Татьяна Алферова - Рефлексия Страница 24

Два года прошло, мать и сама стала попивать изрядно, отец ее теперь поколачивает, она совсем съежилась, похудела, может, помрет скоро. Но Вика помнит.

А сейчас что? Сейчас нормально. Алик звонил - хорошо. Валера велел в субботу к нему с утра приехать. Вика приедет, с удовольствием. А после удовольствия - Вика удивлялась сама на себя, что так разохотилась, до сцены "втроем" близость мало привлекала ее, приятно, да, но в кафе сидеть еще приятнее - после удовольствия обещал сюрприз, но не подарок, а какую-то неожиданность, при встрече скажет. Двойнята съели конфеты, ей не оставили. Ничего, им редко перепадает. Может, Валера еще подарит.

Валера и другие. Четверг.

Валера, неистово жаждущий любви ближних, позвонил Вике рано утром перед работой. Он без труда договорился о том, чтобы подруга захватила с собой даму - для Юрасика. Весь день, обдуваемый сквозняками перекрестка, он представлял, как Юрасик станет уважительно округлять глаза в его сторону, как признательно кинется наполнять его бокал в обход дам: сперва Валере, почетному гостю, только потом остальным. Как неловко и потому забавно примется шутить - для него, того, кто сумеет оценить. Как будет безостановочно резать мясной хлебец и подкладывать Валере на тарелку, поливать кетчупом, пододвигать горчицу поближе, чтобы гостю удобнее было доставать.

Валера сглотнул набежавшую слюну и увидел переходящих дорогу на красный свет Вику и крупную деваху в оранжевом берете, надвинутом на выжженную перекисью челку. Непорядок! Что эта курица себе позволяет! Ведь шеф с Юрасиком еще не приезжали, до назначенного времени не меньше часа. Валера содвинул небогатые брови и приготовился устроить женщинам разнос по сокращенной программе, чтоб успеть до прибытия хозяина. Откуда ему было знать, бедному мачо, что Вика уже подверглась Светкиной обработке, атаку подруги отразить невозможно, другие атаки после нее не страшны. Ну что, в самом деле, можно возразить на заявление:

- Сперва я хочу посмотреть на любовничка, которого мне подсовывают. Может, мне после смотрин и не захочется идти с вами. Думаешь, лучше будет, если я уйду прямо от стола? На кой мне кот в мешке!

Вика пыталась втолковать, что им придется чуть ли не целый час болтаться по холоду, дожидаясь, пока кавалеры освободятся от тягот книготорговли, но Светка только фыркнула:

- Там что, ни одного магазина нет поблизости? Найдем, где погреться. А чем будем согреваться - не наша забота, пусть любовнички думают.

По мере приближения девушек к книжному лотку, Валерина решимость улетучивалась - гораздо быстрее, чем градусы из открытой бутылки, быстрей, чем три молекулярных слоя в секунду. Викина подруга не понравилась ему сразу, хоть и улыбалась во весь рот, демонстрируя крупные белоснежные зубы, хоть и заговорила приветливо, беря на себя инициативу знакомства, не дожидаясь, пока Вика представит их друг другу. Оспаривать инициативу у подобной женщины Валера не рискнул бы, как ни противно в этом признаваться. И дело не в том, что она крупная и литая, как степная кобылица, а в ее подавляющей энергии и неуправляемости, которых хватило бы на целый табун.

Валера буркнул что-то нечленораздельное, подруга Света громко и внятно переспросила:

- Что ты бормочешь, голубчик? Говори громче, у меня в ухе банан.

Валера покорно повторил: - Очень приятно, Светочка, много о тебе слышал, - и решил как можно быстрей отвадить дуру-Вику от этой девахи. Предложить "дамам" прогуляться по окрестным магазинам - два хозяйственных рядом, большими буквами написано, отсюда видно, какое утешение и соблазн для нормальных женщин, но, видимо, не для этой - он не решился.

Подъехал серый "каблук", Юрасик выскочил, в изумлении воззрился на Светку и застыл на месте. Валера свел процедуру представления к перечислению имен: - Света, Юра, - принялся разбирать лоток.

Юрасик, как у него водится, прохлаждался, оценивая выдающиеся вперед достоинства предлагаемой дамы. Спохватившись, оглянулся на хозяина и залопотал: - Мы тут, вот, собрались...

Боря "наезжать" не стал, открыл переднюю дверцу, оглядел действующих лиц и лениво выполз наружу:

- Где же молодежь собралась гулять? В кафе? - спросил, адресуясь к Светлане, щедрые прелести которой, даже утянутые старенькой дубленкой, поразили его не менее щедрое сердце.

- Да мы, Борис, собственно, экспромтом, ко мне в гости, - начал было Юрасик, но звучный Светин голос легко перекрыл его блеянье.

- А нам все равно, красивым девочкам, куда повезут. Ты, дядя, что-то предложить хочешь?

Валера с Юрасиком потрясенно застыли. Черт бы побрал эту дуру. Борис не выносит фамильярности, надо же соображать, что хоть и не великий, но начальник, хоть ненамного, да старше. Ей, конечно, наплевать, а им отольется. Вика растерянно переводила лупастые глазенки с подруги на повелителя и обратно, смекнула, наконец, что дело не ладно, дернула Светку за рукав:

- Ты чего меня дергаешь, видишь, товарищ интересуется! - широко распахнутые синие глаза откровенно смеялись навстречу Борису.

- Возьмете старичка с собой, не побрезгуете? Я уж где-нибудь в стороночке, на лавочке, - Борис попытался попасть в тон этой невероятной нахальное женщине, но голос оказался не столь послушным инструментом, как собственные работники, и он продолжил, как привык, отрывисто, по-деловому, удивляясь тому, что спрашивает, а не распоряжается:

- В кафе не лучше будет?

Светлана с легким сердцем отправилась бы в кафе, пусть на невзрачном позорном "каблуке", но не подводить же подругу, договаривались в гости значит, в гости. Она все равно бы пошла с Викой, хоть и настаивала на предварительной встрече, просто из упрямства, даже если бы Валерин друг оказался полным козлом - а он им оказался, чтобы развлечься, посмотреть на Викиного любовничка вблизи, поесть, выпить, потанцевать. На вопрос собственного шефа эти шестерки молчали, как убой - в припадке почтения, что ли? Светлана кротко объяснила:

- Нет, в кафе хуже будет. В гостях самое то. Я лично против лишнего мужичка, пусть и старенького, ничего не имею, но вот, хозяин, не знаю, пригласит или нет?

- Света, что ты такое говоришь! Как ты можешь! - Юрасик от возмущения забыл о собственной робости и заходил перед шефом, - Борис, о чем речь! Сейчас все погрузим и поедем, здорово-то как! У меня картошечка, огурчики все свое, свеженькое, натуральное, с дачи.

- Да-да, с самыми свеженькими тяжелыми металлами, - поддакнула Света, но Валера не услышал, потому что переживал утрату себя, сидящего во главе стола, двух дам по бокам и суетящегося Юрасика, резво изгибающего поясницу над его тарелкой; Юрасик не услышал от чрезвычайности происходящего - давно ли вместе с шефом выпивали, а теперь еще в гостях его принимать доведется, родители очень обрадуются; Вика не услышала, потому что представляла - на секундочку, не больше, честное слово - как они, все вместе, впятером, займутся любовью, и возможно ли это технически, в принципе. Услышал Борис, так как хотел слышать все, что слетает с румяных сердитых губ круглобокой красавицы, услышал, засмеялся, как от крайне удачной шутки.

- Юрасик, держи на шампанское и всякую экологически чистую закуску! сунул деньги в потную протестующую ладонь. - Держи, держи, моя доля. И на тачку - далеко ехать-то? - держи стоху. Все свободны. Я разберусь с оставшимися точками сам, нехорошо девочек заставлять ждать. Через сорок минут буду, самое позднее. Общий привет!

- Ну что, дети мои, - обратилась Света к остолбеневшей на ветру оставшейся части компании, когда Борис отбыл, - вперед и с песнями! А хрен бы шеф вам три стохи отстегнул, если бы не моя неземная красота! - тактично заключила она.

Вика засмеялась, Валера остервенело оглянулся на нее.

- Это я потому, что мои двойнята от Светки подцепили "хрен ли" и говорят к месту и не к месту, - поспешила объяснить кроткая подруга, хватаясь за локоть настоящего мужчины обеими руками - для надежности.

- У Бориса, между прочим, жена и маленький ребенок, - неожиданно сказал Юрасик.

- Так что, мы по этому поводу за шампанским не идем, я что-то не поняла? - ласково отозвалась Света, доказывая, что она может быть такой же кроткой, как подруга.

Да, нет, это я так, - Юрасик вспомнил о том, что смущается дам и мелко-мелко побежал к переходу, отделявшему их от торгового центра.

- Подожди, на месте затаримся, лучше тачку притормози, - добила его Светлана, но перестаралась. Добитый Юрасик оказался не способен даже к ловле собственного шнурка, в отличии от хозяина, распустившегося на бодрящем морозе.

Борис присоединился к ним через тридцать четыре минуты. Слегка поел, немного выпил, попросил хозяина включить магнитофон и пригласил Светку, пытаясь изобразить " медленный танец" под рок-н-ролл. Оставшиеся за столом не торопились выпивать без Бориса, хотя до его появления в доме едва-едва успели откупорить бутылки, так и не "остограммились".

Валера не обращал внимания на притихшую в надежде на танцы Вику. Музыка навела на богатую идею, он прикидывал, как половчей пригласить Бориса в кабак, когда там будет работать Алик. С Аликом не обязательно плотно общаться, тот все равно не сможет посидеть не отвлекаясь, работа есть работа, надо шарманку крутить. Посидят они с Борисом, обойдется это - если у Алика - совсем дешево. Юрасика ни к чему брать, только суетится. А там, глядишь, сойдутся с Борькой покороче, можно на другую точку перейти получше, а может, совсем иные перспективы откроются. Но, черт, его же придется на эту кувалду-Светку заманивать. Ладно, можно и потерпеть, ради такого случая. А она ничего, двигается здорово. Отказалась медленно плясать под Брайана Зеттера, экие кренделя выдает, не подумаешь, что так гнуться может. Вот бы с ней покувыркаться в постели, а впрочем, нет, в постели она тоже примется диктовать, свое навязывать... Надо с Викой договориться, чтоб позвала опять Светку, и вчетвером пойти к Алику в кабак. Так, постепенно, с Борисом подружиться. Да и что такое - постепенно? Сразу можно, они оба нормальные мужики, оба знают, чего хотят, понимают себя. Черт! Как идти к Алику с Викой? А что такого в конце-то концов? Мало ли, что у них там было раньше. Алик сам не возражал в тот вечер у Валеры дома. Сам ушел, факт, условия им обеспечил. Или изначально настроился на групповуху, попробовать захотелось. Факт, сам все подстроил. Что Алика жалеть, у Алика от рождения все есть. И в армии он не служил. Никто его мордой о кафель не прикладывал. Не видел он, как подметка сапога выглядит, если на нее снизу глядеть, с белого кафеля, когда эта подметка надо лбом прямехонько, когда на удары уже не реагируешь, когда перестаешь ждать, что это кончится, когда перестает все. Алик не знает, что такое страшно. Да что ему, Алику, Вика, у него жена есть. Как ни поворачивай, получается, что у Алика есть все, а у Валеры, считай, ничего: ни жены - по-настоящему, ни работы путевой. Ни денег. Перебьется Алик, потерпит их с Викой появление, не сорок первый год. Почему вечная несправедливость: одни как сыр в масле катаются, другие попу рвут на восемь клиньев. Надо репетицию устроить, придти как-нибудь с Викой к Алику, а потом уж Бориса звать. Чтоб с Борисом все прошло без сучка, без задоринки. Борис точно пойдет, если сказать, что Светка будет. Он на Светку сразу запал.