Елена Руденко - История в письмах Страница 4

Письмо 7. От Леконта к приятелю

Здравствуй дорогой друг. Я тебе уже надоел со своими сердечными делами. Но сейчас всё гораздо серьезнее. Я рискнул поговорить с мамашей Манон. Эта знаменитая певица какая–то странная. Она даже слушать меня не хотела, видите ли, я не пара для её дочери. Розмунд принялась оскорблять меня, потом закатила истерику. Я не выдержал и высказал ей всё, что о ней думаю!

Её угрозы не помешают мне любить Манон. Одно меня волнует, Манон очень боится матери и слушается её во всем. К счастью, её отец не против наших свиданий и даже поощряет их. Это хоть как–то поддерживает Манон. Бедная девочка, она последнее время погрустнела. На каждом нашем свидании она дрожит, понимая, что если мать узнает, ей несдобровать.

К тому же, у неё тетя колдунья. Вечно занимается всякой дрянью у себя в комнате, смежной с комнатой Манон. Девочка ночами спать не может, а пожаловаться страшно.

Знаешь, друг, мне так хочется, чтобы Розмунд умерла, тогда она своими истериками больше не будет портить жизнь людям. Конечно, её поклонники расстроятся, но им легко наблюдать за ней со стороны, они не знают, какова эта женщина на самом деле. Это глупая, упрямая, эгоистичная, бессердечная тиранка! Она думает только о себе и о своих любовниках. Мне жаль её мужа, он пылинки с неё сдувает, а она его даже в грош не ставит. Хотя господина Леско тряпкой назвать нельзя. Это волевой, энергичный человек, который привык всего добиваться своими силами. Он способен преодолеть любую преграду, а перед вредной бабой ходит по струнке!

Я в любом случае женюсь на Манон (если, конечно, она согласится), но тогда точно сбудутся все дурацкие анекдоты про тещ. Шутка это! Розмунд никогда не позволит мне жениться на своей дочери. Во время нашего разговора она так и сказала: «Через мой труп!». Что ж, неплохая идейка!

Письмо 8. От Дорины к брату

Здравствуй, дорогой брат. Я в ужасе! Произошло страшное! Ладно, начну по порядку. Сегодня мы собрались в обществе «Розатти». Я боялась, что моя служба двум госпожам выплывет наружу, но теперь это неважно… На собрании присутствовали: Макс, Мадлен, Лазар, мадам Розмунд, муж Розмунд, её любовник мсье Сент — Бев, мадмуазель Леско, мадам де Севиньё с супругом, мадмуазель Сюзанн Брошен, секретарь господина Леско и прочие гости, которых я видела впервые. Энсанди не смогла придти. Кстати, был и объект мечтаний юной Манон Леско, некий Матьё Леконт. Они сидели вдали друг от друга, но постоянно обменивались нежными взглядами и жестами. Мадлен тоже заметила это и изрекла: «Что вы мучаетесь. Сядьте рядом!» На это девушка со вздохом ответила, что ей не разрешают. Мадлен заявила, что это глупости, и родителям пришлось позволить влюблённым сесть рядом.

Сначала выступал математик Лазар, который читал доклад о пользе закона Ньютона. (Это, как мне объяснили, что–то из физики). Я всеми силами пыталась понять, что хотел от народа этот путаник Ньютон, но мои попытки были тщетными. Хотя Лазар был уверен, что всё тут ясно. И тут моя госпожа Мадлен опять всех поразила. Привожу дословно.

«Ничего тут не ясно! — заявила она после того как доклад был прочитан. — Единственное понятно, что при этом законе на голову падают яблоки, но какая тут польза, по–моему, один вред! Это же больно! Ещё этот ваш Ньютон говорил, что между телами существует связь. Интересно, знала ли об этом его жена? Если бы мой муж мне заявил такое, я бы поинтересовалась, на чьё тело он намекает! По–моему, этому Ньютону на голову упало не яблоко, а какой–то тяжёлый предмет, которым в него запустила жена, потому что он замучил её своими подозрительными связями! И я её понимаю!»

В общем, смеялись мы долго. Лазар обиделся.

Потом выступила мадам Розмунд с арией из какой–то оперы. Я не могу описать её пение, это было что–то неземное. Все пришли в восторг. Только её сестра Сюзанн сидела с мрачным видом, хоть на комплементы не скупилась. Когда она закончила, Сент — Бев вскочил с места, подбежал к певице и восторженно произнес, что хочет прочитать стихи, посвященные ей. Я поняла, что эта поэзия будет не лучше доклада про Ньютона, и принялась мысленно просить бога дать мне сил пережить всё это. Стихи Розмунд понравились, она засмеялась и попросила свой бокал, так как ей захотелось выпить за здоровье поэта. Лично у меня от этих стихов стали возникать какие–то преступные мысли по отношению к автору. Не знаю, понравились ли стихи певице, ведь воспитанный человек не станет критиковать произведение, посвященное ему. Все стали передавать бокал Розмунд из рук в руки, пока он не дошел до мужа певицы. Он встал и поднёс бокал жене. Она одарила поэта ласковым взглядом и произнесла: «Я пью за ваше здоровье!». Дама отпила вино и тут… Бедняжка Розмунд охнула и сказала, что у неё закружилась голова. Она плюхнулась в кресло, тяжело дыша. Все столпились вокруг неё. Розмунд улыбнулась, чтобы их успокоить: мол, это легкое недомогание, и попросила открыть окно. Послали за доктором. Всё было как в кошмарном сне, певица пыталась нас успокоить, даже предприняла попытку встать, но в глазах каждого можно было прочесть страшную догадку, что бедняжка умирает. Через несколько минут мадам Розмунд закрыла глаза. Робеспьер взял её за руку и, пощупав пульс, печально объявил, что она умерла. Пришедший доктор подтвердил то же самое. Зал погрузился в тишину, казалось, никто не хотел верить в это. Все испуганно переглядывались. Манон Леско тихо всхлипывала на груди Матье. Несчастный Сент — Бев стоял перед трупом на коленях и обливал слезами руку Розмунд. Остальные не проронили ни слезинки, даже муж, в его глазах была только скорбь. Лица присутствующих застыли и уже ничего не выражали. Даже злоба исчезла с лица мадмуазель Брошен.

Потом приехала полиция. Не буду вдаваться в подробности. Макс тоже хочет расследовать это дело. Госпожа Мадлен поручилась за него, похваставшись тем, как он отыскал убийцу её мужа.

После Макс спросил меня, не увлекалась ли мадам Розмунд вышиванием. Я ответила, что нет. Потом он спросил меня, не порезалась ли она чем–нибудь. Я покачала головой. Если бы она порезалась или укололась, я бы сразу об этом узнала, госпожа обязательно бы мне пожаловалась. Она была ещё большая неженка, чем госпожа Мадлен. Он поблагодарил меня, так и не сказав, зачем ему это нужно.

Мсье Леско пообещал мне оплатить отработанные дни. Поначалу я начала возражать, но он сказал, что, отказываясь, я поступаю глупо, ведь я отработала те дни исправно, и мадам Розмунд была мною довольна. Несчастный господин Леско, кажется, за этот день он постарел. Он всеми силами старается держать себя в руках, но ему это очень тяжело. Ох, знал бы ты, как Леско любил свою ветреную жёнушку. Бедная женщина, она была так добра ко мне и ко всем своим родственникам даже к своей вредной старшей сестре. Она умерла в расцвете красоты и славы, как печально!

P. S. Буду информировать тебя о ходе расследования. Я уверена, будет очень интересно.

Письмо 9. От Леско к Энсанди

Здравствуйте, уважаемая мадмуазель Энсанди. Я в отчаянье! Мне хочется умереть! Моя дорогая жена погибла! Я до сих пор не могу в это поверить. Мне всё время кажется, что она вот–вот войдет в мою комнату и я опять услышу её голосок. Как тяжело осознавать, что её уже нет со мной!

Какой–то молодой человек считает, что её убили. Не понимаю, кому могла понадобиться смерть моей жёнушки, которая была так добра ко всем и так прекрасна!

Я не могу передать на бумаге всё моё горе. Как мне тяжело! Мне приходится сохранять внешнее спокойствие, но каждый раз я готов разрыдаться на людях. Вы единственная, кому я могу рассказать о своих чувствах. Не сочтите это за слабость, дорогая мадмуазель Энсанди.

Сегодня за ужином все наши разговоры были о ней. Хотя каждый хотел перевести разговор на иную тему. Её глупый кузен Августин хотел как–то разрядить обстановку и принялся выдавать глупые шутки, которые были совсем не к месту. Генерала де Севиньё они даже вывели из себя, к счастью, жена его быстро успокоила. Августин любит поддразнивать вспыльчивого генерала, зная, что на его защиту всегда встанут Элизабет и Сесиль.

Я покидаю Аррас и возвращаюсь в свое поместье, как приеду, сразу же навещу вас. Мне надо поговорить с вами.

Кстати, этот настырный юноша, который хочет расследовать смерть моей жены, получил наследство по соседству. Чувствую, он от нас не отстанет. Хотя, я считаю, что его идея о том, будто мою жену отравили — абсурд, это даже полиция подтвердила! Оказывается, никакого яда в бокале, из которого выпила моя жена, не было. Думаю, что своими подозрениями он только оскорбляет прах покойной. Будьте уверены, мадмуазель, я постараюсь объяснить этому юноше, что он не прав, хотя, это будет трудно. Не нравится мне этот парень.

Письмо 10. От Дорины к брату

На нас опять обрушились невероятные события. Полиция отказывается расследовать это дело! Вино, которое было в бокале женщины, оказалось безвредно. Вот так! Но Макс Робеспьер не верит этому. Этот парень хоть и простой студент, но осёл, вернее, упрям как осёл. Если он что–то решил, то никто его не остановит! Лично я, сама не знаю, что и думать.