М Польский - Новые Мученики Российские Страница 34

Большинство иерархов, находившихся еще на свободе, были людьми самоотверженными, а попавшие в тюрьмы и лагеря готовы были оставаться здесь еще и еще, но ничего не сдавать врагу. Но опасность подкрадывалась в расчетах пользы церкви, в надеждах на умную политику, которую предлагал враг. И apxиeп. Иларион, например, в той же тюрьме, прямо укоряя агента ГПУ за нелепый союз власти с обновленцами, в тоже время, можно сказать, бессознательно, подавал агенту мысль, что не лучше ли заключить союз с Православною Церковью и поддержать ее. Тогда же, мол, и настоящая, по крайней мере, авторитетная Церковь поддержит советскую власть. Он, конечно, не предполагал, что будет это стоить Церкви в смысл сохранения истины и морали и что за эту услугу гонения на нее не прекратятся.

Коварство врага лишало решительности и прямоты и такой человек, как арх. Иларион, шел на компромиссы и делал ошибки.

Он читал лекцию о совместимости христианства и социализма, когда агент ГПУ требовал от него доказать этим, что он не контрреволюционер. Правда, потом чекист ему говорил: "На любимые темы вы легко говорите, а вот здесь-то как будто кто клещами вытягивал у вас слова"... Он же именно был один из (двух) сторонников отречения Патриарха от власти. На столько кратко, хотя и остро занимал этот вопрос церковное управление и на столько быстро и сам apxиeп. Иларион сознал свою ошибку, что об этой его позиции далеко не все и среди епископата знали. Не без его влияния, хотя и на весьма малое время, был заведен Патриархом совершенно несбыточный в Русской Церкви новый стиль. Главный свидетель планов ГПУ по уловлению Церкви в большевицкие сети, он менее всех был склонен осудить первоиеpapxa за неполезные для Церкви поступки. В соглашении м. Сергия с властью ничего не видел особенного, ошибся ли м. Сергий или поступил с практическим расчетом, арх. Иларион не строго судил об отношениях главы Церкви с властью.

И такое, если не одобрительное, то безразличное отношение к церковной политике м. Сергия не помогло apxиeп. Илариону. Он не был выпущен на свободу и тогда, когда советская власть получила поддержку авторитетной церковной власти. Только теперь то и началось полное, ничем несдерживаемое гонение, приведшее Церковь к совершенному изнеможению.

{133} Талантливейший человек, с большими теоретическими учено-богословскими интересами, ревностный слуга Церкви Божьей и он навряд ли мог быть церковным администратором. Призвание ученого он ощутил в себе в дни самого раннего отрочества. Семилетним мальчиком он взял своего трехлетнего младшего брата за руку и повел из родной деревни в город учиться. И когда тот заплакал, то он сказал: "ну оставайся не ученым"... Их обоих вовремя родители препроводили домой. За все же годы своего учения, начиная духовным училищем и кончая академией, Троицкий никогда не имел ни по одному предмету оценки ниже высшего балла (пяти).

Бог возжелал иметь этого безупречно чистого человека у Себя святым и взял его к Себе в благопотребное время, предоставляя делать дальнейшие ошибки, грехи и преступления тем, кто на это был способен и ранее.

За время своего святительства (с 1920 г.) он не имел и двух лет свободы. До Соловков он уже был один год в ссылке в г. Архангельске. С патриархом в Москве он поработал не больше полгода. С 7/20 декабря 1923 г. он уже имел приговор в Соловки и прибыл в Кемский лагерь за неделю до Рождества. Здесь, увидев весь ужас барачной обстановки и лагерную пищу, даже он, жизнерадостный и бодрый, сказал: "отсюда живыми мы не выйдем". И он в Соловецких лагерях все же пробыл шесть лет, но все же живым не вышел из своего заключения.

О последних днях арх. Илариона, другой священник, бывший вместе с ним в Соловецком лагере сообщает: до самого 1929 года он находился в Соловках. Но вот большевики решили сослать арх. Илариона на вечное поселение в Алма-Ату в Средней Азии.

Владыку повезли этапным порядком - т. е. от одной пересылочной тюрьмы до другой. По дороге его обокрали и в Петербурге он прибыл в рубище, кишащем паразитами и уже больным. Из Петроградской тюремной больницы, в которой он был помещен, он писал: "Я тяжело болен сыпным тифом, лежу в тюремной больнице, заразился должно быть в дороге, в субботу, 15 декабря, решается моя участь (кризис болезни), вряд ли перенесу"...

В этот день, т. е. 15 декабря 1929 года Владыка Иларион и скончался...

Когда ему в больнице заявили, что его надо обрить, Владыка сказал: "делайте со мною теперь, что хотите". В бреду {134} говорил: "вот теперь то я совсем свободен, никто меня не возьмет" ...

Ночью из тюрьмы в простом, наскоро сколоченном из досок гробу, тело почившего Архиепископа Илариона было выдано для погребения ближайшим родственникам. Когда открыли гроб, никто его не узнал. Так изменила ссылка Владыку, отличавшегося высоким ростом и крепким здоровьем. В гробу лежал жалкий старик, обритый, седой... Одна из родственниц упала в обморок ...

Митрополит Серафим (Чичогов) принес свое белое облачение, белую митру. По облачении тело Владыки положили в другой, лучший гроб.

Отпевание совершал сам митрополит в сослужении шести архиереев и множества духовенства. Пел хор. Похоронили Владыку в Ново-Девичьем монастыре.

Так отошел в вечность этот богатырь духом и телом, чудесной души человек, наделенный от Господа выдающимися богословскими дарованиями, жизнь свою положивший за Церковь Христову.

{135}

ГЛАВА 13.

ПЕТР, МИТРОПОЛИТ КРУТИЦКИЙ,

Митрополит Петр, в мире - Петр Федорович Полянский, родился в Воронежской губ. в 1863 г. Среднее образование получил в Воронежской семинарии, а высшее - в Московской Духовной Академии, которую окончил в 1892 г. со званием кандидата богословия - магистранта и был оставлен при ней в должности помощника инспектора. Вскоре он написал диссертацию на тему "о Пастырских посланиях", за которую ему была присуждена степень магистра богословия. Из Московской Академии он был назначен Смотрителем Жировицкого Духовного училища (Гродненской губ.), а затем был приглашен на должность делопроизводителя Учебного Комитета при Святейшем Синоде и через год назначен сверхштатным, а немного спустя, - штатным членом Учебного Комитета. В последней должности он пробыл до революции, исполняя обязанности ревизора духовно-учебных заведений.

Разъезжая по служебным обязанностям буквально по всей России, включая Кавказ и Сибирь, П. Ф. имел обширное знакомство в кругах высшего духовенства и профессуры. Обладая от природы общительным характером, при несомненной умственной одаренности, П. Ф. пользовался огромным уважением среди своих обширных знакомых. А благодаря твердости своего характера, соединенного с врожденной тактичностью, П. Ф. оказывал большое влияние на духовно-учебное и воспитательное дело в Poccии.

После революции П. Ф. работал в составе Всероссийского Поместного Собора в 1917-18 г.г. Избранный Собором Патриарх Тихон привлек П. Ф. в качестве одного из ближайших своих сотрудников. В 1920 г. Патриарх Тихон постриг П. Ф. в монашество и 25 апреля рукоположил его в сан епископа, с назначением на должность патриаршего викария, впоследствии возведши его в сан Митрополита Крутицкого.

По завещанию покойного Патриарха Тихона, Митрополит Петр Крутицкий значился в числе трех иерархов, {136} долженствующих в порядке определенной преемственности быть местоблюстителями Патриаршего престола. Обстоятельства сложились таким образом, что никто из первых двух митрополитов не имел фактической возможности исполнять обязанности местоблюстителя Патриаршего Престола и только Митрополит Петр Крутицкий, третий кандидат, указанный Патриархом Тихоном, вступил на эту высокую ответственную должность. Этот момент характеризовался с одной стороны провалом последних надежд на создание Патриаршего "легального" Управления, о котором хлопотал покойный, а с другой стороны все растущей активностью обновленцев.

В период правления Церковью Митрополитом Петром, обновленцы, окрыленные смертью Патриарха, стали добиваться соединения с Православной Церковью и вели энергичную подготовку в этом направлении к своему 2-му собору, долженствовавшему состояться в Москве летом 1925 года. Советская власть, широко поддерживавшая обновленцев, и в данном случае, всеми мерами административного воздействия, старалась склонить местных православных епископов на соединение с обновленчеством: упорствующие арестовывались и высылались, колеблющимся сулили всякие блага, при условии перехода их в обновленчество. В атмосфере растущего нажима обновленцев и совет. власти, под напором репрессий, казалось, создавались колебания и неуверенность в ряде отдельных местностей России. Нужно было твердое и безбоязненное руководство. И в этот момент Митрополит Петр издал свое послание к Русской Церкви, резко и четко определившее позицию Православной Церкви перед лицом грядущих событий, как позицию полного непримиримого стояния за истину и отвержения всяких компромиссов, как с обновленчеством, так и с поддерживающей его советской властью.