Аполлон Кротков - Российский флот при Екатерине II. 1772-1783 гг. Страница 5

Кроме этих 3 кораблей Коллегия хотела присоединить к Практической эскадре 66-пуш. корабль «Вячеслав», отправленный из Архангельска летом 1771 года, но не дошедший в тот год до России, зазимовавший в Карлсгамне, шведском порте, и который в 1772 году должен был прийти в Россию.

Корабль «Вячеслав» пришел в Кронштадт 23 июля и первоначальное распоряжение Коллегии было: исправить какие окажутся повреждения на корабле «Вячеслав», снабдить его морскою провизиею «и прочим чем следует», сделать ему депутатский смотр и отправить в Практическую эскадру; для лучшего же приобучения вновь назначенных во флот рекрутов назначить их на корабль сколько можно, хотя бы и сверх комплекта; в число назначенных для обучения послать 50 чел. из галерного флота.

Но кораблю «Вячеслав» не пришлось в кампанию 1772 г. участвовать в Практической эскадре по обучению молодых матросов. Депутаты, осматривавшие корабль, нашли, что мачты его требуют исправления, которое займет немалое время, и плавание корабля для экзерциции (маневров. – Примеч. ред.) было отменено.

Практической эскадре было предписано плавать три месяца. Место плавания было назначено в Балтийском море до Готланда, «по приближении к которому стараться иметь оный только в виду, а проходить, не далее как до ширины острова Остен-Горден».

Коллегия представила кандидатов на места начальников Практической эскадры, двух лиц, но императрица назначила по своему выбору третье лицо – капитан-командора Базбаля.

Два корабля, «Св. князь Владимир» и «Мироносиц», 28 июля вышли на Кронштадтский рейд; через 8 дней на втором корабле поднял свой брейд-вымпел капитан-командор Базбаль; чрез 5 дней был этим кораблям депутатский смотр, а 9 июля корабли снялись с якоря и пошли к Ревелю, где у о-ва Нарген соединились с вооружавшимся в Ревеле кор. «Память Евстафия». Соединенная эскадра 12 июля отправилась в крейсерство и по 20 августа крейсировала в Балтийском море, потом вернулась в Балтийский порт, где налилась водою, и 28 августа отправилась во второй раз в крейсерство, но на этот раз, согласно указу Коллегии – ближе, а именно между Гангутом и о-вом Оденсгольмом. Эскадра окончила свое плавание 12 октября, и корабли разоружились в Ревеле, где и зимовали, согласно повелению императрицы от 17 августа.

Четыре корабля пришли из Архангельска под командой контр-адмирала Сенявина; 7 июля корабли начали кампанию, 7 июля в отсутствие начальника отряда главный командир Архангельского порта капитан 1-го ранга Ваксель сделал депутатский смотр отряду, а чрез 2 дня контр-адмирал Сенявин поднял свой флаг на корабле «Дерись» и 16 июля отправился с отрядом в Кронштадт. Отряд шел соединенно до 26 июля, но в этот день сильный шторм от SW[16] разлучил корабли, и каждый из них отдельно пришел в Копенгаген, откуда отряд вышел 7 сентября и к 12-му был уже на Ревельском рейде. Отряд контр-адмирала Сенявина кончил плавание 12 октября, в одно время с отрядом капитан-командора Базбаля, который принял под свою команду отряд, пришедший из Архангельска.

16 августа 1772 года императрица писала графу Чернышеву, вице-президенту Адмиралтейств-коллегии: «Обстоятельства требуют, чтобы находящиеся галеры как здесь[17] так и в Ревеле, были бы совсем изготовлены к походу настолько, чтоб по первому приказанию в 4 или 5 суток могли бы не только быть спущены на воду, нагружены и вооружены, но и отправлены в поход. Такая же нужда может заставить увеличить находящуюся в Балтийском море эскадру, а потому желательно, чтобы Коллегия сколько можно числом военных судов и кораблей оную эскадру (Базбаля) в случае надобности усилить могла, для чего принять все необходимые меры». Употребленные на это вооружение деньги разрешалось ставить на счет чрезвычайных издержек.

В этом указе обращают на себя слова: «Обстоятельства требуют», «такая же нужда может заставить увеличить плавающую эскадру», «в случае надобности». Очевидное дело, что экстренное вооружение части флота могли заставить сделать только политические обстоятельства. С Турцией, в июле месяце 1772 года, переговоры о мире в Фокшанах были прерваны, и Россия в этом случае не могла уступить туркам, которые, несмотря на понесенные поражения на море и сухом пути, поддержанные западными державами, были неуступчивы и не соглашались на условия России. Но еще ранее для поддержания наших сил в Средиземном море была отправлена туда же вспомогательная эскадра контр-адмирала Чичагова. Что отправить в Средиземное море более было некого, ввиду недостатка судов, императрица знала. Да вряд ли подкрепление наших сил в Средиземном море она имела в виду, отдавая повеление о вооружении судов на случай необходимости, на случай нужды. В этом можно убедиться из дальнейших слов указа, которым предписывалось эскадре Базбаля, единственной, которой можно было бы отправиться в то время (16 августа) в Средиземное море, по возвращении из плавания зимовать в Ревеле. Следовательно, экстренное вооружение кораблей и галер на случай необходимости следует объяснить теми политическими интересами, которые надо было защищать на Балтийском море.

Известно, что первый раздел Польши произошел 5 августа 1772 г.; известно также, что этот раздел возбудил великое неудовольствие в Англии, Франции и Швеции.

Не этим ли обстоятельством надо объяснить распоряжения об экстренном вооружении флота и галер? Не предполагала ли императрица, что ей придется защищать сделанные ею приобретения в Западной России, взамен покоренных ее оружием Молдавии и Валахии, на Балтийском море?

Приведенные условные выражения «в случае» допускают и то предположение, что этою демонстрациею только желали произвести известное впечатление на Францию, Англию и Швецию, где существовало очень выгодное мнение о русском флоте, после побед его в Средиземном море.

Как бы то ни было, но повеление императрицы было исполнено. 17 августа Коллегия распорядилась, чтобы в Кронштадте вооружены были с возможной поспешностью 1–74-пуш. и 2–66-пуш. корабля «из новых», т. е. исправных по постройке; в тот же день на корабли были назначены командиры, обер- и унтер-офицеры и рядовые, в том же количестве, как комплектуются корабли, приходящие из Архангельска, т. е. в уменьшенном числе. Морским провиантом предписывалось корабли снабдить на два месяца. Начальником этой эскадры был назначен К. Клокачев, отличившийся на корабле «Европа» в сражениях 24 и 26 июля 1770 года под Чесмою. 19 августа последовало подтверждение о скором вооружении этих трех кораблей и разрешалось ввиду осеннего времени «для подкрепления здоровья» выдавать во время вооружения нижним чинам по чарке водки.

27–29 августа были выведены из гавани и начали кампанию 74-пуш. корабль «Св. Андрей Первозванный» и 2–66-пушечных корабля «Виктор» и «Дмитрий Донской»; на кораблях этих производилось пушечное ученье и они все время простояли на Кронштадтском рейде. 10 октября корабли окончили кампанию и втянулись в гавань.

4 сентября последовало приказание Коллегии запастись морской провизией в прибавок к имеемой, еще на 6 месяцев на все наличное состояние военных судов и на 100 галер, таким образом, чтобы провиант этот был бы в наличности к началу кампании 1773 года; денег на покупку провианта ассигновано было 150 т. рублей.

4 же сентября последовало приказание о том, чтобы к кампании 1773 года в Балтийских портах было бы в готовности до 20 кораблей и до 100 галер, и кроме того был бы заготовлен лес на постройку еще 10 линейных кораблей.

17 августа было приказано Коллегиею имеющиеся в Петербурге галеры изготовить к спуску и походу и держать в таком состоянии, чтобы по получении повеления чрез трое суток галеры могли бы отправиться в поход. На галеры было отпущено провианту на два месяца; всех галер было в Петербурге 37, да заложено к постройке 15.

Указ такого же содержания в тот же день был отправлен в Ревель, где находилось 5 галер; для командования этими судами был отправлен на почтовых капитан-лейтенант князь Шаховской и мичман Мордвинов. Кроме того были отправлены из Петербурга 32 матроса галерного флота в добавок к находящимся в Ревеле 63 чел. Но из находящихся в Ревеле 5 галер князь Шаховской мог приготовить только 4: «Непощаду», «Свирепую», «Удалую» и «Добычную», которых князь принял в свою команду, снабдил припасами и материалами, и распределил служителей по числу банок.

В Петербурге оказалось, что к 1 сентября могли бы быть спущены только 15 галер, остальные же 22 галеры только к 21 сентября. Главный недостаток заключался в том, что галеры рассохлись и их следовало раньше спуска на воду проконопатить. Для исправления этой работы необходимо было не менее 60 человек с инструментами, и через два дня галеру можно было бы спустить на воду, после чего необходимо было еще 7 дней на вооружение, снабжение всем необходимым и приготовление к походу.

Это повеление – вооружить галерный флот – застало Коллегию врасплох. По штатам мирного времени 1764 г. положено было иметь 50 галер; имелось налицо 37, да строилось 15. Из наличного числа могли быть спущены чрез 2 недели после получения приказания только 15; остальные без исправления, потребовавшего 3 недели, не могли быть спущены. Надо полагать, что неисправное состояние 22 галер было известно, так как Коллегия 18 августа просит о понуждении подрядчика доставить лес на 19 галер, еще в водяную коммуникацию 1772 года, и решила по доставке леса строить из него галеры, чтобы довести их число до штатного.