Антон Кротков - Проклятие дома Ланарков Страница 9

А пока она улыбнулась подошедшей к ней Флоре и выразила свой восторг по поводу красоты поместья и окружающего его леса.

– Лес действительно великолепен, – согласилась та, – а охота в нём одно удовольствие. Раньше у нас часто устраивались большие охоты, приглашались гости. Было очень весело и интересно. Есть только одно «но», охота на волков в Блэкстоунском лесу строго запрещена.

– Почему? – удивилась Скалли.

– Извините, но идёт моя сестра, – резко понизив голос, пояснила Флора, – при ней слове «охота» лучше не произносить. Вообще-то она тихоня, но когда обижают «несчастных животных», в неё будто демон вселяется.

Но Клэр до них не дошла, младшую сестру Флоры остановил Арчи и принялся о чём-то расспрашивать. Юное миловидное создание взирало на знаменитость своими распахнутыми глазищами с таким восторгом, что Скалли поспешила отвернуться, дабы не смущать виновато косящегося в её сторону мужа, пускай себе плещется в любви хорошеньких поклонниц. Арчи любил повторять, что создан для славы и обожания, и что восторг читателей заряжает его творческой энергией. Так что пусть себе заряжается.

Скалли хотела вернуться к заинтересовавшей её теме волков, но собеседница опередила её:

– Не сочтите мою просьбу за бестактность… – неуверенно начала Флора, но затем прямо, с вызовом взглянула Вэй в глаза. – Одним словом, не могли бы вы притенить тот факт, что официально не состоите замужем за сэром Арчибальдом – девушка поспешила добавить: – Мы с сестрой свободны от всяких предрассудков, но наши родители… особенно отец – люди старого воспитания. Вы меня понимаете?

Вэй почувствовала себя оскорблённой, её словно обозвали куртизанкой, женщиной лёгкого поведения. В глазах вздорной высокомерной аристократки за фальшивой улыбкой легко читалось презрение к ней как к падшей женщине. Конечно, она не могла похвастаться благородным происхождением, утончёнными манерами и столичным лоском, но разве лишь внешним блеском, статусом и связями определяются достоинства личности?! – так думала Скалли, при этом прекрасно осознавая, что вступила на территорию, где родословная человека, его высокое положение в обществе, ценятся гораздо выше его личных качеств. Но что ей делать в сложившейся ситуации? Затеять скандал и с оскорблённым видом вернуться в город? Но карета уже уехала, да и глупо проявлять слабость. Скарлет хоть была и ненамного старше этой высокородной гордячки, но чувствовала себя мудрой и взрослой женщиной.

– Хорошо, – пообещала Вэй с тонкой усмешкой, – я постараюсь большую часть времени скрываться в тени своего мужа, чтобы ваш щепетильный батюшка потерял меня из виду, и таким образом избежать опасных вопросов с его стороны.

Глава 9

Гостей встречал дворецкий, пожилой человек в безупречном чёрном смокинге и белых перчатках. Глаза его слезились как у старого сенбернара, волосы и бакенбарды выбелило время, но осанкой и манерами старый лакей ещё вполне соответствовал своему положению.

– Добро пожаловать в поместье Ланарк-Грэй-Холл – торжественно объявил он, обращаясь к Скалли и её супругу, после чего поклонился. Арчи на ходу рассеянно кивнул в ответ. Флора вручила дворецкому свою собачонку и тоже проследовала мимо. Лишь Вэй остановилась и с приветливой улыбкой протянула старику руку:

– Очень рада, я Скарлетт. А вас как зовут?

Старик растерянно закрутил своей величественной головой.

– Я… Роберт, миссис… – ответил он после минутного замешательства.

Арчи бросил на жену убийственный взгляд, потом виновато посмотрел на юных леди. Но Вэй и бровью не повела, ей было мало дела до того, что подумают о ней эти породистые британские курочки. Она американка! И выросла в среде, где принято с почтением относиться к возрасту и уважать любой честный труд.

И потом, если этой разряженной кукле дозволено разыгрывать из себя свободную от условностей эмансипе, откровенно кокетничая с Арчи у неё на глазах, то почему ей нельзя держатся раскованно? Нет уж, она будет поступать так, как ей нравится. И пусть её считают экстравагантной и даже вульгарной. Тем более что в глазах этой Флоры она, по всей видимости, в любом случае останется всего лишь малоуважаемой любовницей известного писателя и плебейкой.

– Прекрасно, Роберт, – улыбнулась дворецкому Вэй и пожала руку в белой перчатке.

Над входом в дом по латыни был начертан девиз с пожеланием счастья всем входящим. Арчи прочёл надпись супруге. Гости вошли внутрь, здесь их ожидало ещё трое слуг. Арчи оставил в передней шляпу, трость и перчатки.

– А где маман? – осведомилась Флора у служанки, разглядывая себя в огромном зеркале.

– Госпожа сказалась больной и скорее всего не спустится к обеду – ответила служанка.

– Что ж, тогда начнём без неё, – Флора слегка нахмурилась и виновато взглянула на писателя. – Надеюсь, она всё же почувствует себя лучше и присоединится к нам.

Гостей проводили в комнату, где они могли немного отдохнуть и привести себя в порядок, прежде чем быть приглашёнными к столу. Когда они остались наедине, Арчи решил сделать жене выговор:

– Пожалуйста, веди себя впредь осмотрительней.

– А разве я сделала что-то не так? – Скалли сделала удивлённое лицо.

– Пойми, это высшее общество, здесь свои законы приличия, и тебе следует это учитывать. Пора бы уж усвоить некоторые правила.

Скалли улыбнулась. Ей представлялось даже забавным, что муж разговаривает с ней словно строгий отец с маленькой девочкой.

– Послушай, Арчи, я понимаю, что эти юные нимфы из высшего света вскружили тебе голову. Особенно эта Флора, она элегантна, манеры её утончённы – совсем не то, что «вульгарная американка».

– При чём тут это! – раздражённо «взбрыкнул» мужчина. – Просто ты ставишь меня в неловкое положение.

– А притом, милый, – Вэй продолжала улыбаться, но в голосе её зазвучал металл, – что я не дрессированная собачонка. Если бы я желала «объангличаниться», завести нужные связи и завоевать почётное место в обществе подле тебя, то вряд ли покинула бы Лондон с его комфортом и светскими развлечениями.

Арчи смутился, на щеках его выступили красные пятна. Бедняга хотел что-то возразить, но Вэй мягко остановила супруга движением руки, желая, чтобы он позволил ей вначале договорить:

– Если ты надеешься, что я, как типичная иностранка, стану из кожи лезть вон, стремясь стать более англичанкой, чем сами англичанки, то боюсь, тебя ждёт ещё немало разочарований. Так что если ты стесняешься меня…

– Ты неправильно меня поняла! – бросился оправдываться Арчи. – Я вовсе не желал тебя обидеть. Если ты решила, что я тебя осуждаю, то ты глубоко ошибаешься. Я тоже считаю, что по отношению к любой обслуге следует проявлять уважение. Они такие же люди, как и мы. И в хороших домах так и принято – вежливо обращаться даже к лакеям, обязательно прибавляя к любому распоряжению «пожалуйста». И всё же пойми, мой ангел, здесь не Америка, у нас слишком сильны традиции, и между сословиями пролегает непреодолимая пропасть. Нарушая границы приличия, ты выставляешь в глупом положении нас обоих.

Вэй задумалась.

– Хорошо, – наконец произнесла она примирительно, – не будем ссориться. И всё же не надейся, что я когда-нибудь приближусь к твоему идеалу чопорной манерной англичанки.

– Боже упаси меня от таких желаний! – со смехом облегчения замахал руками Арчи. – Я всего лишь прошу тебя не размахивать красной тряпкой перед глазами наших доморощенных снобов. Ты просто ещё не слишком знакома с правилами этикета. Это только кажется, что всё просто. Но тебе всё же лучше спрашивать у меня совета, когда ты испытываешь затруднение.

Украшенный резьбой по гипсу и дереву, а также великолепными скульптурами и картинами дом производил сильнейшее впечатление, особенно на Скарлетт. Имперский дух Британии тут чувствовался на каждом шагу. Путь в столовую пролегал через анфиладу роскошных комнат и залов. Вэй поражала их роскошная обстановка: резные бордюры, позолота, антикварная мебель красного дерева с дорогой обивкой, тонкая гипсовая лепнина на потолке. Она с любопытством осматривалась и невольно спрашивала себя: «Интересно, каково жить фактически в музее?». Особенно её заинтересовали парадные портреты на стене одного из залов. Предки нынешних Ланарков строго и даже хмуро взирали на чужаков из золочёных рам. Вэй удивило, что эти господа изображены с серьёзными лицами и в одинаковых – гордых позах, словно художникам недоставало полёта фантазии. Она поделилась этой мыслью с мужем.

– В те времена возвышение фамилий часто происходило очень стремительно – пояснил хорошо знающий историю своей страны Арчи. – Ещё вчера ты мог быть никем, а сегодня ухватить удачу за хвост и занять место подле короля. Но из-за этой стремительности и в силу отсутствия хорошего воспитания многие новоявленные аристократы не интересовались живописью и литературой, считая развитое воображение чем-то вроде умственного недуга.