Евгений Козловский - Душный театр Страница 33

Злата. Похвальная убежденность. Я б тоже хотелабыть матерью такого... наивного сына.

Старик. Изменане всегдапредательство.

Китаврасов. Даже в случае, когдапретендент (наСтарика) столь выгодно отличается от обладателя. Я трезво смотрю насвоего отца.

Злата. Тоже похвально.

Китаврасов. Я вышел из возраста, когдаслепо идеализируют родителей. Подождите, подождите, Николай Антонович. Я еще не закончил! Я понимаю: жизнь сложна, люди слабы...

Злата. Испытал насебе?

Китаврасов. И все же есть вещи, закоторые -- не сочтите фразою -- я пойду хотя бы и насмерть.

Злата. И в лагерь тоже?

Китаврасов. Погоди, Злата. Не отвлекай. В том числе: честность, честь, чистотамоей мамы. Маму, наверное, много в чем можно было обвинить, упрекнуть. Только не в непорядочности.

Старик. Я и не думал...

Китаврасов. Тем хуже, что не подумали. Ignoratia non est argumentum, -так, кажется, навашей латыни?

Злата. И латыни досталось.

Китаврасов. Мне страшно и грустно, что вы, совсем немолодой и с виду благородный человек...

Злата. Слышал, папочка: с виду!

Китаврасов. Прибегаете к юношеским дешевым уловкам, чтобы продемонстрировать...

Злата. И кому?!

Китаврасов. Чтобы продемонстрировать urbi et orbi несуществующую любовницу. Которая вдобавок не может вас уже опровергнуть.

Злата. Риму и миру, оказывается.

Китаврасов. Я отнесся бы к этой вашей слабости много снисходительнее, если бы речь шлане о моей матери. О памяти моей матери.

Злата. Вот тк, папочка. Снисхождения не заслуживаешь.

Китаврасов. Вероятно, после всего высказанного мне неудобно оставаться долее вашим гостем. Я благодарю вас заприют... Только простите, мне надо одеться.

Злата. Ай даАндрей Емельянович! Такой скромный, интеллигентный! И вот вам пожалуйста: Демосфен в простыне.

Китаврасов. Это действительно довольно смешно. Я не хотел устраивать патетических сцен, поверьте, Злата... Николаевна. Я сожалею... обо всем... (Кричит.) Дапозволите вы мне, наконец, одеться?!

Старик. Не надо, Андрей Емельянович, не одевайтесь. Я приношу глубокие извинения. Вам, памяти вашей матери. Которую я, слово чести...

Злата. Вот как?

Старик. Слишком глубоко уважаю. Я и впрямь вел себя несколько... двусмысленно.

Злата. Заведомо ложные измышления.

Старик. Но, клянусь, это случилось неосознанно.

Злата. Порочащие семейный домострой.

Старик. Вы верно подметили: некоторые мои желания... мечты... подсознательно претворились таким неприятным... таким гадким образом. Я очень раскаиваюсь.

Злата. И ты раскаиваешься?

Старик. Еще раз приношу извинения. Вы принимаете их?

Злата. Принимает, папочка, принимает. Разве не видишь: он даже покраснел.

Старик. Я прошу вас остаться в моем доме до утра. Или сколько сочтете для себя удобным.

Злата. Ты виртуозно сумел поставить его в довольно безвыходное положение, папочка.

Старик. Сам же вынужден покинуть вас нанекоторое время.

Злата. Долг врача?

Старик. У меня неспокойно надуше: там, в больнице...

Злата. КлятваГиппократа.

Старик уходит.

С папочкиной-то гордостью! Совсем поломался старик.

Китаврасов. Я не хотел, Злата, но...

Злата. Не надо, Андрей, ни оправдываться, ни извиняться. Все идет как ему и положено идти. Как груженый вагон под горку. Как античный сюжет.

Китаврасов. Античный сюжет?

Злата(присаживаясь к Китаврасову). Ты позволишь?

Китаврасов (берет ее руку, целует). Если бы это было возможно, я сказал бы: летим завтрасо мною.

Злата. Ты считаешь, в Вене я былабы счастливее, чем в Красноярске?

Китаврасов. Я действительно знаю тебя какие-то три часа, но моего одиночества, к которому, казалось, я приговорен пожизненно...

Злата. Или в Париже, в Нью-Йорке?

Китаврасов. Моего одиночествакак не бывало.

Злата. Где ты собираешься обосноваться?

Китаврасов. Наверное, в Париже. Впрочем, не знаю, где. Еще однатрагическая коллизия: преступление границы.

Злата. Былабы счастливее?

Китаврасов. Былаб не одна. И ты былаб не одна.

Злата. Знаешь...

Китаврасов. А это так много!

Злата. Я, пожалуй, ответилабы тебе "да".

Китаврасов. Зла-та.

Целуются.

Злата. Только к этой нашей совместной увлекательной заграничной поездке существует препятствие, которое, боюсь нам не одолеть.

Китаврасов. Увы, ты права.

Злата. Как быстро ты соглашаешься!

Китаврасов. Но Злата, подумай: мне уже никак не успеть оформить натебя визу.

Злата. Как быстро ты соглашаешься!!

Китаврасов. Твой развод, регистрация брака... Если я не улечу из Шереметьевазавтраутром, они не выпустят меня вовсе. Уж я- то их знаю. Они -единственные, начье слово положиться можно вполне.

Злата. Они?!

Китаврасов. Но ты оставишь мне адрес, я пришлю вызов.

Злата. Напреступление границы?

Китаврасов. Нет, ко мне не позволят. Я организую через нейтральных людей, гостевой. Ты приедешь?

Злата. К тебе?

Китаврасов. Только нужно срочно развестись с Шухманом. Я вообще не понимаю, как ты моглазанего выйти.

Злата. О, Андрюшенька! это совсем просто. Он был длинный и веселый. Мне уже стукнуло двадцать. Я опаздываларожать. Я хотелабыть женщиной.

Китаврасов. С ним?

Злата. Настоящей, полноценной женщиною. Много ли мне надо было от мужа? Чтобы дом имел хозяина, аребенок -- отца.

Китаврасов. Такого отца?

Злата. А твой отец тебя устраивал вполне?

Китаврасов. Из дьячков. Может, потому я и подписал это проклятое раскаяние... Если бы я и впрямь был сыном Николая Антоновича...

Злата. Навсех женщин Николаев Антоновичей нанапасешься.

Китаврасов. Они просто не осмелились бы мне предложить.

Целуются.

Злата. Если б ты был его сыном, мы не смогли б полюбить друг друга. Не так ли?

Китаврасов. Конечно бы не смогли.

Целуются.

И где твой ребенок?

Злата. Испугался?

Китаврасов. Отнюдь.

Злата. Испугался. Нету ребенка. Не получается. А у тебя есть дети?

Китаврасов. Сын. Неужто и он вырастет порченым?

Злата. И непонятно, кто виноват. Шухман уверяет, что у него все в порядке.

Китаврасов. Неужто и заним потянется этатреклятая тюремная судьба?

Злата. А я... я не умею ставить эксперименты в этой области.

Китаврасов. Ведь если бы мой отец не сидел в лагере...

Злата. Во всяком случае, не пробовала.

Китаврасов. Я тоже не оказался б Лефортово.

Злата. Заним не потянется, Андрюшенька, успокойся. Нынешние дети так глубоко будут нас презирать, что и не поинтересуются: сидели мы где-то там или не сидели.

Китаврасов. Знаешь, мне ведь давали читать их показания. Моих друзей. Которые руку мне подавать перестали... Очень... законопослушные показания.

Злата. Чего же ты хочешь!

Китаврасов. Ни один не написал в протоколе, что следствие, дескать, считаю безнравственным, что обвинение, дескать, не признаю. Все отвечали тихо, мирно, скромненько. Хотя и без особых... пакостей.

Злата. И натом им спасибо. Время сейчас такое.

Китаврасов. Я уж не говорю, чтобы протестовать по поводу моего ареста.

Злата. Тихое.

Китаврасов. Открытые письмаписать, устраивать демонстрации.

Злата. Бедненький.

Китаврасов. Они... мои друзья... предпочли безопасное проявление высокой нравственности: не подавать руки мне.

Злата. Бедный Андрюшенька!

Китаврасов. Не в этом, Злата, дело. Я как-нибудь переживу...

Злата. Молчи! молчи! Не надо о неприятном!

Китаврасов. Но мне обидно, что...

Злата. Переживешь, конечно. Забудь! (Целует Китаврасова.) Ты что? Ты что делаешь?

Китаврасов. Злата...

Злата. Ты что делаешь?

Китаврасов. Ты же сама...

Злата. Ты что делаешь?

Китаврасов. Злата...

Злата(вскакивая). Невозможно, невозможно так дальше! Я хочу тебя!

Китаврасов. Ты куда, Злата?!

Злата. Я просто изнемогаю! С умасейчас сойду!

Китаврасов. Злата.

Злата. Не трогай! А ну давай одеваться!

Китаврасов. Зачем одеваться, Злата!

Злата. Я показамужем.

Китаврасов. Зачем?!

Злата. У нас с тобою еще не все договорено!

Китаврасов. Договорим! Столько времени впереди!

Злата. Вот и давай одеваться, раз много времени. Успеем! Не надо портить!

Китаврасов. Я б не испортил, Злата.

Злата. Мятель, гляди, совсем стихла. Звезды. Оденемся и сходим заелкой.

Китаврасов. Заелкой?

Злата. Сюда, наопушку. Сегодня как раз Рождество.

Китаврасов. Западное.

Злата. Нам самое время привыкать. Договорились?

Китаврасов. Что это?

Злата. Топорик. Тот самый, наверное.

Китаврасов. Кажется, тот.

Злата. Вспоминаешь? Серебряный.

Китаврасов. Серебряный.

Злата. Как колокол пел воздух... Так одеваемся?

Китаврасов (счастливый). Одеваемся.

Злата(шепчет). Как ты послушен! (Громко.) О смерти.

Китаврасов (одеваясь). Почему ты мне их читаешь?

Злата. Что?

Китаврасов. Стихи.

Злата. Стихи? Ах, эти! Мятель с утра. Сейчас звезды, мороз. Больше ни почему.

Китаврасов. Правдабольше ни почему?

Злата. У них сравнительно благополучный конец: и только по подсознанью = как птицы в стальной клети =