Отто Скорцени - Неизвестная война Страница 19

Главным советником Рудольфа Гесса по вопросу соглашения с Лондоном был его старый друг, профессор Гаусхофер, создатель понятия «геополитика» и главный редактор журнала «Геополитика», внимательным читателем которого был Гитлер.[67] С конца сентября 1940 года у заместителя фюрера появился длинный меморандум профессора Гаусхофера под названием «Возможности заключения мирного договора с Англией». Не исключено, что Гитлер читал этот меморандум и беседовал с Гессом.

Упоминавшийся уже Джеймс Лизор цитирует беседу Гесса с Гаусхофером, составленную последним. Так, профессор обратил внимание Гесса на тот факт, что среди влиятельных англичан «Риббентроп играет ту же роль, что Даф Купер и Черчилль у немцев». По мнению профессора, возможно установить разумные контакты с британским уполномоченным министром в Будапеште О’Молли, сэром Самуэлом Хоэром, находящимся в Мадриде, и лордом Лотианом — послом Великобритании в Вашингтоне (последнего Гаусхофер знал очень давно).

Что касается Гитлера, он хотел реализовать на Западе то же, что ему удалось в августе 1939 года на Востоке. Чтобы избежать войны на два фронта, он намеревался заменить пакт, подписанный со Сталиным, на определенные соглашения с западными державами, а не только с Великобританией.

Знаменательно то, что 11 мая 1941 года — в тот день, когда Рудольф Гесс должен был обсуждать условия мирного договора с Великобританией, — Гитлер принимал в Бергхофе адмирала Дарлана, главу правительства маршала Петена, и секретаря президента Жака Бенуа-Мешина. Французы получили несколько предложений и заверения в том, что их страна «будет играть важную роль на Западе». Было слишком рано, особенно принимая во внимание Италию, подписывать мирный договор и гарантировать существование французской колониальной империи. Одновременно Гитлер делал жест доброй воли и говорил адмиралу, что «его мир не будет миром реванша».

Из этого можно сделать вывод, что фюрер не только знал о полете Гесса, но и предоставил своему официальному уполномоченному право говорить от его имени. Это было в начале аферы. В действительности полету предшествовали долгие переговоры, и Гесс был уверен, что он будет принят значимыми персонами Великобритании, хотя формально его не приглашали.

Убедительное объяснение полета было дано в мае 1943 года одним американским журналом в статье, подкрепленной документами. Согласно мнению анонимного автора, в январе 1941 года Гитлер зондировал возможность непосредственных переговоров с Великобританией с намерением заключить долгосрочный мирный договор. Я цитирую этот американский ежемесячник, так как он печатается и сейчас,[68] а его статьи в мае 1943 года подвергались цензуре: «Гитлер обратился не к британскому правительству, а к группе влиятельных британцев — в том числе и герцогу Гамильтону, — принадлежавшим к распущенному уже англо-немецкому обществу. Посредником был дипломат, имевший международное признание».

Фамилия дипломата не раскрывается. Из этого анонимного сообщения следует, что британцы ответили на немецкие предложения уклончиво. В течение четырех месяцев обе стороны дискутировали «осторожно и взвешенно» до момента, когда англичане отказались провести переговоры в одной из нейтральных стран. Они также отвергли предложение назначить посредником Эрнста Боле, когда турецкая и южноамериканская пресса сообщила, что он получил задание осуществить «важную и секретную зарубежную миссию».

Тогда на сцене появился Рудольф Гесс. Он как заместитель фюрера имел все полномочия, дающие право заключения мирного договора от его имени. 10 мая 1941 года он вылетел в Шотландию в замок герцога Гамильтона в Дангвиле, вблизи которого находился небольшой частный аэродром. Его там ждали. Однако эмиссар, прыгнув с парашютом, приземлился в 16 километрах от замка и вывихнул ногу в лодыжке. Он не имел понятия, кем в действительности были люди, допрашивающие его.

Вот что сообщает упоминавшийся уже американский журнал в мае 1943 года: «Первое известие в январе 1941 года было перехвачено британской спецслужбой, которая с этого момента держала все дело в своих руках».

Когда командование истребительной авиации Королевских ВВС заметило неопознанный «мессершмитт» (он неправильно отвечал на радиосигналы), дежурный офицер, руководящий центром, крикнул командирам истребителей, расположенных в Шотландии: «Ради бога, скажите им, чтобы его не сбивали!» Поэтому Гесса сопровождали два неприятельских истребителя, одного из которых он заметил. Если бы он не прыгнул с парашютом, а совершил посадку на частном аэродроме Гамильтона, тайну можно было бы сохранить. Однако министр рейха приземлился на поле фермера Дэвида МакЛина, и тот привел Гесса на свою ферму. Гесс сказал, что его зовут Альфред Горн и попросил, чтобы о нем уведомили герцога.

Может быть храбрый шотландский крестьянин, наблюдавший с вилами в руках приземление Гесса, принадлежал к тому же клану, что и Дональд МакЛин, который сообщил важные секреты в области атомных исследований Советам. Его начали подозревать слишком поздно; в 1963 году он убежал в СССР. Вот интересная тема для любителей исторических анекдотов. Но меня волнует другой вопрос.

Гамильтон, в то время подполковник Королевских военно-воздушных сил, находился на своем командном пункте. На звонок по телефону он ответил, что не знает никакого Альфреда Горна. Увидев на следующий день Рудольфа Гесса, визита которого не ждал, Гамильтон не мог скрыть своего изумления. Те, кто ожидали Гесса на небольшом аэродроме, были высокопоставленными сотрудниками британской разведки и контрразведки (Intelligence Service), а также офицерами тайных служб, готовящих ловушку.

Так или иначе, но Гесс-Горн находился пока в руках членов Home Guard (отряда местной обороны), которым передал его МакЛин. Военные вынуждены были вмешаться и забрать его из местной резиденции этой организации. После первого допроса в казармах Мэрихилл в Глазго эмиссара перевезли в военный госпиталь.

Возвратимся к материалу, опубликованному в американском журнале:

«Гесс предвидел, что во время долгих переговоров он будет встречаться с наиболее важными политиками. Все произошло значительно быстрее. Черчилль послал к нему супершпиона предыдущей войны, сэра Айвона Кирпатрика, советника британского посольства в Берлине в мирный период. Он должен был выслушать предложения Гесса и передать их непосредственно британскому правительству…»

Гитлер (здесь я кратко излагаю текст статьи, опубликованной в 1943 году) предлагал прекращение военных действий на Западе, вывод немецких войск со всей оккупированной территории (кроме Эльзаса, Лотарингии и Люксембурга), а также эвакуацию немецких частей из Югославии, Греции и практически со всего бассейна Средиземного моря.

Взамен он добивался доброжелательного нейтралитета Великобритании в отношении немецкой восточной политики. Все страны, принимающие участие в боевых действиях или нейтральные, должны были отказаться от военных репараций.

Гесс должен был подчеркнуть необходимость ликвидации коммунизма, с которым Германия собиралась справиться самостоятельно. Для этой цели требовался весь военный англо-французский промышленный потенциал, до момента перевода хозяйств этих стран на мирные рельсы. Гесс беседовал с министром снабжения, лордом Вильгельмом Бивербруком (с которым был знаком лично), лордом Джоном Симоном и «иными членами Военного совета». Он не виделся с Черчиллем, но тот сразу же известил об этом деле Рузвельта. Ответ на предложения Гесса был, конечно же, отрицательным.

Когда Гесс понял, что с самого начала его подло обманывали, а Великобритания в действительности является союзником Советов, он впал — как нас информирует в журнале анонимный автор — в состояние депрессии, и «ложь на тему его так называемого безумия оказалась почти правдой».

Когда он узнал, что броненосец «Бисмарк», ранее потопивший «Гуда», тоже пошел ко дну (27 мая 1941 года), то проплакал весь день. Несомненно, что фантастический и рыцарский характер его рейда не позволил многим комментаторам понять его сути, поэтому их сообщения на эту тему звучали неправдоподобно.

Британские приготовления к войне, искусно закамуфлированные под взаимодействие с целью обсуждения мирного договора, Германия не приняла бы на веру, но ведь оставались предыдущие контакты, установленные, в частности, с Галифаксом и Батлером, а также мирные предложения 17 июня 1940 года британского министерства иностранных дел шведскому послу Притцу.

Никто не сомневался в честности Гесса — ни враги, ни друзья. Он никогда не произнес бы фамилии Гамильтона, если бы не был убежден, что герцог действует от имени высших британских властей. Показания свидетелей совпадают по этому вопросу — Гесс потребовал немедленно уведомить о себе Гамильтона, человека, который смог бы устроить встречи с высокопоставленными собеседниками.