Камиль Яшен - Хамза Страница 39

- Но вы не вышли ко мне в ту ночь... Почему?

За стеной в соседней комнате молилась мать Хамзы, Джахон-буви.

- О всевышний, - шептала Джахон-буви, - ниспошли исцеление моему сыну... Не посчитай его лишним для меня... Посмотри на него, он целыми днями лежит с закрытыми глазами, ничего не ест... Щёки втянулись, лицо стало серым, чёрные крути под глазами... Он совсем отрешился от жизни, не обращает внимания на людей... Ни с кем не разговаривает, отказывается от лекарств, которые приносит отец... Он всё время бредит во сне... Вот уже два месяца продолжается это... О, боже праведный, в чём мы провинились перед тобой? За что ты так жестоко караешь нас?.. Аллах великий и справедливый, заставь разговаривать моего сына... Я готова отдать тебе за него свою жизнь... Возьми её - только подними его, излечи... Сынок, ненаглядный, не терзай свою мать, не разрывай её грудь... Почему ты не хочешь съесть ни одного кусочка приготовленной мной еды? Сынок, не доставляй мне больше страданий... Если ты не будешь разговаривать со мной, ты лишишься матери... Я умру от горя на пороге твоей комнаты... О аллах милосердный, снизойди до нас, недостойных детей твоих, смилуйся, помоги...

Она внезапно замолчала - за стеной, в комнате сына, слышался голос Хамзы. Ещё не веря себе, затаив от радости дыхание, посылая слова благодарности небу, которое так быстро приняло её молитву, заглянула Джахон-буви в комнату сына.

Хамза стоял на коленях с закрытыми глазами, протягивая перед собой руки.

- Зубейда, дорогая, где вы? - шептал Хамза. - Где ваше лицо, ваши глаза, ваши брови, похожие на крылья птицы?

- О горе мне, он разговаривает с мёртвой! - в ужасе воскликнула Джахон-буви.

- Я здесь, Хамзахон, я около вас...

- Дайте мне вашу руку, Зубейда...

- Я принесла вам цветы...

- Подойдите ко мне... Садитесь рядом... Помните нашу последнюю встречу возле тополиной аллеи... Когда я вернулся в ту ночь домой, я долго не мог заснуть... Потом взял свой тамбур и вышел в сад... И вдруг слышу - в ночной тишине кто-то играет на дутаре, кто-то опередил меня... Я стал слушать мелодию и вдруг понял - это играете вы... Ваша музыка плыла через ночной город ко мне, я слушал её очень долго... Этой музыкой вы прощались со мной, я знаю... Когда ваш дутар умолк, я тоже играл очень долго, я хотел рассказать вам своей мелодией то, чего так и не сумел сказать словами за все недели и месяцы нашей недолгой любви... Потом снова играли вы, и я снова отвечал вам... Всю ночь над заснувшим городом звучала наша музыка, всю ночь мы прощались друг с другом...

- Я помню эту ночь, Хамзахон, и вашу мелодию помню... Мне оставалось тогда жить ещё несколько дней...

- Как замечательно вы играли в ту ночь, дорогая!.. Какой прекрасной была ваша музыка!..

- И вы чудесно играли, дорогой... Этот город, наверное, никогда не слышал такой музыки...

- Не слышал и не услышит...

- Почему же? Вы ещё много раз будете играть на своем тамбуре, Хамзахон...

- Нет, я не буду больше играть... Я уйду вместе с вами...

- Вы ещё будете жить много лет и напишете газели, которые хотела написать я...

- Я никогда больше не буду писать стихов и газелей!

- Тогда я не буду приходить к вам... Где же ещё нам встречаться, как не в твоих стихах?

- Зубейда, где ты?.. Подойди ко мне, сядь рядом... Мне так одиноко без тебя... Я один, совсем один на всём белом свете!..

- Вы не один. Хамзахон. С вами ваши стихи, ваша поэзия...

- Ты была моими стихами и моей поэзией... Но ты ушла от меня...

- Нет, Хамза, я не ушла от тебя... Я всегда буду с тобой, я навсегда останусь в твоей, душе... Да, я твоя поэзия, ты напишешь ещё много стихов обо мне, о нашей любви и о том, что могло бы у нас быть с тобой... Никогда не забывай обо мне, помни обо мне всю свою жизнь...

- Зубейда, где ты, где ты?.. Подойди же ко мне!..

- Мне нужно возвращаться, Хамзахон... Моё вечное пристанище зовёт меня...

- Подожди, Зубейда, уйдём вместе...

- Я ухожу одна... Надо торопиться, нельзя опаздывать...

- Не уходи, не уходи! Побудь ещё рядом!.. Я не смогу жить без тебя...

- Стихи, которые ты напишешь обо мне, будут приходить ко мне, я буду слушать их...

- Зубейда! Зубейда!..

- Меня нет здесь, я только твои слёзы, твои грёзы и мечты...

- Я уйду с тобой...

- Нет, Хамзахон, ты должен жить долго-долго... Плача и рыдая, ты будешь писать стихи обо мне... Эти стихи помогут другим людям, чтобы их счастье не оборвалось так же, как наше...

- Зубейда! Зубейда!..

- Прощай, Хамза... Прощай, дорогой, любимый... Пусть вечно будет жить в твоих стихах наша любовь...

Однажды в доме лекаря Хакима появился поэт Убайдулла Завки.

- Я принёс Хамзе стихотворное послание от моего друга Абдуллы Авлани из Ташкента, - сказал Завки.

Джахон-буви провела гостя в комнату сына.

Завки сел около Хамзы на циновку и долго молчал.

Прошло минут двадцать.

- Мужчина всегда должен оставаться мужчиной, - тихо сказал наконец Завки, - поэт всегда должен оставаться поэтом...

Ресницы Хамзы дрогнули.

- Долгое страдание - удел женщин, - продолжал Убайдулла. - Если жизнь причинила боль поэту, он обязан вложить эту боль в свои стихи. Пусть читают их люди, пусть знают, откуда приходит боль и что приносит она человеку...

Хамза открыл глаза.

- Если ты будешь всё время лежать здесь один, - сказал Завки, - как узнает мир о том, что пережил ты?.. Поэт живёт не для себя. Ты должен так выразить пережитое в своих книгах, чтобы это тронуло других. Страдания, прошедшие через сердце поэта, очищают мир...

- Здравствуйте, учитель, - тихо сказал Хамза.

- Судьба и талант положили на твои плечи тяжёлый груз, - продолжал Завки. - Он похож на перемётную суму, один мешок которой полон прошлого, второй - будущего... Не каждому дано донести эту ношу до цели. Но ты должен донести, ибо этого требует твоё призвание... Вставай и твердо иди вперёд.

- Спасибо, учитель, - прошептал Хамза, - спасибо, что вы пришли сюда...

- Я принёс тебе письмо от Абдуллы Авлани. Он написал его в стихах, узнав о твоей беде.

- Вы оба были моими учителями...

- Сможешь прочитать сам?

- Смогу...

Хамза взял письмо и, медленно шевеля губами, начал читать.

Завки молча наблюдал за ним.

- Какое великое сердце! - прошептал Хамза, окончив чтение.

- Ты должен ответить ему, - сказал Завки.

Хамза поцеловал лист бумаги и спрятал его на груди под рубашкой. Устало откинулся на подушку, закрыл глаза.

- Ты должен ответить ему стихами, - настойчиво повторил Убайдулла. - Пусть это будет первое стихотворение, в котором ты расскажешь о том, что произошло с тобой...

- Сейчас не смогу, - покачал головой Хамза.

- Напиши то, что сможешь, - горячо заговорил Завки, - остальное допишешь потом! Ты должен вернуться к стихам, пока не остыло сердце... Если ты называешь меня своим учителем, поверь мне. Я прошу тебя как старший - сделай это для меня. Тебе станет легче...

- Она каждую ночь приходит ко мне...

- Напиши об этом! Именно об этом!.. Ты обещаешь мне?

Хамза слабо кивнул.

- Ассалям алейкум, Хамзахон - гурьбой ввалились в комнату Буранбай, Умар-палван и новый их приятель Махмуд-тараша, знакомый Хамзе ещё по хлопкоочистительному заводу. - Мы проходили мимо, а тётушка Джахон подозвала нас и говорит: "Ему стало лучше..." Ну мы и решили заглянуть, просим извинить за неожиданное вторжение.

Друзья, перебивая друг друга, взахлёб начали рассказывать городские новости.

Убайдулла Завки с улыбкой слушал молодёжь. Самого Хамзу и его стихи он знал давно, а вот друзей поэта видел впервые.

Между тем Буранбай, Махмуд и Умар затеяли спор - кто из них лучше играет на тамбуре?

- Хамзахон, - обратился Буранбай к другу, - вы лучший среди нас исполнитель народных мелодий на тамбуре. Сейчас каждый сыграет свой напев, а вы оцените наши музыкальные способности по достоинству.

Буранбай бросил быстрый взгляд на Завки, как бы спрашивая у него как у старшего - правильно ли мы затеяли это состязание у кровати больного? Может быть, это развеет его, отвлечёт от печальных мыслей?

И Завки так же молча, еле заметным движением головы, ответил: всё правильно - пойте, играйте, состязайтесь, отвлекайте от печальных мыслей.

Буранбай снял висевший над головой Хамзы на стене тамбур и заиграл первым. Потом играл Махмуд, последним - Умар.

Народные напевы звучали мелодично и выразительно, струны тамбура, как волны реки, уносили слушателей куда-то далеко...

- Вы все играете очень хорошо, - сказал неожиданно посветлевший лицом Убайдулла Завки, - пожалуй, я не смог бы выделить никого... Но я не специалист. Послушаем, что скажет наш уважаемый Хамзахон...

Но Хамза, откинувшись головой на подушки, молчал. Глаза его были закрыты.

Он вдруг тревожно зашептал о чём-то, забеспокоился, начал двигать перед собой руками, словно искал что-то или кого-то...

- Бедная Зубейда, - шептал Хамза. - Как прекрасно звучали струны её голоса в ту последнюю ночь... "На паре колечек на пальце моём есть ободки, но нет жемчужин... Предсказанное счастье - одни слова! А счастья нет..." Бедная Зубейда, бедная!.. Это была её любимая песня... - Он дёрнулся и вдруг, встав на колени, вытянул перед собой руки. - Зубейда, дорогая, где вы, где вы? - свистящим шёпотом заговорил Хамза, протягивая вперёд руки. - Почему вас отняли у меня?.. Жизнь или смерть? Жизнь или смерть?.. Нет, нет, я буду жить!.. Я буду жить ради вас. Я напишу песни о загубленной любви... И вы всегда будете рядом со мной, всегда будете жить в моей памяти. Прощайте, прощайте!