Драконий пир - Светлана Сергеевна Лыжина Страница 36

Влад тоже принялся оглядываться по сторонам и вдруг понял, что хозяин корчмы давно бы пришёл, если б не разбирался с неким смутьяном, который сидел за столом у дальней стены.

Лица смутьяна видно не было — только тёмные взъерошенные волосы. Голос звучал молодо — лет на тридцать или тридцать пять. А затем в воздухе мелькнула ладонь этого человека, которая выразительно хлопнула по столешнице:

— Ну, поверь мне в долг! Разве ты меня не знаешь?

— Знаю, — отвечал хозяин корчмы, дородный человек с длинными усами.

— Тогда поверь, а?

— Знаю, потому и не верю. Ты и без этого задолжал мне.

— Ну, а что ж мне делать, если у меня сейчас с собой денег нет!? — продолжал кричать смутьян. — Ну, нету! Хоть обыщи!

Корчмарь нависал над ним, уперев руки в бока, и Влад видел, что эти руки уже начали сжиматься в кулаки. Даже издали кулаки казались весьма внушительными по размеру.

— Нет денег — тогда снимай кафтан.

— Да как же? — смутьян опешил. — Мне нельзя по улице так идти. Я — лицо важное. Я к самому государю вхож. И что ж я, как голый оборванец, пойду? Не-ет!

— Раньше надо было думать, — возразил хозяин корчмы. — Вот тебе наука — сперва кошель свой проверяй, а затем пей. Тогда и долгов не наделаешь.

— Да ты всерьёз? Не надо. А? — просительно произнёс должник.

Меж тем корчмарь успел знаком подозвать двух своих помощников — тоже весьма крепких молодцев — и велел:

— Держи-ка его. Бережно. Сейчас мы с него мой кафтан снимем. Как бы не порвать.

Загремела лавка. Это должник вскочил с места, но деться было некуда, поэтому затевать драку смысла не имело:

— Не сметь меня трогать! Я — лицо неприкосновенное! Я к самому государю вхож...

— Ой, да знаем мы! — насмешливо ответил хозяин корчмы, а его помощники уже успели зайти смутьяну-должнику за спину и порывались ухватить под локти.

Тот не давался и даже, пробуя силы, резко наступил каблуком сапога одному из молодцев на ногу, но сразу получил предупреждающий тычок под рёбра. Затевать драку действительно не имело смысла, когда трое на одного.

— Да что ж это делается! — крик смутьяна, уже схваченного, раздался теперь на всю корчму. — Воры честного человека раздевают! Эй, люди...! Да что ж вы...! Ну, дайте кто-нибудь в долг...!

Хозяин корчмы начал деловито расстёгивать пуговицы на кафтане должника, когда рядом появился Влад и спросил:

— Сколько тебе не заплатил этот человек?

Хозяин, не отвлекаясь, назвал сумму.

— И ты из-за такой малости его позоришь? — спросил Влад, потому что сумма действительно показалась ему небольшой. По дороге из Сербии в Молдавии он выкопал часть зарытого клада, причём достаточную, чтобы чувствовать себя богачом.

— Для кого малость, а для кого — деньги, — не оборачиваясь, возразил корчмарь. — А ты не встревай. У самого-то деньги имеются? Или тоже задаром есть-пить пришёл?

— Имеются, — ответил Влад, достал из кошелька пригоршню серебра и, не считая, высыпал на край стола. — Хватит тут, чтоб долг покрыть?

Хозяин корчмы оглянулся на звук звенящей монеты, а затем с подозрением посмотрел на Влада, чей кафтан выглядел куда проще, чем кафтан смутьяна, у которого денег в кошельке не оказалось. Смутьян был одет как боярин, а тот, кто собирался заплатить за него — как крестьянин. Это ли не повод для подозрений! Однако взять деньги для корчмаря было выгоднее, чем пытаться продать кафтан, снятый с посетителя за долги.

Дородный усач наклонился над столом и медленно отсчитал из кучи серебра ровно ту сумму, которую назвал только что. В итоге на столе осталось ещё несколько монет.

Влад не собирался их забирать, но человек, которого он выручил, сгрёб их в кулак и протянул своему спасителю:

— Благодарю тебя, добрый человек. А это лишнее. Лишнего мне не надо.

— Что ж. Тогда возьму назад, — ответил Влад, принимая серебро и ссыпая обратно в кошелёк.

— Скажи, как тебя звать, и где найти, — продолжал недавний смутьян. — Я ведь теперь должен тебе. Верну, не сомневайся. Я же не пьяница какой-нибудь.

— Не пьяница? Однако тебя здесь знают, — заметил Влад, кивнув на корчмаря, который уже успел удалиться и теперь стоял возле того стола, где устроились Войко и Нае. Судя по всему, Владовы слуги беседовали с корчмарём на счёт еды и на счёт комнаты для ночлега.

— Ну, да, знают, — согласился смутьян и снова сел на лавку, с которой недавно вскочил, — однако я не пьяница. А если и пью, то со скуки. Не те нынче в Молдавии времена, когда можно полезным делом заняться, вот и маюсь.

— А что для тебя полезное дело? — спросил Влад, усаживаясь рядом на табурет.

— Ну, к примеру, было бы у меня хоть несколько сот хороших воинов в подчинении, уж я бы пользу принёс.

— Значит, ты — человек военный? — пожалуй, только теперь Влад взглянул в лицо своему собеседнику и мысленно отметил, что тот и вправду мог бы принести пользу в войске.

Смутьян смутьяну рознь, ведь есть такие, которые в заварушке всякий раз оказываются биты, а есть такие, которые сами умело машут кулаками, и поэтому битыми не оказываются. Человек, сидевший на лавке, принадлежал ко вторым.

Лицо его раскраснелось от выпитого вина, но глаза смотрели по-прежнему внимательно. Если попробовать ударить, успел бы уклониться, однако такое умение явно было не всегда. Над левым глазом обращала на себя внимание рассечённая бровь, которая давно зажила, но след остался. А вот нос этому человеку не ломали ни разу — тут сомневаться не приходилось. Да и по зубам он получал редко. Губы, пусть и полускрытые усами, не имели даже застарелых следов побоев. К тому же руки недавнего смутьяна ясно говорили, что они привычны к кулачному бою, а не только к тому, чтобы держать меч.

Конечно, этот человек и сам понимал, что воина определяют не по словам, поэтому на вопрос Влада ответил просто, полагая такую краткость вполне оправданной.

— Да, я воин.

— А когда мир, тебе скучно? — продолжал спрашивать Влад.

— В том-то и дело, что нет в Молдавии никакого мира, — грустно вздохнул смутьян. —