Юрий Виноградов - Операция «Б» Страница 27

Первой заботой генерала было рассредоточение бомбардировщиков и оборудование скрытых стоянок. По опыту морской авиагруппы Преображенского, самолеты по подготовленным рулежным дорожкам подогнали вплотную к хуторским постройкам и укрыли сверху маскировочными сетями. Из Кагула прибыла аэродромная команда краснофлотцев и помогла экипажам армейских самолетов надежно укрыть ДБ-3ф. К вечеру работа была закончена. С «чаек», поднявшихся в воздух, поступил доклад, что аэродром Асте совершенно пуст, признаков базирования самолетов незаметно.

Копнов занялся противовоздушной обороной Асте, уехав к зенитчикам, а Жаворонков пригласил майора Щелкунова и капитана Тихонова на доклад.

— Рад, рад видеть вас, товарищи! — крепко пожал им руки генерал. — Теперь Берлин будет получать двойную порцию «гостинцев».

Доклады Щелкунова и Тихонова вначале несколько озадачили Жаворонкова, а потом расстроили совсем. Вместо обещанных двадцати дальних бомбардировщиков было выделено лишь пятнадцать: восемь в группе Щелкунова и семь в эскадрилье Тихонова. Прилетели же на остров Сааремаа только двенадцать ДБ-3ф. Два самолета остались на старом аэродроме для замены двигателей, а один при перелете был сбит над Финским заливом. Еще два самолета, прилетевших в Асте, требуют ремонта. Практически на выполнение задачи могут пойти только десять экипажей. К тому же двигатели дальних бомбардировщиков армейской авиагруппы, несмотря на форсаж, имели пониженную мощность из-за длительной эксплуатации и частых ремонтов. Некоторые ДБ-3ф в группе Щелкунова уже выработали свои моторесурсы.

Летчики и штурманы группы майора Щелкунова имели достаточный боевой опыт. Уже 23 июня они в составе полка бомбили военные заводы Кенигсберга. Затем принимали активное участие во многих налетах на вражеские тыловые аэродромы и промышленные объекты.

Эскадрилья капитана Тихонова в боях участия не принимала, однако имела некоторый опыт предвоенных, учебных полетов над морем на Дальнем Востоке.

— Что ж, давайте знакомиться, товарищи, — сказал генерал. — Нам предстоит вместе работать.

Майор Щелкунов представил командующему военно-воздушными силами ВМФ командиров экипажей своей группы, которые могут лететь на Берлин: капитанов Крюкова и Юспина, старших лейтенантов Семенова и Шапошникова.

Капитан Тихонов назвал летчиков своей эскадрильи: старших политруков Васильева и Павлова, старших лейтенантов Плотникова, Строганова и Соловьева, лейтенанта Линькова.

Из всех представленных летчиков Жаворонков знал лишь капитана Крюкова. О подвиге его экипажа писали газеты.

Примерно месяц назад, в первых числах июля, вражеские зенитки обстреляли дальний бомбардировщик Крюкова, вылетевший на разведку прифронтовой полосы. Один снаряд разорвался вблизи штурманской кабины, осколками ранило штурмана капитана Муратбекова. Крюков взял курс на свой аэродром, но на него тут же налетели два «мессершмитта» и подожгли правый мотор. Пламя разгоралось быстро, охватывая крыло. Могла вскоре вспыхнуть и вся машина. Экипажу следовало бы выброситься на парашютах — ведь внизу своя территория, но раненый штурман не сможет этого сделать. И летчик, рискуя жизнью, повел горящий ДБ-3ф вперед. К счастью, поблизости оказался прифронтовой аэродром, и Крюков пошел на посадку. При ударе о землю отвалился правый мотор, самолет развернуло. Летчик и стрелки быстро соскочили на траву и вытащили из уже охваченной пламенем штурманской кабины капитана Муратбекова. Вот такой геройский летчик этот капитан Крюков.

— Располагайтесь здесь, товарищи, как дома. Осваивайтесь, отдыхайте, — стал прощаться генерал. — А мне пора в Кагул. У нас сегодня состоится третий налет на Берлин. Вас включу в четвертый, на завтра. Готовьтесь.

Батальонный комиссар Оганезов решил провести партийное собрание морской авиагруппы особого назначения. Уже совершено два успешных налета на Берлин, выявилось много положительного в действиях передовых экипажей, но обнаружились и существенные недостатки, которые следовало устранить немедленно. На повестке дня был один вопрос: «О ходе выполнения боевых заданий Ставки Верховного Главнокомандования и задачах парторганизации авиагруппы особого назначения».

Преображенский говорил о мужестве и отваге, проявленных экипажами бомбардировщиков в сложных метеоусловиях, при воздействии противовоздушной обороны противника, отметил добросовестную работу технического состава при подготовке машин к трудным полетам и остро критиковал техников и мотористов, двигатели самолетов которых были подготовлены недостаточно надежно. Досталось и технику флагманского ДБ-3 старшине Колесниченко — то один, то другой мотор грелся в полете. И хотя знали, что двигатели старые, моторесурс почти выработан, все же инженеры, техники и мотористы обязаны делать все возможное, чтобы моторы работали бесперебойно.

Техники самолетов, в адрес которых было высказано немало критики, заверили коммунистов, что приложат максимум усилий для выполнения задания Ставки.

Для распространения опыта первых полетов было решено провести беседы с летным и техническим составом на темы: «Взлет самолета с большой нагрузкой» полковнику Преображенскому, «Ориентировка в сложных метеоусловиях и вождение самолета по приборам» — капитану Хохлову, «Маневрирование в зоне зенитного огня» — капитану Ефремову, «Эксплуатация самолета и мотора в дальних полетах» — военинженеру 2 ранга Баранову.

Оганезов попросил коммунистов как можно больше уделять внимания агитационно-пропагандистской работе в авиагруппе. Каждый краснофлотец, сержант, старшина, воентехник, военинженер, штурман и летчик должен знать о тяжелом положении на фронтах войны, о подвигах воинов в борьбе с захватчиками, о результатах работы боевых товарищей, что даст возможность еще лучше, с полной самоотдачей выполнять свой воинский долг.

Сам военком всегда был в курсе событий и особенно тех, которые касались летчиков 1-го минно-торпедного полка. Он записывал сообщения радио, делал выписки из газет и заставлял штабного писаря размножать их на пишущей машинке, а потом эти листки раздавал по звеньям.

— Вот вам, товарищи, первые сообщения о вашей боевой работе, — сказал Оганезов и роздал командирам экипажей по два листка.

На первом было напечатано сообщение из Лондона корреспондента ТАСС:

«Налеты советской авиации на район Берлина произвели в Лондоне громадное впечатление и оживленно комментируются печатью и радио. Газета «Дейли телеграф энд морнинг пост» указывает, что первый налет русской авиации на Берлин застал немцев врасплох. Русские гигантские бомбардировщики разбомбили предприятия и электросиловые станции в окрестностях Берлина».

На втором листке было сообщение берлинского корреспондента шведской газеты:

«…Тревога была совсем необычной. Ни одного звука моторов не было слышно, пока в северной части города не послышались оглушительные взрывы бомб. Только после этого был дан сигнал воздушной тревоги. Зенитная артиллерия не успела принять участие в отражении налета…»

— Не забывайте, товарищи, и о том, что наш славный минно-торпедный полк продолжает громить немецко-фашистские войска, рвущиеся к Ленинграду, и наносит мощные удары по тылам врага, — сказал Оганезов,

Он попросил коммунистов напомнить летно-техническому составу о том, что они находятся на отдаленных островах, блокированных противником с моря, воздуха и суши. Основная линия фронта отстоит от Кагула на 350 километров. Дивизии 18-й немецкой армии рвутся к главной базе Краснознаменного Балтийского флота — городу Таллинну. Для обороны островов подразделений не хватает, а немецкие корабли снуют вокруг архипелага. Вероятны десанты с моря и воздуха. И в таких тяжелых условиях моонзундцы еще обеспечивают работу авиагруппы особого назначения. Гарнизон отдал ей всю истребительную авиацию, всю зенитную артиллерию для прикрытия аэродромов, выделил 15-ю морскую разведывательную эскадрилью МБР-2, снял со строительства оборонительных сооружений островов два инженерных батальона на оборудование аэродрома Асте, переключил на авиагруппу все посты ВНОС, перебросил для охраны аэродромов несколько стрелковых подразделений и обязал тыловые органы обеспечивать летно-технический состав авиагруппы всем необходимым.

При этом Береговая оборона Балтийского района вела активные боевые действия с шныряющими вокруг островов гитлеровцами. Отважные моонзундцы даже предприняли наступательные действия. Они заняли остров Рухну, находящийся почти в середине Рижского залива, мимо которого проходили вражеские конвои в Ригу, высадили с острова Муху морской десант на Большую землю и выбили передовые подразделения гитлеровцев с острова Виртсу.