Николай Черкашин - Знак Вишну Страница 4

Проскочив линии блокпостов, «виллис» остановился у серого портала железнодорожного въезда под землю. Здесь их встретил начальник осушительного участка, низенький, краснолицый капитан в замызганной шинели.

— Цыбулькин, — хмуро представился он.

Пока шли по въездному тоннелю, скупо освещенному гирляндой редких лампочек, Алехин расспрашивал капитана.

Цыбулькин отвечал на вопросы охотно и даже предупредительно. Алехин понимал его состояние: несмотря на предупреждение особого отдела ни на минуту не оставлять без надзора насосные установки, мотористы ушли на обед всем скопом…

Из рассказов начальника участка вырисовывалась такая картина: в час дня, как всегда, к порталу тоннельного въезда подкатила полуторка с обеденными термосами. Обедали здесь же, на поверхности, за сколоченными из досок столами. Едва принялись за второе, как из-под сводов тоннеля донесся глухой взрыв.

Подошли к сорванным дверям бункерной.

— Золотарев! — гаркнул капитан в глубину тоннеля. — Вруби фазу!

Тут же зажглась зарешеченная лампочка-переноска, уложенная поверх провода. Алехин взял ее и шагнул в черный проем. Развороченная глыба насоса нависала над полуовальным входом в затопленную штольню. Бетонный ствол штольни круто уходил вниз. Свет лампы упал на черную непроглядную воду. Два гофрированных хобота, спущенных от насоса, все еще мокли в ней бессильно и беспомощно. Подошел начальник участка и тоже заглянул в воду.

— Единственная штольня, которая поддается осушению, — вздохнул Цыбулькин. — По три метра в сутки проходили.

— Вот и беречь надо было! — не удержался Алехин. — Охрану выставлять! Глаз не спускать… У воды в штольне кто-нибудь дежурил?

— Днем мотористы поглядывали. А вот ночью…

— Так вот, впредь двоих ставить придется: и у воды и у двери.

— Есть! Осторожнее, товарищ майор! Похоже, бомба!

Алехин глянул под ноги — рядом лежала небольшая черная болванка, в самом деле, похожая на бомбу.

— Баллон! — первым определил предмет Горновой. — Газовый баллончик. Вон вентиль у него. Баллон от немецкого легководолазного снаряжения. Я, правда, только на фото видел. А вот и в руках довелось подержать.

Тщательно упаковав в вещмешок баллончик, кисть руки и несколько обрывков прорезиненного костюма, контрразведчики выбрались на поверхность.

Во флигеле майора Алехина ждала пространная и слегка запоздавшая шифротелеграмма:

«…Обеспечьте всеми мерами безопасность работ по осушению объекта А, а также максимальное ускорение работ. По поступившим сведениям, в районе штольни D находится подземный цех с образцами опытных моторов для сверхмалых подводных лодок и быстроходных торпедных катеров».

Еремеев вернулся домой поздним вечером совершенно разбитый. Всю вторую половину дня он провел вместе с Сулаем на разборке развалин аптеки. И хотя кирпичные блоки растаскивал целый взвод, попотеть пришлось всем. Потом, когда был разобран вход в аптечные подвалы, Сулай, Еремеев и солдаты стали искать свежестреляные гильзы. Гильз не было. Ни одной!

Ползали на коленях, заглядывали во все щели, разгребли на полу весь кирпичный щебень.

— С гильзоуловителем этот гад стрелял, что ли?! — гадал Сулай, морщась от боли в пояснице. — Ну не мог он все так чисто собрать! В полутьме, в спешке…

Капитан пообещал десять суток отпуска тому, кто отыщет хоть одну гильзу, и поиски возобновились с особым энтузиазмом. И тут Еремеев отличился. В углу подвала нашел втоптанную в грязь новенькую латунную гильзу. Сулай просветлел.

Пока шли поиски гильз, двое каменщиков во главе с чернявым сержантом замуровали лаз из подвала в широкую бетонную трубу, выставив вовнутрь острые бутылочные осколки. Орест вспомнил, что именно так затыкал отец крысиные норы в одной из старых квартир.

Фрау Ройфель укладывалась рано. Еремеев, стараясь особенно не греметь на кухне, заварил себе чай и перекусил в комнате холодной тушенкой с галетами.

Сверток с покупками так и валялся на кровати. Первым делом Орест примерил серый костюм. Брюки были слегка велики в поясе, но пиджак сидел великолепно.

Мельхиоровую собачку Еремеев поставил на радиоприемник, а танцующего божка… Орест чуть не выронил статуэтку из рук: На лотосовом пьедестале изгибалась все та же зловещая буква U. Нет, нет, она не была начертана наспех… Она была аккуратно отлита вместе с самим пьедестальчиком и, видимо, что-то символизировала. На фабричную марку литера не походила. Слишком уж на виду, слишком почетное место отводилось ей на пьедестале. Начальная буква имени бога? Бог U? Есть ли такой бог?

Ответить на все эти вопросы мог только специалист-востоковед, и Орест решил заглянуть при случае в библиотеку Альтхафенского университета.

Он попробовал вспомнить, как выглядел продавец бронзовых безделушек, но ничего, кроме того, что человек был весьма немолод, перед глазами не вставало. Хорош контрразведчик с такой памятью!

Вся радость от находки в подвале улетучилась вмиг. Гильзу мог найти любой солдат, а вот запомнить лица, фотографировать их глазами — это уже контрразведка…

«Группа бомбейских вишнуитов» и сифонный барометр

Начальник участка осушительных работ капитан Цыбулькин никак не мог понять, почему ремонтники так рьяно взялись за работу. Если после первого взрыва прошло добрых полмесяца, прежде чем привезли и смонтировали новые насосы, то в этот раз в штольне все горело и кипело.

За сутки демонтировали искореженную установку, через день привезли новый насос, мощнее прежнего. И поставили его в невероятные сроки — за двенадцать часов! Но услышать победный гул новой техники Цыбулькину не удалось. Весь личный состав участка перебросили в город на осушительные работы в доках судоверфи.

В штольню D пришли люди точно в таких же замызганных ватниках и цигейках, какие мелькали здесь раньше. Но если бы Цыбулькин мог увидеть своего преемника, он с удивлением бы узнал того самого «смершевского» капитана, который так хорошо разбирался в водолазных баллончиках. «Прорабом» к себе на участок Горновой взял капитана Сулая, переодетого в шинель со старшинскими лычками на полевых погонах.

План операции «Маркшейдер», разработанный майором Алехиным, не отличался особым хитроумием. Он был прост и надежен, как самая древняя на земле уловка — засада.

Лейтенант Еремеев в число посвященных не входил.

Университет еще не работал, и не было никаких надежд, что в библиотеке, если она не сгорела, кто-нибудь окажется. Но сторож сказал, что в читальном зале главный хранитель библиотеки доктор Гекман со своей дочерью разбирает книги. Еремеев постучал в стеклянную дверь и попросил разрешения войти. Худой старик и женщина лет тридцати удивленно воззрились на вошедшего. И доктор Гекман, и его дочь давно уже привыкли, что военные входят без стука куда угодно и когда угодно. Еще больше поразила их просьба русского лейтенанта подыскать литературу по восточным религиям.

— Религиям какого Востока — Ближнего, среднего или Дальнего? — вежливо уточнил просьбу библиотекарь.

— Пожалуй, Индии. — Припомнил лотосы на пьедестале божка Орест.

— Лотта, — обратился старик к дочери. — Там, в двенадцатом шкафу… А впрочем, я сам.

Пока отец ходил за книгами, Лотта разобрала место на большом овальном столе и смахнула пыль.

— Вот это по религиям Индии. — Гекман веером разложил перед Орестом стопу книг.

Еремеев поблагодарил и раскрыл увесистый том. Монография по философии индуизма его не увлекла. Орест пролистал еще несколько книг, пока не добрался до «Путеводителя по бомбейскому этнографическому музею». Здесь, в фотоальбоме путеводителя, он нашел снимок группы индусов — белобородых старцев в белых одеяниях. На лбах у них — Еремеев глазам своим не поверил — чернела (а может быть, краснела, синела — фотография не передавала цвета) все та же буква U. Орест впился в текст под фотографией: «Группа бомбейских вишнуитов перед омовением в Ганге. Их отличают по U-образному знаку бога Вишну, который они носят на…» Читать дальше Еремеев не стал. Вишну! Кличка предводителя «вервольфов»! Вишну, Вишну, Вишну… Клавиша — ерунда! Метка на наволочке — тоже! А вот наколка на боку трупа — это уже кое-что! Может, это и был сам Вишну-главарь?!

От волнения Еремеев вылез из-за стола и стал прохаживаться по залу, огибая стопы книг. Доктор Гекман и Лотта с любопытством поглядывали на странного посетителя. Ходил, ходил и вдруг замер перед настенным барометром. Если он хочет узнать, какая будет погода, то это бессмысленно: в Альтхафене погода почти всегда одна и та же — дождь. Быть может, молодой человек никогда не видел барометра? Но ведь в нем ничего удивительного. Изогнутая стеклянная трубка, прикрепленная к шкале…