Кристиан Жак - Сын Солнца Страница 45

Напротив него сидел, потягивая сок цератония, Аша.

— Надеюсь, никто не видел, как вы поднимались на борт?

— Я принял необходимые меры.

— Вы осторожный человек.

— Еще больше — любопытный… Зачем необходимы такие предосторожности?

— Во время вашей учебы в Капе вы были другом Рамзеса.

— Мы учились вместе.

— Вы продолжаете с ним общаться после того, как его назначили соправителем?

— Он поддержал мою просьбу о должности в каком-нибудь азиатском посольстве.

— Поверьте, я способствовал укреплению вашей репутации, даже если немилость Фараона помешала мне добиться для вас того, чего я хотел.

— Немилость… Не слишком ли сильное слово?

— Рамзес ненавидит меня и нисколько не заботится о благополучии Египта, его единственная цель — неограниченная власть. Если никто не помешает ему, мы вступим в эпоху бедствий. Я вижу свой долг в том, чтобы избежать этого, и многие разумные люди помогут мне.

Аша оставался невозмутимым.

— Я хорошо знаю Рамзеса, — возразил он, — и он не похож на будущего тирана, которого вы описываете.

— Он ведет очень тонкую игру, выступая в роли послушного сына и прилежного ученика Сети. Ничем другим он не смог бы так угодить двору и народу. Я сам сначала попался на удочку. В действительности же он только и думает о том, чтобы стать властелином Двух Земель. Вы знаете, что он ездил в Гелиополис, чтобы заручиться поддержкой главного жреца?

Этот аргумент поколебал Аша.

— Действительно, этот поступок кажется мне преждевременным.

— Рамзес оказывает на Сети отрицательное влияние. По моему мнению, он пытается убедить Фараона как можно раньше уйти, предоставив власть ему.

— Неужели Сети так легко поддается влиянию?

— Если бы это было не так, зачем бы он стал выбирать Рамзеса в качестве соправителя? Во мне, своем старшем сыне, он нашел бы верного слугу Государства.

— Кажется, вы готовы поступиться многими обычаями.

— Потому что они устарели! Разве не мудро поступил великий Горемхеб, составив новый свод законов, когда прежние стали несправедливыми?

— Вы, кажется, решили открыть Египет внешнему миру?

— Да, таковы были мои намерения, ибо только международная торговля обеспечивает процветание.

— А теперь вы изменили свое мнение?

Шенар помрачнел.

— Опасность воцарения Рамзеса вынуждает меня изменить планы, поэтому я и хотел, чтобы наша беседа осталась в тайне. То, о чем я хочу говорить с вами, исключительно важно: так как я хочу спасти свою страну, я должен буду вести против Рамзеса тайную войну. Если вы согласитесь стать моим союзником, то вам достанется решающая роль, и, когда мы победим, первым пожнете плоды этой победы.

Аша углубился в долгие размышления. Лицо его оставалось непроницаемым.

Если Аша откажется сотрудничать с ним, подумал Шенар, придется убрать его: уже сказано слишком много. Но у Шенара не было другого способа, чтобы завербовать нужных ему людей. Этот же, если согласится, будет одним из наиболее полезных.

— Вы еще о чем-то умалчиваете, — вывел его из раздумья Аша.

— Торговых отношений с Азией будет недостаточно, чтобы остановить Рамзеса. Принимая во внимание все обстоятельства, нужно будет пойти гораздо дальше.

— Вы имеете в виду… другой способ заключить союз с заграницей?

— Когда племя гиксосов много веков тому назад захватило страну и управляло ею, то многие номархи Дельты сотрудничали с ними, предпочтя это смерти. Опередим историю, Аша, используем хеттов, чтобы изгнать Рамзеса. Нужно образовать группу людей, которые будут удерживать страну на верном пути.

— Опасность велика.

— Если ничего не предпринимать, Рамзес раздавит нас своими сандалиями.

— Что же конкретно вы предлагаете?

— Ваше назначение в Азию будет первым шагом. Мне известен ваш исключительный дар к установлению контактов, нужно будет завоевать дружбу врагов и убедить их помочь нам.

— Никто не знает истинных намерений хеттов.

— Благодаря вам мы их узнаем. Таким образом мы выберем нужную стратегию и подтолкнем Рамзеса к совершению фатальных ошибок, которыми не преминем воспользоваться.

Аша отвечал ему очень спокойно, скрестив пальцы:

— Это воистину удивительный план, но очень рискованный.

— Трусливые обречены на поражение.

— Предположите, что у хеттов есть только одно желание: воевать.

— В таком случае мы сделаем так, чтобы Рамзес проиграл войну с ними, а затем появимся, как спасители.

— Понадобится несколько лет подготовки.

— Вы правы. Борьба начинается сегодня: прежде всего, надо попытаться любыми средствами помешать Рамзесу взойти на трон. Если это нам не удастся — свергнуть его одновременным штурмом изнутри и снаружи. Я рассматриваю его как противника, сила которого будет лишь возрастать с течением времени, поэтому надо отбросить всякую импровизацию.

— Что же вы предлагаете в обмен на мою помощь? — спросил Аша.

— Устроит ли вас должность главы Управления по Иностранным Делам?

Скользнувшая по губам дипломата улыбка дала понять Шенару, что он угадал.

— Пока я буду прозябать в своем кабинете в Мемфисе, я мало что могу сделать.

— Ваша репутация великолепна, и Рамзес поможет нам, сам не зная об этом. Я убежден, что ваше назначение — лишь вопрос времени. Пока вы остаетесь в Египте мы больше не увидимся, а затем будем встречаться тайно.

Корабль пристал далеко от мемфисского порта, на берегу уже ждала повозка, которая отвезла Аша в город.

Старший сын Фараона смотрел, как она удаляется. Он поручил нескольким людям следить за дипломатом. Если он попытается что-либо сообщить Рамзесу, он не надолго переживет свое предательство.

Глава 38

Человек, который некогда пытался устранить Рамзеса с помощью услуг конюха и возничего, не ошибся: младший сын Фараона был рожден, чтобы стать преемником Сети. Многими чертами своего характера он походил на отца: его энергия казалась неисчерпаемой, его ум и решимость были способны преодолеть любые препятствия, и огонь, горевший в нем, предназначал его для верховной власти.

Несмотря на его неоднократные предостережения никто не хотел слушать этого человека. Выбор Рамзеса в качестве соправителя открыл, наконец, глаза его близким, и многие пожалели о том, что его попытки провалились. К счастью, конюх и возничий были мертвы, и поскольку он сам лично с ними никогда не встречался, а посредник уже не мог заговорить, дело завязло в песке. Не было никакого способа выйти на него и доказать его виновность.

Учитывая его планы, хранимые в строжайшей тайне, он не мог позволить себе ни малейшей неосторожности. Нанести сильный удар прямо в цель было единственно верным решением, даже если теперь высокое положение Рамзеса делало задачу непростой. Рядом с соправителем постоянно находились люди, Амени выпроваживал всех незваных гостей, а лев и пес были превосходными телохранителями. Действовать внутри дворца представлялось невозможным.

Зато организовать несчастный случай во время какого-нибудь переезда или путешествия при условии, что место будет хорошо выбрано, почти не представляло сложности и одна удачная мысль не давала ему покоя. Если Сети попадет в ловушку и согласится поехать с сыном в Ассуан, Рамзес оттуда не вернется.

В девятый год царствования Сети, Рамзес отмечал семнадцатилетие в обществе Амени, Сетау и его супруги Лотос. Он жалел о том, что нет Моисея и Аша, но первый задержался на стройке в Карнаке, а второй только что уехал в Ливан с поручением по сбору сведений для Управления по Иностранным Делам. Отныне очень трудно было собрать выпускников Капа всех вместе, разве что соправителю удастся сделать из друзей своих непосредственных помощников. Независимость их умов, однако, скорее разводила их дороги. Только Амени отказывался удаляться от Рамзеса, ссылаясь на то, что без него соправитель был бы неспособен управлять своей канцелярией и следить за текущими делами.

Лотос отпустила дворцового стольника и сама приготовила жареного ягненка, приправленного виноградом и турецким горохом.

— Слюнки текут, — признался Рамзес.

— Давайте попробуем, но только не будем объедаться, — предупредил Амени, — меня еще ждет работа.

— Как ты выносишь этого дотошного ворчливого писца? — осведомился Сетау, кормивший собаку и льва, размеры которого с каждым днем становились все более впечатляющими.

— Не у всех есть время бегать за змеями, — возразил Амени, — если бы я не давал себе труда записывать названия лекарств, которые ты предписываешь, твои изыскания были бы напрасными.

— Где поселились молодожены? — спросил Рамзес.

— На краю пустыни, — ответил Сетау с горящим взглядом. — Как только наступает ночь, змеи выползают наружу, и мы с Лотос идем на охоту. Я не знаю, хватит ли жизни на то, чтобы изучить все виды змей и их повадки.