Марина Цветаева - Том 3. Книга 1. Поэмы. Поэмы-сказки Страница 41

Апрель 1934 — июнь 1936

Поэма о царской семье

(фрагменты)

. . . . . .ежевика,Плети, плетень.Возле люльки — глади-ка —Вторая тень:Грудь кумашная, шерсть богатая:Нянька страшная, бородатая.

. . . . . . . . . . . . . . .Сапогом следит.В колыбель — дитюБородой глядит.

— Свернись катышком,Заткнись пробочкой!А нý, матушка!А нý, кровушка!

А нý, . . . . . .!А нý, милушка!Теки, кровушка,Домой — в жилушки.

Так на сем тебе слове —И крест и ключ.(А еще не уймется —Еще покличь!)

Ла — зорь,Сни — игирь

И опять — стопудовым жерновомПоловина — какого черного?— В голубые пруды атласные —Часа — царствованья — сплошь красного!Настоящего Моря Красного!От Ходынского Поля красногоДо веселого и красивогоАлексея КровоточивогоНа последнюю каплю — щедрого!Половина — давно ли первого? —Осиянного и весеннего —Часа — царствованья — последнегоНа Руси…  Не страшитесь: жив…Обессилев — устав — изнывЖдать, отчаявшись — на часы!Спит Наследник всея Руси.

Аня с круглыми плечами,Аня с пухлыми щекамиСдобных булочек молочных,ПотолочныхАнгелочков.Брови дугою,Румянец до пуговок.Между одной — и другоюИ другом их

Вот — двое. В могучих руках — караван.Проходят, кивают. И я им киваю.Россия! Не ими загублена — этиБольшие, святые, невинные дети,Обманутые болтунами столицы.Какие открытые славные лицаОтечественные. Глаза — нашей Ани!..Не плачу. Боюсь замочить вышиванье, —— Зеленые ветки, Анютины глазки —Для Матери здешней тружусь Абалакской —Да смилостивится… С приветом и с хлебомДавно уже скрылись, а всё еще следомКиваю…(И слезы на пяльцы, и слезы на пальцы,И слезы на кольца!..) О, Господи, сколько!Доколе — и сколько?.. О, Господи, сжальсяНад малыми сими! Прости яко — вору…

Сестре Серафиме — сестра Феодора.

Обитель на горе.Молитва на коре.

Не знала та береза,Дороги на краю,Что в лютые морозыЗатем красу свою

— Сибирскую «корицу» —Белила и спасала —Чтоб русская ЦарицаНа ней письмо писала

— За всё благодарю —Небесному Царю.

Не знала та дорога,С березой на краю,Зачем седобородыйСтарик — ножом — кору

Срезал. — Чтоб в келье тесной,Рукою домовитой,Германская принцесса —Славянскую молитву

Чертила на листкеСибирской бересты.

О чем она просила,Канавы на краю…Молитва за Россию:За родину — твою —

Мою… От мхов сибирскихПо кипарисы Крыма:За каждого злобивца —И всё-таки любимца…

Тому, кто на Горе —Молитва на коре…

Стояла та береза —России на краю,— За тын, за плен, за слезы —За всё благодарю.

А если мало — плену,А если много — тыну…Сам назови мне цену…А если скажешь: сына

Под кончиком пераКоробится кора…

Стояла та Россия —Обрыва на краю.— И если скажешь — Сына…—За всё благодарю,

Горит, горит береста…Летит, летит молитва…Осталась та берестаВ веках — верней гранита.

1929–1936

Поэмы-сказки

Царь-Девица

Как у молодой змеи — да старый ýж,Как у молодой жены — да старый муж,Морда тыквой, живот шаром, дышит — терем дрожит,От усов-то перегаром на сто верст округ разит.

Как у мачехи у младенькой — сынок в потолок,Не разбойничек, не всадничек, не силач, не стрелок,Вместо щек — одни-то впадинки, губы крепко молчат.Как в дворцовом палисадничке гусли за полночь бренчат…Поведешь в его сторонку оком —

  Смотрит в стену.  Дай-ка боком  Д’ненароком  Да задену!

Ночь первая

Спит Царевич, распростерся,Спит, не слышит ничего,Ровно палочкой уперсяМесяц в личико его.

Соврала, что палочкой:Перстом светлым, пальчиком.И стоит бабенка шалаяНад мальчиком.

«Скрытные твои ресницы, —Без огня сожжена!Отчего я не девица,А чужая жена!

Отчего-то людям спится,А мне плачется!Отчего тебе не мать роднаяЯ, а мачеха?

На кроваточке однойСынок с матушкой родной.С головеночкой льнянойРебеночек мой!

Молчи, пес цепной!Не реви, царь морской!Проходи, сон дурной!Ребеночек — мой!

В кипяток положь яйцо —Да как не сварится?Как на личико твое цветочноеНе зариться?

Для одной твоей лежанкиЯ на свет рождена.Я царевичу служанка —Не царёва жена.

Обдери меня на лыко,Псам на ужин изжарь!Хошь, диковинный с музыкойЗаведу — кубáрь?

Гляжу в зеркальце, дивлюся:Али грудь плоска?Хочешь, два тебе — на бусы —Подарю глазка?

Не введу в расход, — задаром!»А сынок в ответ,— К взрослым пасынкам — нестарымМачехам ходить не след. —

«Дай подушечку поправлю!»— Я сам примощусь! —«Как же так тебя оставлю?»— Я и сам обойдусь! —

«Ай пониже? Aй повыше?»— Мне твой вид постыл! —«Видно, разум твой мальчишийЗвоном пó морю уплыл.

Али ручки не белы?»— В море пена белей! —«Али губки не алы?»— В море зори алей! —

«Али грудь не высока?»— Мне что грудь — что доска! —«Можно рядушком прилечь?»— Постеля узка! —

«Коль и впрямь она узка — свернусь в трубочку!Говорливые мои шелка? — скину юбочку!Все, что знала, позабыла нынче зá ночь я:Я крестьяночка, твоей души служаночка!»

А Царевич ей в ответОпять всё то же:Всё: негоже, да не трожь,Не трожь, негоже!

«Али личиком и впрямь не бела?»— Не страми родство, да брось озорство! —«Ох, зачем тебя не я родила?»— Мне не надо твоего — ничего! —

«Ох, височки, волосочки мои!»— Корабельные досочки мои! —

Поздний свет в ночи, да треньканье струн…То царевичев усердный шептунТри свечи зажег — да вниз головой,Да псалмы поет на лад плясовой.

На угодничков плюет, давит мух,Черных сродничков своих славит вслух.— Распотешь себя, душа, распотешь! —Над лампадочкой святой клонит плешь.

— Слюнка, слюнка моя, верный плевок!Ты в лампадочке моей — поплавок.Я недаром старичок-колдунок:Не царевичев ли вижу челнок?

Шея лебедем, высок, белогруд,В нем Царевич мой, и я с ним сам-друг.Всколыхнулася лазурная рябь:К нам на гусельный на звон — Жар-Корабь!

Подивись со мной, пророк Моисей!Купины твоей прекрасной — красней!Посередке же, с простертой рукой —Не то Ангел, не то Воин какой.

Что за притча? Что за гость-за-сосед?Не то в латы, не то в ризы одет!С корабля кладет две легких доски,Да Царевичу дает две руки.

Всполохнулся мой Царевич — погиб! —Половицы тут в ночи: скрип да скрип,Голосочек тут в ночи: «Дядь, а дядь!Научи меня, старик, колдовать!Опостылела царёва кровать!Я с Царевичем хочу ночевать».

— Что ты, матушка, кто ж с пасынком спит? —«Царь с бутылкою в обнимку храпит.Ты царевичеву кровь развяжи:Коршунком ко мне на грудь положи!»

Усмехнулся в бороденку старик:Хоть царица, а проста на язык!Ночевать одной, поди, невтерпеж!..— Что ж, краса, мне за работу кладешь?

«Положу тебе шесть сот соболей».— Мне плевочек твой единый милей!

«Скат заморского сукна на кафтан».— Из сукна того скатай сарафан!

«Так червонцев нагружу чугунок».— Дешев, дешев тебе царский сынок!

Приклонись ко мне, Царица, ушком,Цену сам тебе скажу шепотком. —

Помертвела ровно столб соляной,Д’как сорвется, д’как взовьется струной,

Как плевком ему да вызвездит лоб!..«Хам! Охальник! Худородный холоп!

Целовать тебя — повешусь допрежь!»Старикашка ничего, вытер плешь:

— Хочешь проку, красоты не жалей!Погляди-ка ты в лампадный елей!

Дунь и плюнь! Сделай рябь!Что ты видишь? — «Корабь.

Без гребцов-парусов,Само море несет».— Ну-кось? — «Чтой-то темно».— Плюнь на самое дно!

Ну-кось? — «Ходко бежит!Кто-то в лежку лежит:Человек молодой…— Светел пасынок мой!»

Смотрит в синюю гладь.Ничего не видать.

— Перстень в маслице брось!Ну-кось? — «Рученьки врозь.Бусы в левой руке,Гусли в правой руке.

Привалился к корме.Думу держит в уме».

— Топни правой ногой!Что ты видишь? — «ДругойВ синеморскую хлябьВыплывает корабь.

В сини-волны в упорГрудь высокую впер.Посередке — костер,Пурпуровый шатер».

— Полный круг обойди!Ну-кось! Зорче гляди! —

«Душу сперло в груди!Дева всех впереди!Великановый рост,Пояс — змей-самохлёст,Головою до звезд,С головы конский хвост,Месяц в ухе серьгой…»— Топни левой ногой! —

Левой ножкой топнула,Да как охнет, взглянув!Да как навзничь грохнется,Колен не согнув!

Да как затылком чокнетсяС заслонкой печной! —Подсмотрел в окошечкоМесяц, сторож ночной.

— Ох вы, бабьи дела келейные! —Положил свою кладь на лавочку.— Вынь из ближнего, из нашейногоИз платочка сваво — булавочку.

Ты упрись ею в грудь высокую,Напои ее кровью досыта.А пленишь молодого сокола,Помяни и меня, красоточка! —

Дерганула рукою спешною:Грудь раскинулась — цветом яблочным!Вынимает из тела грешногоПурпурóвую — всю — булавочку:

«Всю до капли кровьЗа его любовь!Всю из жилок прочьЗа одну за ночь!»

Тот булавку вразРтом клыкастым — хвать!— Как начнет в волнахДева-Зверь вставать —

И вколи ему змейку в шиворот,Чтобы вся их любовь — навыворот!От булавки той — будет крепко спать,Она звать его, а он пуще спать…Ляжет парень смирней травиночки,От кровиночки-булавиночки.

Вру — оставь в рукеБороденки клок! —А она в тоске:«Получай залог!»И, прильнув к бороде взъерошенной,В ночь — с улыбочкой перекошенной.

Лежит Царевич мой бессонный,Как лебедь крылья разбросал;«Всё отдал бы, весь сан престольный,Кто бы мне душу распростал!

Не естся яблочко румяно,Не пьются женские уста,Все в пурпурóвые туманыУводит синяя верста.

Каким правителем вам буду,Каким героем-силачом —Я, гусляришка узкогрудый,Не понимающий ни в чем!

Как с конницей-свяжусь-пехотой,Когда до бабы не охоч!»И, опершись на локоточек,Такой унылый смотрит в ночь.

А за дверью скреб да скреб…«Дядька, ты?»— Я, твой лодырь,Твой холоп-лысолоб!

Светлый колос мой, опять клонишь лоб?Слабый голос твой меня силком приволок!

Что ж не спишь опять? — «Не сплю, не дремлю,Дрему, радужную птицу, ловлю.Поступь легкая, и птица близка,Да ни сети у меня, ни силка».

— Не испить тебе бы маку? —«He в настойке суть!В этих подлостях и так ужЯ увяз по грудь.

Все-то нежат день-деньской,Тешат, нянчат, —Ровно цветик я какой,Одуванчик!

Отчего душа теснится,Грудь для вздоху мала?»— Оттого, что Чудо-ПтицаВ ней гнездо завила.

«Отчего на бабьи речиВесь — как ржавый замок?»— Оттого, что узкоплечий:Не по гостье — домок!

«Отчего корабь морямиСам без весел плывет?»— Оттого, что за морямиЦарь-Девица живет!

Встреча первая