Алексей Гребиняк - Угол атаки Страница 17

Американские самолеты приближались. Горелов пока не давал разрешения на открытие огня, подпуская самолеты поближе.

– Удаление тридцать километров… Удаление двадцать… – докладывал оператор ручного сопровождения.

– Высота – ноль-восемь, – говорил его сосед. – Высота – ноль-восемь.

– Скорость – восемьсот. Скорость – восемьсот.

– Еще четыре цели, с северо-востока, курс три-два-один! Под тысячу с гаком чешут! Высота ноль и три… – раздался чей-то голос.

– Цель три взять на ручное сопровождение! – приказал Горелов.

– Есть.

Операторы ручного сопровождения начали крутить маленькие штурвальчики, поворачивая антенну станции наведения. Первый определял удаление до цели, второй – высоту ее полета, третий – направление по азимуту. Цель, разумеется, все время двигалась, и задачей операторов было постоянно удерживать ее в перекрестиях прицелов с помощью штурвальчиков. Четвертый оператор, сидевший рядом с командиром, осуществлял уже автоматическое сопровождение, но без ручного порой все-таки было не обойтись.

– Есть захват цели!

Внезапно один из операторов увидел, как отметка одной из целей увеличилась в несколько раз. С перепугу вьетнамец забыл все русские слова, кроме одного. Обернувшись к стоявшему за спиной инструктору, он спросил, ткнув пальцем в индикатор:

– П…???

– Он самый, – кивнул инструктор, старший лейтенант Москаленко, и, обернувшись к командиру, крикнул: – Миша, «Шрайк»!

– Антенну отведи! – сразу отозвался командир.

– Есть!

Вьетнамец потянулся к пульту и замер, пытаясь вспомнить, как это сделать, и тогда старлей оттолкнул его руку и быстро крутанул штурвальчик ручного сопровождения по азимуту. Антенны локатора отклонились в зенит, и их излучение теперь уходило в сторону от прежнего направления.

«Шрайк» быстро разматывал белый след в сторону вьетнамских позиций. Визг наконец-то стих, и Уатт, позабыв обо всем, зачарованно следил за улетающей вдаль ракетой. Внезапно ведущий «охотников» сердито воскликнул:

– Дерьмо! Срыв захвата!

– Как так? – спросил Уатт.

– Наверное, они выключили станцию, ракета их потеряла…

– Понятно. Отходим. Джелли, возвращайся!

Продолжение «охоты» теперь было чревато большими неприятностями. Если внизу в джунглях ждут еще несколько ЗРК с выключенными пока радарами… если они вдруг включат их и ударят с разных сторон… «охотники» сами станут жертвами. Потому что группа сразу окажется в ракетном капкане.

– Есть, – радостно отозвался Пит. Сейчас он для Уатта выглядел лишь темной точкой на горизонте.

– Есть, – с неохотой подтвердил «охотник».

Закончив разворот, американцы легли на обратный курс.

В маленькой тесной кабинке обливались холодным потом операторы и инструктора. «Шрайк» – это не смертельно для расчета, это только антенне локатора кирдык… но за «Шрайком» могут и штурмовики прилететь, и вот тут уже кирдык настанет всем. Проутюжат осколочными бомбами, зальют напалмом – и поминай, как кого звали…

«Раз… Два… Три… Четыре…» – неторопливо считал про себя Москаленко. Дойдя до десяти, он приказал операторам вновь взять самолеты на сопровождение.

Спустя несколько секунд на экране опять возникли отметки целей.

– Уточнить параметры целей! – приказал Горелов.

– Курс три-два-ноль, цель групповая, малоскоростная, удаление двенадцать, высота ноль семь, скорость восемьсот, следует курсом три-два-один… – доложил один из операторов. В переводе на обычный язык это означало: «Несколько самолетов уходят на юго-запад со скоростью восемьсот километров в час на высоте семьсот метров».

– Цель два, взять на сопровождение!

Быстро закрутились штурвальчики ручной наводки.

– Есть захват цели!

– Цель на автоматическом сопровождении!

– Четыре цели с северо-востока, идут прежним курсом, высота ноль и пять!

Две пусковые установки с ракетами, похожими на телеграфные столбы с крылышками, уже развернулись в сторону самолетов.

– Цель номер четыре, очередью из двух, уничтожить! – приказал командир дивизиона. «Что там с северо-востока чешет, интересно? Похоже, вьетнамские перехватчики… Хорошо бы, если так… Если американцы – нам амба… А, ладно, была не была…»

– Есть!

– Первая пуск!

– Есть!

С оглушительным грохотом заработал стартовый ускоритель, из сопла хлестнула огненная струя, поднявшая над позицией грандиозное облако пыли, – и ракета сорвалась с направляющей. Пронизав листву над собой, она унеслась навстречу самолетам. На землю посыпались сбитые ею ветки и сорванная набегающим потоком воздуха маскировка.

– Вторая пуск!

Грохот, пыль, пламя – ушла вторая. В окопе неподалеку от кабинки операторов чихали солдаты, готовившие ракеты к пуску. Инструктор распахнул дверь кабины и тоже чихнул, потом выглянул наружу – посмотреть на пусковые установки. Потом бросил взгляд на тающий в небе огонек удаляющейся ракеты.

– Миш, а все-таки они летают! – восхищенно сказал он.

– Даже с ветками? – ухмыльнулся командир.

– Да, вон они, ветки твои… падают… апчхи!

– Чудесно! Будь здоров… Что там на радаре?

«Ария Сэма» прозвучала как гром с ясного неба. Во главе колонны летел Маккензи, чуть правее и позади него шли «Тандерчифы», а замыкали строй Хадсон и Уатт, следовавшие в сотне метров позади и выше «охотников». И именно замыкающие, как обычно, попали под удар.

– Меня облучают, кэп, «Сэмы»! – вдруг вскрикнул Хадсон. – «Сэмы», «Сэмы», черт, где они?! – он вертел головой, пытаясь заметить приближающиеся ракеты.

– Расходимся! – рявкнул Уатт, уходя влево и вверх, подальше от обреченного ведомого.

– Тупица, уйди, сгинь!!! – завизжал оператор капитана. – А-а-а-а, идиот!!!

Время вдруг стало растягиваться, словно жевательная резинка. Медленно, как во сне, Уатт повернул голову и увидел, что Хадсон отвернул следом за ним. Его истребитель подныривал под машину капитана, и разминуться они могли только при очень большом везении – расстояние между ними составляло всего несколько метров, да и эти метры стремительно таяли. Сделать что-либо уже не представлялось возможным.

– Черт, нет!!! – услышал капитан.

В следующий миг самолет Хадсона поочередно нагнали обе ракеты. Первая превратила его в огненный шар, из которого во все стороны брызнули обломки вперемежку с огнем и дымом, а вторая разнесла в клочья самый крупный кусок самолета – отвалившееся крыло. Оказавшийся слишком близко «Фантом» Уатта сильно тряхнуло – часть осколков попала и в него. На панели приборов тревожно замигало табло «Пожар правого двигателя». Потом угрожающе вспыхнуло другое: «Отказ левого двигателя». Ручка управления стала какой-то неподатливой – капитану приходилось прилагать огромное усилие, чтобы сдвинуть ее хотя бы на миллиметр. И в этот момент время для Уатта вновь потекло нормально. Шум турбин за спиной быстро стихал, превращаясь в бессильный свист, а самолет быстро терял скорость и высоту.

– Хадсон, черт тебя дери… – бессильно выругался Уатт и нажал кнопку связи. – Эй, парни, кто-нибудь слышит меня?

Никто не отозвался. Уатт еще раз повторил свой вопрос, потом вызвал по внутренней связи оператора, но и тот не отозвался.

«Рация сдохла, – понял капитан. – И самолетное переговорное устройство тоже…»

Глянув на высотомер, стрелка которого как раз подбиралась к отметке «1000 футов», капитан, не раздумывая, убрал ноги с педалей и потянулся к полосатым желто-черным петлям, висевшим по бокам от заголовника его кресла. Они приводили в действие обе катапульты – его и операторскую.

С силой дернув за них, Уатт услышал хлопок пиропатронов, отстреливающих фонарь кабины, а потом страшный удар снизу выбросил его из самолета, и шум искалеченного двигателя мгновенно стих, сменившись свистом ветра. Несколько секунд спустя капитан открыл глаза – он покачивался под куполом парашюта, чуть выше и впереди раскрывался парашют оператора, а еще дальше падал в джунгли его горящий «Фантом». Далеко на горизонте виднелись две темные точки – «Тандерчифы» поспешно уходили к себе, на авиабазу Тахли в ставший вдруг таким далеким Таиланд…

Томительные секунды ожидания – и вот отметка цели на экране радара разделилась на несколько быстро гаснущих точек. Остальные продолжали удаляться на юго-запад.

– Сбили, – хрипло сказал Москаленко.

– Сбили, – подтвердил Горелов. – Сворачиваем удочки, пока рыбнадзор не нагрянул…

Эта поговорка на «свободной охоте» служила знаком к покиданию позиции. Тягачи, которым предстояло перевозить пусковые установки, неиспользованные ракеты и кабины с оборудованием, до поры до времени стояли в овраге неподалеку. За какие-то двадцать минут все было свернуто и погружено, и дивизион покинул позицию.

Под Уаттом расстилались густые джунгли; чуть южнее он разглядел небольшую деревеньку и заболоченные рисовые поля. Приземляться в чащу капитану вовсе не улыбалось, и потому он, высмотрев полянку чуть впереди и левее, потянул за стропы, чтобы развернуться. Легкий ветерок теперь подталкивал его в спину, и оставалось только не перелететь намеченную площадку…