Александр Мынто - Пересвет Страница 4

Гости пьют и жрут. Перед ними извивается полуобнаженная девица. Она обходит гостей с серебряным блюдом, на которое все бросают монеты и драгоценные украшения. Вазир сидит справа от Челумхана, а за их спинами восседают его многочисленные жены. Среди них своим бледным лицом выделяется одна очень красивая русская женщина.

Челумхан (Вазиру на кыпчакском): «То, что ты мне поведал, дорогой брат, я и сам давно знаю. Мне известно все про грызню Бек Пулад-оглана с Куке Бугом и про их заговор против Тимурхана. Надеюсь, ты понимаешь, куда приведет вся эта хитрая генуэсская возня вокруг них?..

Вазир: «Мамай сорвется, а там и Тохтамыш вонзит свои клыки в

раздираемое этими шакалами ордынское тело».

Челумхан: «Вот тогда и настанет наше время. Пусть они сами перережут

друг друга до того, что им некого будет ханом ставить!..»

Вазир: «Ты как всегда прав, мой дорогой брат. Наши отцы были

братьями, да и нам сейчас вместе надо укрепляться и вооружаться».

Челумхан: «А теперь давай веселиться».

Гости кричат Челумхану: «Покажи сына! Верно, что богатырь?»

Он дает знак слуге принести сына, а сам выходит на середину шатра.

Слуга выносит и передает ему крупного, мордатого младенца.

Челумхан (поднимает его над головой и восклицает): «Это Челубей – сын

Челумхана! Челубей будет самым сильным воином, и он прославит наше

племя Бон-по!» Все кричат, пьют и жрут.

Появился лекарь. Он подходит и говорит Челумхану на ухо.

Лекарь: «Челумхан, твоя молодая жена, мать Челубея, умерла…»

На мгновение Челумхан вздрогнул и, скрипнув зубами, процедил.

Челумхан: «На все воля хозяина мира. Она уже исполнила то, для чего

родилась. Он посмотрел на свой гарем и добавил:

А Челубея есть кому выкормить».

Челумхан задержал свой хитрый взгляд на русской жене, а она заметила это и печально опустила вниз свои роскошные глаза.

– Глава вторая —

Сцена 1

Мать Пересвета Наталья, словно и не постаревшая за эти прошедшие двенадцать лет, и сестра его Настасья, уже взрослая девица, рассматривают подарки, привезенные Иваном из Москвы.

Иван, взрослый муж лет двадцати пяти, в справном боярском облачении, нетерпеливо расхаживает по хоромам.

Иван: «Таки что, за Пересветом послали?»

Настасья: «Да, Иван, послали ужо».

Мать: «Он тамо у дяди Лександра на пасеке. Готов овамо и денно и нощно обретаться. И все в интерес ему, и все распытывает, и на все свое разумение имат. А дяде только того и надоть. Готов ему все, что ведает, таки вынуть из-за пазухи. И про пчелок, и про травки, и про исцеления разные. Ну и про походы, и про битвы свои готов ему баять без края».

Настасья: «Но боле всего он любит слушать про Боженьку и про писания во святых отец. Так глубоко уверовал Пересвет во Господа, что аж слеза у него наливается при молитвенном пении…»

Мать: «Он и книги, все что у крестного имеются, прочитал ужо давно».

Иван: «Это хорошо. Надо бы его ратному делу обучить. Достает небольшой меч. Показывает: Вот, по моему заказу специально для него малый меч сотворили. Так хочу подарить этот меч Пересвету!»

Настасья: «Дык, обучен он ужо ратному делу! Есчо и с тобою сразится таки, что бежать будешь от него до самой своей Москвы!..»

Мать: «Это все дядино тружение. Ты егда уехал на службу ко княжичу Димитрию, так они с крестным батькой и занялися. У них тамо возля пасеки целое поле боя устроено. Мать взглянула на меч, подвешенный на поясе Ивана, и с грустью сказала: Иван, ты отцов-то мечь сохрани, ибо он с оберегом великим, ото многих бед, пожалуй, батьку твоего родненького защитил!..»

Иван (кивнул головой): «Я знаю, матушка. Он и меня уж не раз выручал. Дык, про меч этот в давности еще батя все мне поведал, а вот яко с ним ратится, ужо крестный меня обучал… (Задумался) Да где же Пересвет?!»

Настасья (разглядывая меч Пересвета): «Да на пасеке он, вточь!..»

Иван спохватился, забрал у Насти меч.

Иван: «Я сам пойду ему навстречу!..» И убежал…

Мать (вослед Ивану): «Поскучился! Старшой, однако, всей семьи голова!»

Наталья накрыла себя расписным шелковым платком и подмигнула дочке, как подружке. Они обнялись и звонко засмеялись.

Сцена 2

Пересвет натягивает тетиву лука и метко стреляет в скрученные из соломы возникающие в разных местах чучела рогатых воинов.

Он верхом на коне. Конь повинуется воле наездника.

Ловко выпустив несколько стрел, Пересвет точно попадает в цель.

Из-за куста с диким криком в рогатом шлеме с копьем и в кольчуге на него несется «страшный» воин.

Невидимым образом всадник скомандовал коню, и тот присел.

Увернувшись от удара копья, Пересвет ловким захватом вывернул его из рук «страшного» воина и так ударил в грудь ногой, что тот с хрипом улетел в кусты.

Юный воин развернул копье, перекинул в другую руку и сильно метнул в бегущего на него с мечом другого «рогатого» воина. И если бы тот воин не отбил щитом копье, то оно бы точно попало ему в шею.

Конь под Пересветом послушно рухнул на передние ноги, а он с мечом в руках уже встречал своего соперника. Его соперник явно искусный воин, раза в два крупнее Пересвета, в добротной кольчуге и со щитом.

На Пересвете тоже малая кольчуга, но он с такой легкостью уходил от ударов искусного воина, что вскоре тот начал раздраженно рычать. При этом Пересвет, укрываясь щитом, защищался от стрел, которые пускал в него «страшный» воин.

И как только стало заметно, что «искусный» воин озверел от того, что рубит воздух и не может поразить противника, Пересвет сам бросился ему под ноги. Ловко заставил споткнуться, мгновенно оказался сверху и засунул ему под кольчугу свой меч. Противник замер и захлопал рукой по траве, прося о пощаде.

«Страшный» воин, расстреляв свои стрелы, готовился убежать и стал уже пятиться назад. Пересвет отпустил поверженного «врага» и, хладнокровно натянув тетиву лука, выстрелил точно в центр плетеного из прутьев щита, повешенного поверх кольчуги убегающего лучника.

Стрела вонзилась, а лучник споткнулся и с криком полетел в крапиву под громкий хохот всех участников сражения.

Сцена 3

Степан, услышав мальчишеский гомон, посмотрел в затянутое бычьим пузырем оконце своей кузницы.

Челубей со сломанным копьем в руках во главе вооруженной до зубов ребячьей ватаги решительно приближался ко входу.

Степан: «Тю – не по путю! Опять этот бычок, оружие мне падла загубил!.. Поискал глазами, куда спрятаться: «И не спрячисся никуды…

Похоже, што бить будуть, вояки засратыя!..»

В кузню ввалился Челубей. По размер – мужик, а так – переросток- мальчуган. За ним его лихое войско. Вооруженные кто во что горазд, перемазанные кровью, перевязанные, с фингалами и шишкам в разных местах, но решительно настроенные на «разборку».

Челубей (потрясая сломанным копьем, смешивая кыпчакский и русский): «Ты же мне обещал, долботеп рязанский, что сделаешь самое лучшее оружие, а я поверил тебе, блядина! Вот сейчас возьму и на кол посажу, дабы знал морда лупастая, что в моем роде Бон-по все были великими воинами!» И ребята уже хотели наброситься на Степана…

Степан (останавливая рукой, громко, по-русски): «Стоять, гады!..

Ватага остановилась. А ну сказывайте, яко все было?! Они замерли, не понимая языка. Степан осекся забыв, что перед ним чужая ребятня и спросил на кыпчакском: «Ну и как ваша битва происходила?!»

Они загалдели, рассказывая про сражение, а Степан с видом судьи присел на скамью, пытаясь понять весь ход мальчуганской баталии.

Сцена 4

Пасека.

Дядя Александр достает из улья медовые соты и протягивает кусочек Ваньше. Тот вдохнул аромат и хотел уже что-то громко сказать, но услышал дядино: «Цыц!». И Пересвет, приложив палец к губам, показал ему: «Тихо!». Иван все понял, и молча стал вкушать душистый медок.