Александр Антонов - Велиная княгиня. Анна Романовна Страница 9

Он, рискуя многим в сечах со Святославом, поставил во главе преданных ему легионов и полков столь же одаренного военачальника, как и патрикий Варда Фока, - магистра Варду Склира. Цимисхий питал надежду, что Варда Склир сумеет подавить восстание в Малой Азии. И надежда эта подкреплялась тем, что Варда Склир и Варда Фока враждовали между собой.

Тревожная весна в Константинополе нашла отражение и во Влахернском дворце. Он был похож на растревоженный муравейник. Все суетились, куда-то спешили, в залах собирались кучки вельмож, что-то обсуждая. Лишь в покоях царевны Анны жизнь текла по законам подрастающей будущей великой княгини всея Руси. Давняя вечерняя беседа царя Василия и царевны Анны не прошла для неё бесследно, породила в душе волнение. С течением времени это волнение перерастало в бурю. Тому были многие причины, и невольной виновницей этих причин стала воспитательница Анны Гликерия. Побывав с нею много раз в храме монастыря Святой Мамы, где вели службу русские священники, и, послушав их богослужение, Анна прониклась им всем сердцем и почувствовала в себе душевное пение. Храм монастыря был скромен, но его украшали голоса певчих. Они пели завораживающе. Слушая псалмы и акафисты, юная царевна возносилась к небу и будто парила в его синеве. Как-то после такого богослужения Анна побывала с братьями на литургии в Святой Софии, и если убранство этого храма было чудесным, то пение на клиросе показалось Анне жестким и угнетающим. Царевна была разочарована и едва отстояла службу.

С той поры, по просьбе Анны, Гликерия водила её лишь в храм монастыря Святой Мамы, и случалось это каждую неделю. В монастырском храме было много прихожан, которые жили в русском посаде, раскинувшемся близ монастыря. Но священнослужители выделили из них царевну и её воспитательницу, и вскоре настоятель монастыря отец Иона знал, кто эта юная прихожанка. Чтобы удостовериться, он спросил о ней Гликерию, и та подтвердила, что Анна - царевна, добавив при этом:

- Тянется эта светлая душа ко всему, что видит в вашем храме.

- Дай-то Бог. Мы будем только рады её тяге к Руси. Чудесно сие. Я помню время, когда великая княгиня Ольга тянулась к Византии. Мне довелось лицезреть её в Святой Софии, я был на её крещении, видел, как рядом с нею крестным отцом встал император Константин Багрянородный, - рассказал словоохотливый игумен Иона.

Царевна Анна слышала разговор воспитательницы с игуменом и попросила Гликерию пересказать его по-гречески:

- Вы говорили обо мне и ещё о княгине Ольге. Я хочу знать о чем.

У Гликерии не было причин скрывать суть беседы с Ионой.

- Он спросил, кто ты такая, и я ответила, что ты царевна Анна и что тебе очень нравится пение хора и сама служба. Ещё он сказал, что помнит, как крестилась в Византии мать князя Святослава, великая княгиня Ольга. Иона был на её крещении.

И тут Анна озадачила свою воспитательницу:

- Ты, Сладкая, научи меня русской речи. Я хочу её знать. Россы говорят - как поют.

Гликерия остереглась дать своё согласие. Опытная придворная служительница понимала, что её вольность может дорого ей стоить. Цари Василий и Константин заботились о том, чтобы Анну учили только тому, что представляло их интересы. Но, поскольку Гликерия любила свою питомицу и была готова учить её русской речи, она ответила:

- Вам бы, ваша светлость, попросить согласия у братьев-царей. А вдруг они возразят против того, чтобы учить тебя речи варваров?

На этот раз осторожная Гликерия знала, что советовала царевне и что лишь порадуется за свою воспитанницу, если Анна найдет в себе мужество пойти наперекор запрету братьев. А они, как пить дать, будут против.

Анна, однако, не сочла нужным просить воли у братьев на то, что ей захотелось сделать. В свои юные годы царевна нашла в себе мужество учинить маленький бунт против Василия и Константина. Да и любимой воспитательнице, которую чтила как матушку, показала силу своего характера.

- Сладкая, дочь русского воина, если тебе угодно служить у меня, ты будешь учить свою воспитанницу тому, что знаешь. Или я что-то не так сказала?

Гликерия не раз многому удивлялась, воспитывая Анну, но в этот миг над удивлением взял верх страх потерять место воспитательницы царевны, и в большей степени не только это: Гликерия любила Анну так, как если бы это была её родная дочь. Она лишь задала вопрос:

- Тебе нравится речь моего батюшки?

- Если бы не нравилась, я бы тебя не просила. Сделав первый шаг навстречу царевне, Гликерия отважилась и на второй, на её взгляд, не менее опасный для себя. Во Влахернском дворце была большая и великолепная библиотека. Ею пользовались редко, и она была только для взрослых. Но Гликерия осмелилась привести в библиотеку Анну. Увидев хранящиеся в палисандровых шкафах бесценные книги, царевна захотела посмотреть их и, поскольку умела хорошо читать, решила выбрать себе книгу. Гликерия долго доставала Анне фолианты, показывала их, пока наконец они не наткнулись на историю Руси, написанную императором Константином Багрянородным.

- Я хочу прочитать эту книгу, - заявила Анна.

- Ваша светлость, возьмите любую другую, - заметила Гликерия.

- Сладкая, зачем ты возражаешь? Я хочу только эту.

- Хорошо, я положу её на стол и читай здесь.

- Нет, отнеси в мой Голубой зал.

- Нас за это накажут. К тому же тут есть хранитель и он не выпустит нас с этой книгой, - пыталась предупредить о неприятностях Гликерия.

- Никто не смеет нас задержать и наказать. Божественный простит мне эту вольность.

Гликерия взяла фолиант в кожаном переплете с золотыми застежками и золотым тиснением сказочных грифонов с головами орлов и понесла его в покои царевны. Хранителю она сказала, что уносит книгу по воле царевны, а по пути упрекнула её:

- Ваша вольность не знает границ.

- В другой раз я постараюсь быть послушной, - с улыбкой ответила Анна.

Гликерия на это лишь усмехнулась. В небольшом Голубом зале она положила книгу на стол, открыла замысловатые застежки и сказала:

- Садитесь, ваша светлость, читайте этот манускрипт, и вы узнаете много о той загадочной державе, откуда родом мой отец.

- Спасибо, Сладкая, я постараюсь его одолеть. Анна отважно взялась читать правдивую историю Древней Руси и славян.

Это был труд ученого, но царевна с прилежанием взрослого просиживала за чтением долгие часы. Русь представлялась Анне страной бескрайних просторов степей, безбрежных дремучих лесов с протекающими через них могучими реками. Анна поняла, что Русь населена молодыми народами, жадными до жизни и деятельными. Взрастающая в большом городе, среди каменных стен, Анна потянулась к неоглядным просторам Руси, ей хотелось сесть на быстроногого скакуна и мчать до крайних степных пределов, а затем окунуться в дремучие леса, где много невиданных зверей и птиц, где царствуют загадочные боги. И как-то к вечеру, устав от чтения, Анна спросила Гликерию:

- Сладкая, а тебе хотелось бы побывать на отчей земле?

- Я бы полетела туда, если бы были крылья. Батюшка вырос в Великом Новгороде. Это вольный город, каких в Византии нет.

Так и протекало время юной царевны - в изучении языка россов, в слушании былин и сказаний Гликерии, в молении на богослужениях в русском храме монастыря Святой Мамы и в познании русской земли через сочинение Константина Багрянородного.

Но вскоре спокойное течение жизни Анны было нарушено. Как-то в воскресный день, когда Анна и Гликерия уехали в храм Святой Мамы, в покои царевны нагрянули её братья Василий и Константин. Поводом к тому послужило замечание Иоанна Цимисхия за трапезой:

- Из дворцовой библиотеки унесли в розовый дворец книгу по истории Руси, написанную вашим прадедом Константином Багрянородным. Кто взял её, пусть немедленно вернет в библиотеку и читает там. Таков неписаный дворцовый закон.

- Но мы с братом в библиотеку не ходим и книгу не брали, - ответил царь Василий.

- У вас большая любительница чтения сестра Анна, вот и спросите её, зачем ей понадобилось знать историю Руси.

- Мы так и сделаем, Божественный.

- Я на это надеюсь. А поскольку мы вспомнили о царевне, то, пожалуй, пора вернуться к разговору о её судьбе. Я вашу волю не угнетаю. Вы против того, чтобы выдать сестру замуж за сына Святослава - Владимира. Он ныне всего лишь удельный князек. Поэтому забудем о Руси и подумаем о другом будущем царевны Анны, о пользе для державы. Вы помните, что её руки добивался для своего сына германский император Оттон Первый. В чем же дело?

- Божественный, мы будем только рады, если германский император пришлет послов-сватов. Он обещал, но их нет и нет. Он боится обжечься во второй раз.

- Я дозволяю напомнить Оттону о нашей царевне. Пошлите Калокира, и на этот раз, надеюсь, император не обожжется. Может, кто-то из вас тоже наведается к Оттону, и тогда у него исчезнет повод для боязни. Действуйте, мои соправители, судьба царевны в ваших руках.