Драконий пир - Светлана Сергеевна Лыжина Страница 35

— Можно и выпить, — серьёзно отвечал Войко, — выпить за помин души твоего дяди.

— За помин души? — удивился Влад. — Ты говоришь про моего молдавского дядю?

— Да, — сказал серб. — Дядя твой Пётр, младший брат твоей матери, скончался.

— Отчего? — продолжал спрашивать Влад. — Ведь он был ещё совсем не старый человек.

— Слухи ходят, что отравили его, — встрял Нае.

— Однако это точно не дело рук твоего врага Яноша, — добавил Войко. — Яношу совсем не выгодна была эта смерть. Не для того он свою сестру выдал замуж за твоего дядю. Тут скорее, кто-то из бояр постарался. Из тех, кто на ляхов оглядывается и хочет видеть Молдавию под покровительством ляшского короля, а не Яноша.

Веселье с Влада как ветром сдуло. "Что ж такое делается! — подумал он. — И там, в Молдавии, такие же бояре, которые ради своей выгоды готовы предать и отравить государя. Куда ни сунешься, везде одно и то же! Везде измена и убийство!"

— И кто же теперь правит в Молдавии? — наконец, спросил Влад.

Войко начал обстоятельно объяснять:

— Поначалу там заправлял Яношев военачальник. Чубэр некий — так его все называли. Он помогал твоему дяде сохранять власть, а когда твой дядя умер, то Чубэр постоял-постоял с войском в молдавских землях ещё месяца два, понял, что делать нечего, да и ушёл. А на престоле теперь сидит твой двоюродный брат Александр. Юноша ещё совсем. Сам ничего не решает. За него боярский совет правит. Однако все бояре ищут покровительства ляхов, поэтому ты, поскольку враг Яноша, при молдавском дворе легко приживёшься.

* * *

Велика и богата была Сучава, столица Молдавской земли. Если в остальной Молдавии многие жаловались на бедность, то в столице народ жил хорошо, потому что торговля в городе велась бойко, приносила хороший доход местным купцам и ремесленникам, а те охотно тратили заработанное, принося достаток всем вокруг, у кого они что-то покупали даже по мелочи.

Князья в столичном дворце сменяли один другого, а город будто не замечал этого — днём шумел, ночью затихал, иногда окутывался дымом пожаров, но быстро отстраивался и рос, рос.

После тихой и неторопливой жизни в глухой горной деревеньке Влад особенно ясно ощущал суету города, ещё только въезжая в его южные ворота. Такой ему помнилась и румынская столица, но не та, в которую он вернулся прошлой осенью, а та, которую он запомнил, когда вместе с отцом уезжал ко двору турецкого султана Мурата.

Между Сучавой и Тырговиште было много общего — такие же ничем не мощёные улицы, такие же белые дома-мазанки, такие же храмы на площадях. Вот только оборонительные стены в молдавской столице были сложены из камня, а не из кирпича. "Я почти как в родных краях", — думал Влад, миновав ворота.

Погода в тот день стояла хорошая. Небо сделалось по-весеннему ясным. Лишь иногда набегало стадо белых облаков, но вскоре, гонимое ветром, устремлялось дальше, и тогда яркое солнце снова могло озарять широкую улицу, по которой двигалось множество народа — в том числе и Влад, одетый в серый крестьянский кафтан с простой вышивкой вокруг ворота и на рукавах.

Сверху, из седла только и виделись войлочные и бараньи шапки, белые женские платки, чей-то холщовый заплечный мешок, чей-то вихрастый русый затылок. Иногда это людское море расступалось, чтобы дать проехать купеческим возам, следовавшим на гостиный двор, где с каждого воза возьмут пошлину, а товар из возов разместят на хранение.

Владу проехать не очень-то давали — иногда даже оглядывались и грозили кулаками, если его конь начинал особенно дерзко прокладывать себе путь к корчме, которая уже виделась впереди, на краю широкой торговой площади.

— Да куда ж ты ломишься! Осади! — говорили возмущённые прохожие, которых толкнули, а недавнему князю нравилось, что люди вокруг считают его ровней, не кланяются, шапок не ломают. От этого он чувствовал себя здесь своим, местным, ведь язык в Молдавии был почти тот же, что в Румынской земле, если не считать некоторые слова.

Войко и Нае ехали следом за господином, но держались не как слуги, а как друзья или попутчики. Въехав во двор корчмы, они даже обогнали Влада, но всё же любезно отвоевали ему место у коновязи, которое хотел занять ещё какой-то незнакомец.

В самой корчме оказалось людно, шумно, пахло нестиранной одеждой, кашей и жареным мясом. Между столами едва удавалось протиснуться, но Владу нравились и теснота, и галдёж, слышавшийся со всех сторон. За прошедшую зиму так надоели безлюдье и тишина!

Свободный стол удалось найти только потому, что четверо посетителей собрались уходить. Нае заботливо уложил на освободившуюся скамью три дорожных мешка и устало плюхнулся рядом:

— Надо бы комнату подыскать для ночлега, — сказал он, глядя на Влада, но не называя его господином. — Ишь народу-то сколько! К Пасхе что ли в столицу понаехали? Как бы все места не позанимали.

— Сейчас хозяин корчмы подойдёт — спрошу его, — задумчиво ответил недавний государь, но самого его заботило иное.

Затаённо жить в молдавской столице Влад не собирался. Ему хотелось непременно попасть ко двору, увидеть своего двоюродного брата Александра, нынешнего правителя Молдавии. Со слов Войки было известно, что при дворе не жалуют венгров и стремятся к союзу с поляками, поэтому Влад думал, не удастся ли уговорить молдаван отправиться в поход, дабы свергнуть в Румынии венгерского ставленника Владислава.

Надеяться на то, что молдаване согласятся, особо не стоило, но Владу следовало хоть попытаться. Ничего другого придумать он пока не мог. Вернее мог — оставалась возможность съездить в Турцию и попросить войско у султана, но это следовало делать лишь тогда, когда положение станет совсем безвыходное.

— Как думаешь к Александру попасть? — спросил Войко у Влада, когда все уселись за стол.

— Не знаю ещё, — ответил недавний государь. — Вот так просто заявиться, наверное, не выйдет, хоть мы с ним и родня.

— Можно составить письмо, а я отнесу, — предложил серб. — Только, думаю, ответа ждать придётся долго.

— Если письмо составлять, это надо делать с умом, — сказал Влад. — Не надо в письме говорить, что я уже здесь, в Сучаве. Надо сказать, что я лишь собираюсь приехать, если меня примут.

— Верно, — кивнул серб и