Эдвард Резерфорд - Париж Страница 49

– То есть забастовка? – выкрикнул кто-то.

– Сейчас мы просто прекратили работу. Если наши требования не удовлетворят к концу дня, можете назвать это забастовкой. – Эрик обвел толпу взглядом. – Братья, я открываю собрание. Кто хочет говорить?

Вперед шагнули несколько человек. Один потребовал, чтобы в холодное время года обеспечивали горячим питьем, другой хотел, чтобы выдавали специальную одежду. Еще двое высказали недовольство длинным рабочим днем и низкой оплатой труда.

Тома слушал выступающих, и ему становилось неловко. В конце концов неожиданно для самого себя он вышел вперед.

– Я согласен с тем, что в холод нужно горячее питье, – сказал он. – Прошлой зимой у меня очень мерзли руки, и чем выше мы будем забираться, тем будет холоднее. – (Это было встречено одобрительными кивками.) – Но я не согласен с тем, что мы подвергаемся особой опасности. – Он пожал плечами. – Ограждения и страховочные сетки вполне надежны. Пока никто не падал. Но я хочу сказать о другом. Даже если кто-то упадет, то сто метров или двести – не будет никакой разницы. Все равно приедешь домой в ящике.

Несколько человек рассмеялись, но Эрик был недоволен:

– Ты не хочешь, чтобы нам платили за высоту?

– Деньги мне нужны не меньше, чем любому из нас, но мы же подписывали контракт, зная, сколько будем получать. К тому же нам платят больше, чем на любой другой стройке.

Это было правдой, но слышать ее никто не хотел. В толпе засвистели. Рядом с Тома вдруг оказался Эрик. Он положил тяжелую ладонь на плечо молодого рабочего и сказал:

– Мы все знаем, что этот юноша является другом месье Эйфеля. Так что у него может быть иная точка зрения на вещи, чем у нас.

Собравшиеся загудели согласно и, к удивлению Тома, угрожающе. Ему не приходило в голову, что давнее знакомство с Эйфелем или случайные беседы с инженером могут быть поставлены ему в вину. Эрик же продолжал:

– Нет, братья, нет, я не считаю, будто этот молодой человек желает нам зла. Он хороший парень. Но, братья, нам нужно крепко запомнить две вещи. Во-первых, наши требования разумны, и мы все согласны насчет этого, за исключением вот этого юноши. И второе… – Он многозначительно улыбнулся толпе. – Нельзя упускать удобный момент… – Эрик дал слушателям время осознать его мысль. – Друзья, Эйфель должен закончить эту башню. На кону его репутация и все состояние. Если он не справится, ему конец. А между тем он уже сейчас отстает от планов. – Он ухмыльнулся. – Инженер полностью зависит от нас… – Эрик снова сделал паузу для пущего эффекта. – Еще кто-нибудь хочет возразить?

Желающих не нашлось. Рабочие криками выразили свое согласие. Эрик не выпускал плечо Тома из хватки своих будто железных пальцев.

– Если башня не будет достроена, – проговорил Тома, но слишком тихо, чтобы его кто-то расслышал в поднявшемся гаме, – Франция будет опозорена в глазах всего мира.

– Она будет достроена, – так же негромко ответил Эрик. – Но на твоем месте я бы держал рот на замке. Никто же не хочет свалиться с башни, верно?

В тот день работы так и не начались. Эйфель прибыл на площадку через час после собрания, и у него состоялся напряженный разговор с Жаном Компаньоном. Потом они вдвоем пошли обсудить ситуацию с Эриком. Инженер, судя по лицу, был в ярости, но не сдался. Рабочие в ожидании стояли кучками вокруг опор башен, однако ничего не происходило. Уже после полудня старший мастер сказал им, что все могут расходиться по домам.

Когда Тома направился восвояси, его догнал Пепе.

– Не хочешь выпить? – предложил итальянец.

Тома не представлял, как коротать неожиданно выпавшие свободные полдня, и с радостью согласился. Пепе обитал на левом берегу к югу от башни и потому повел Тома в кафе рядом со своим жилищем.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru

Примечания