Рустем Бизянов - Чеченское танго Страница 12

Голубев находился в составе постов охранявших командирский дом. Ночью он заступил на пост находящийся во дворе у ворот. Неожиданно через забор упала граната. Мотострелки осмотрели все пространство за забором, но ни кого не нашли. Голубева отправили в госпиталь, а капитан Колосков после этого обошел, все посты на некоторых останавливали лишь, когда он подходил вплотную к посту, это его убедило, что посты не охраняются.

— Вам что жить надоело? — не унимался Романенко.

— Подумайте о своих товарищах, или наплевать на все?

— Ну че ж вы языки в жопы втянули, я не слышу, — уже спокойно говорил старший лейтенант, он вытащил гранату и подошел к первому стоявшему в строю. Гранатой в кулаке, он ткнул бойца в грудь и спросил: — ну кому жить надоело? Вперед, вот граната, — он подошел к другому солдату и тоже ударил его в грудь.

— Ну что же ты молчишь, — спросил Романенко бойца, — тот опустил голову и смотрел себе под ноги. — Может, стесняешься, так мы отойдем, а? Ну, хочешь.

— Нет, — промямлил боец.

— Может ты, — перешел к другому солдату Романенко.

— Не бойся, напишу в рапорте, мол, погиб смертью храбрых, достоин ордена и звания героя, бумага все стерпит, — стукнул ему в грудь гранатой старший лейтенант.

— Я не хочу, — последовал ответ.

— Ага, вот у нас кто крутой, — ехидно сказал Романенко, увидев на

следующем кожаную куртку. Это был парень с поста расположенного в гараже, где он эту куртку и нашел. — Романенко въехал ему в челюсть, солдат упал на своего товарища, стоявшего за ним, но тот подхватил его.

— Чтоб я не видел больше этого говна, — отчеканил Романенко.

— Так если с этого дня, если я подхожу к посту незамеченным я сам брошу туда гранату — подвел итог Романенко.

— Всё, пошли все на хуй.

Прошло еще несколько похожих друг на друга сырых, грязных, пасмурных дней. По ночам все та же стрельба, днем солдаты шастают, по окрестным домам. Я, так же как и все ночью охранял пост, а днем ходил по домам. Искали варенья и соленья, запасы которых можно было найти в некоторых подвалах и хоть какой-нибудь радиоприемник, чтоб послушать внешний мир. Во время одного из таких походов я чуть не подорвался на мине, у нее не сработала растяжка.

Но не всем везло, разведбат, расположенный рядом с блокпостом капитана Колоскова потерял за эти дни пятерых бойцов — чеченский снайпер сработал.

Солдаты начали вшиветь. Появились всевозможные кожные заболевания, добавившиеся к уже свирепствующим болезням желудочно-кишечного тракта.

Взвод Капитана Колоскова не стал исключением, — я заметил, что у меня на ногах появились огромные язвы, наполненные гноем. Точно такие же появились у Кулова, но уже на теле. Кузя жаловался на то, что у него опухли ноги, и он теперь с трудом передвигался. Снайпер как, подозревали ребята, подхватил воспаление лёгких — сильный кашель у него не прекращался. И у всех был понос.

Вскоре, как выражался Кулов, «расслабуха» кончилась: блокпост капитана Колоскова опять переводили на другое место.

В очередное слякотное утро приехал помятый УРАЛ, взвод погрузился на него и в сопровождении БМП уехал на новое место.

Глава 11

Страну рвало,

она, согнувшись пополам,

искала помощи,

А помощь танком по лоткам

давила овощи…

Новое место нам определили в большом девятиэтажном доме, расположенном на границе между двумя кварталами современной постройки и частным сектором. Сверху девятиэтажки прекрасно просматривался весь квартал, к тому же по улице, служившей своеобразной границей проходила дорога, имевшая важное стратегическое значение. По этой трассе к центру, где шли бои, доставлялись пополнение, боеприпасы и все что нужно войскам, а в обратном направлении вывозили раненных. Вдоль всего пути распологались блокпосты для его охраны.

Девятиэтажка имела Г образный вид, при этом основная часть дома образующая ножку буквы была параллельна улице, а вторая часть располагалась почти перпендикулярно. Блокпост расположили в этой части дома.

Перед подъездом находилась обширная площадка, часть которой занимал мини-рынок, огороженный железным забором. Внутри ограды расположились прилавки с навесами из железа и деревянные скамейки. Все это вместе с оградой было выкрашено в ярко-желтый цвет. На площадке между домом и рынком находился капонир, с другой стороны — свободный проход на соседнюю улицу.

"Урал" выгрузив своих пассажиров, уехал, БМП въехал в капонир. Мы уже умудренные опытом без проволочек разделились на две группы и под прикрытием друг друга, осмотрели место, которое предстояло охранять, после чего зачистили подъезд девятиэтажки и все квартиры этого подъезда.

Из избушки напротив через дорогу вышла женщина. Она долго смотрела на нас. Ее заметили, однако, что с ней делать никто не сообразил, вроде не боевк, а с другой стороны, вроде и не наш человек.

Капитан Колосков стал распределять посты. Перед подъездом он решил устроить первый пост, на лестничной площадке второй и еще два у выходящих во двор окон. На первый пост назначили меня Кулова, Кузю и Бармакова, Снайпер, и Фонарь — получивший это прозвище за то, что все время таскал с собой электрический фонарик, Под жилье мы заняли комнату в одной из квартир на четвертом этаже. Остальные устроились на первом и втором этажах. Третий этаж для жилья не годился — весь выгорел. Перед подъездом солдаты первого поста соорудили подобие баррикады. В ход пошли холодильники из квартир их наполняли битым кирпичом, сверху мешки, наполненные землей. Получилось подковообразное сооружение с четырьмя бойницами: по одной для обстрела флангов и две бойницы по фронту. Все эти работы заняли весь световой день. С наступлением темноты работу прекратили. На первом посту остались Снайпер и Фонарь, остальные поднялись на четвертый этаж в комнату, где была устроена берлога.

Комната находилась в «двушке», в одной комнате устроили спальню, там как раз имелась огромная двуспальная кровать свободно вмещавшая четверых человек. Здесь же поставили небольшую железную печку, найденную в обгоревших развалинах одного частного дома. В другой комнате — побольше и с балконом устроили очаг, разложили его прямо на полу, с которого предварительно был содран линолеум. Чтоб дым от костра уходил в дверь балкона, все двери в квартире сняли, получился сквозняк создававший тягу на улицу. Двери тут же разломали на дрова.

Поужинали как обычно сухпаем. В этот раз его удалось пополнить соленьями, вареньями и компотами найденными при осмотре квартиры, кроме того, обнаружили несколько флаконов одеколона. Спиртное решили пить для обогрева перед тем как заступать на пост.

Я после еды завалился на кровать, достал сигарету и закурил, наслаждаясь отдыхом. Кулов уселся на небольшой табуретке около печки, он тоже курил и смотрел, задумавшись на огонь пляшущий в печке, над ней он развесил свои портянки. Кузя налаживал светильник — это нехитрое устройство состояло из консервной банки наполненной соляркой и фитиля погруженного в эту солярку. Светильник чадил нещадно, но давал свет. Леха лег спать.

Я докурил сигарету, полез в тумбочку, стоявшую подле кровати и обнаружил в ней несколько книг. Взял одну наугад — "Приключения Тартарена из Тараскона" Альфонса Доде. Устроился поудобнее возле светильника, принялся за чтение, пока не уснул.

— Ма-а-рат, — почувствовал толчок в бок.

— Чего? — не открывая глаз, сонно спросил.

— Не спи-и, а то замерзнешь, — сказал Кулов.

— Не замерзну, — пробурчал Мара.

— По-ошли на по-ост, — тянул свое Кулов.

— Сука, вечно обломишь на самом интересном месте, — я встал и уронил на пол книгу, из которой что-то выпало. Поднял — оказалась фотография. На ней изображена группа юношей и девушек: парни в костюмах и белых рубашках с галстуками, а девушки, в летних платьях, — судя по лицам некоторые, были кавказцами, а другие славянами. На обороте аббревиатура, очевидно, какого-то ВУЗа и надпись "выпуск 1990 года".

— Жили же, как нормальные люди? — удивился я, — чего им не хватало?

— Ну-ка дай, — схватил фотографию Кулов, — Это же уроды, козлы, пули им не хватало, — Сергей разорвал фото и вышел из комнаты.

Я схватил свой АКСУ, напялил каску и, спотыкаясь в темноте, на ощупь пошел не пост. Холод улицы окончательно согнал сон. Кулов уже сидел в баррикаде и смотрел в бойницу. Я обошел баррикаду, вокруг ничего подозрительного не было, справил нужду и присоединился к Сереже.

Улица время от времени освещалась осветительными ракетами, шипевшими и рассыпавшимися в небе. Белый холодный свет от них, на пустынных улицах мертвого города создавал причудливые движущиеся, то растущие, то уменьшающиеся тени.

— Слушай, Серега ты кино американское видел "Миры Стивена Кинга" — так вроде называется, точно не помню.