и, как орда монголов, опустошала его.

Рабочие и ремесленники чуть не плача жаловались друг другу:

— Понаехали к нам буржуи проклятые, через них теперь хоть с голоду подыхай. Цены на рынке в десять раз поднялись.

С утра до поздней ночи улицы города кишели праздной толпой. Со скучающим видом бездельников взад-вперед бродили какие-то дородные мужчины в дорогих шубах, дамы в меховых манто, малиново звенели шпоры оказавшихся не у дел гвардейских офицеров.

По мостовой гарцевали всадники в лихо сбитых набекрень папахах, гремели пролетки с седоками, маршировали гимназисты с винтовками.

Мальчишки с кипами свежих газет носились среди гулявшей публики, пронзительно крича:

— «Донские ведомости»!.. «Донские ведомости»!..

Газеты расхватывались мгновенно. Какого-нибудь счастливца, сумевшего добыть газету, просили почитать ее вслух. Вокруг такого чтеца образовывалась толпа. Новости перелетали из уст в уста.

— «Приехавший из Германии в запломбированном вагоне Ленин, пользуясь поддержкой черни, захватил власть в Петрограде», — вычитывал из газеты чтец.