Максим Горький - Письма начинающим литераторам Страница 5

Если в Дмитровском уезде употребляется слово "хрындуги", так ведь необязательно, чтоб население остальных восьмисот уездов понимало, что значит это слово.

То же следует сказать и о слове "дефти" вместо - девки.

У нас в каждой губернии и даже во многих уездах есть свои "говора", свои слова, но литератор должен писать по-русски, а не по-вятски, не по-балахонски.

Вы пишете для людей огромной, разнообразной страны, и Вы должны твёрдо усвоить простую истину: нет книги, которая не учила бы людей чему-нибудь.

Другая истина: для того, чтобы люди быстрее и лучше понимали друг друга, они все должны говорить одним языком.

У вас говорят: "Я не из счетливых", - что это значит?

Таких словечек вы насовали в книгу очень много, и они её не украшают.

Пленный мадьяр говорит у Вас по-украински: "Та я не можу".

Весьма часто Вы ставите слова не в том порядке, как следует: "горничная, с накрахмаленной на голове наколкой" На голове не крахмалят.

Если Вы намерены писать "романы" - Вы обязаны избавиться от подчёркнутых недостатков языка и небрежности, с которой Вы работаете.

И остерегайтесь выдумывать "отсебятину". У Вас сорокалетний мужик, женатый второй раз на девушке и вообще лакомый до женщин, не различает ночью, со сна, тёщу свою, женщину, которой за сорок и, значит, истощённую, от своей восемнадцатилетней жены. Это - так маловероятно, что Вам не поверят.

VIII

Вы хотите убедить меня, что "Карл Маркс и Ленин - ошибались", и "категорически" заявляете, что "социализма на земле построить - нельзя". В доказательство невозможности этой Вы приводите такой расчёт:

Земной шар может прокормить только 8 миллиардов людей, сейчас людей 2 миллиарда. Т.о. через 140-180 лет земля будет иметь зловещую цифру - 8. Что же будет тогда?

Благодарю Вас за Ваши заботы о просвещении разума моего. Учиться я люблю больше, чем учить, чего и Вам искренно желаю. Но должен сказать, что Вы учите - плохо.

Расчёт Ваш не доказывает, что "социализма на земле построить нельзя", а говорит, что социализм может существовать только 140-180 лет. А что же будет дальше? С полной уверенностью могу сказать Вам: не будет дураков и невежд. Уже лет через пяток - десяток, наверное, умрёт малограмотный невежда, который научил Вас рассуждать о социализме так, как Вы рассуждаете.

Он, болван, должен бы сказать Вам, что 130 лет тому назад, в 1708 году, англичанин Томас Мальтус напечатал книгу "Опыт о законе народонаселения". В книге этой он доказывает, что население земного шара увеличивается быстрее, чем средства существования. Доказательства его целиком опровергнуты не только К.Марксом, но и буржуазными учёными Кэри, Бастиа, Гербертом Спенсером. Опровержения эти в общем сводятся к тому, что чем разумнее - интеллектуальней - животное, тем медленнее размножается оно. Слон даёт одного детеныша за 20-24 месяца, боров оплодотворяет до 40 самок, а свинья беременеет только 8 месяцев и приносит до десятка поросят.

В человеческом обществе мы видим то же самое: чем менее культурны люди - тем больше у них детей; население деревень везде и всюду более плодовито, чем население городов. Крестьянки рожают почти ежегодно, а вот богатая и зажиточная буржуазия всё более широко применяет систему "двух детей". Отсюда ясно, что бессмысленное размножение людей может быть регулировано и уже регулируется разумом.

Но дело не только в этом, а и в том, что когда писал Мальтус и даже Маркс, они не могли предвидеть того сказочно быстрого роста науки и техники, которые, непрерывно развиваясь, обогащают человечество всё более. Распространение автомобилей делает ненужными лошадей, и огромные пространства земли, которая засевалась овсом, отходят под пшеницу, под рожь. Науки микробиология и химия, вмешиваясь в сельское хозяйство, ставят целью своей увеличение урожаев и успешно добиваются этой цели. Химия даёт огромные количества удобрений, истребляет вредителей хлеба, насекомых саранчу, "кузьку", "гессенскую муху" и прочих, а также грызунов - суслика, полевую мышь и других. Повысить урожаи хлеба, количество питательных веществ - это уже в силе и воле человека. Вам, крестьянину, всё это надо бы знать, и знать это Вам гораздо полезнее, чем подсчитывать, да ещё и неверно, рост населения. Дело это не Ваше и совершенно зря "взбрело в башку" Вам, как говорил отличный знаток крестьянства, писатель Глеб Успенский.

Тот, кто Вас познакомил с теорией Мальтуса, не сказал Вам, что теория эта очень понравилась помещикам, фабрикантам и вообще богатым людям. Она дала им возможность сваливать вину свою за нищету рабочих людей на самих рабочих и крестьян; опираясь на Мальтуса, богачи доказывали, что причина нищеты крестьянства и рабочего класса - не в малоземелье, не в плохой обработке полей, не в грошовой заработной плате и вообще - не в грабеже богачей, а именно в том, что трудовой народ быстро размножается. Далее они доказывали тоже, что и Вы: нет никаких мер и способов улучшить бедственное положение трудового народа, ничем нельзя помочь ему жить лучше, и даже не следует помогать. Мальтус считал вредной даже общественную помощь бедным, находя, что она только плодит нищих.

Так вот какие идеи проповедуете Вы, крестьянин "косопузой" - как вы пишете - губернии. Очень жалею людей, которым внушаете Вы эти идейки. А человек, который внушил эти идеи Вам, - он, на мой взгляд, негодяй и - враг трудового народа.

Вам бы, вместо того чтоб проповедовать подленькие глупости, лучше заняться чем-нибудь другим. Подумать бы о том, сколько ни на что не нужного кустарника и дерева, не годного в дело, истощает землю, сколько ценных соков её поглощают сорные травы, как вредят они хлебам, как много пахотной земли уничтожают овраги, как много у нас болот, которые надобно осушить, как много засушливых мест, которые можно бы оросить водами рек, которые бесплодно исчезают в морях, - и ещё о многом Вам, крестьянину, следовало бы подумать. И поучиться следует. А то Вы Маркса и Ленина критикуете, а ни того, ни другого не читали и о научном социализме не имеете никакого представления.

Между прочим, подумали бы и о том, как мелкое частное хозяйство истощает землю, и подсчитали бы, как велик для государства вред некультурного, неумелого землепользования.

IX

Книгу Вашу прочитал. Грамотная книга, и хотя её тема многократно разрабатывалась, измята, огрублена, всё же Вашу книгу читал с интересом. Возможно, что интерес этот возбуждён личной встречей с Вами и отразился на отношении к Вашему роману. Но всё-таки в общем роман этот я не могу признать удачным.

Уже в титуле романа чувствуется претензия автора на своеобразие, а затем почти на каждой из 240 страниц убеждаешься, что это своеобразие идёт "от ума", далось автору с трудом и сильно помешало: автору - быть более искренним, книге - более убедительной. Вам хотелось написать "не как другие", но, стремясь к этому, насилуя себя, Вы написали хуже того, как могли бы. Разумеется, речь идёт не только о форме, хотя и форма может испортить материал любой ценности.

"Отца" Вы взяли поверхностно, как берут и изображают его все молодые наши литераторы: отец - социальная особь, которую отличает от сына только "умонастроение", которое образовалось на почве бытовых привычек, навыков и так далее. Мне кажется, что отца как "тип" пора уже рассматривать пристальнее, глубже, не только как социальную, классовую особь, но как особь биологическую. Даже в том случае, когда отец прошёл университет, прочитал все лучшие книги, - над всеми его "знаниями" преобладает, в огромном большинстве случаев, многовековый социальный опыт его предков, а этот "опыт веков" в человеческом обществе не мог не иметь определённого биологического влияния. Я говорю не о наследственности, а о чём-то более глубоком, более консервативном, что прячется за "умонастроением", делая отцов и детей органически неспособными понять друг друга.

Как литературный тип - отец должен глубоко чувствовать, что он защищает порядок жизни, установленный веками, порядок, для него столь же органически необходимый, как рыбе - вода, червю - земля, и должен чувствовать, что революционная воля его сына возникла именно для того, чтоб разрушить, уничтожить и почву, и атмосферу, и всё, от крупнейшего до ничтожно мелочного, в чём он, отец, приспособился жить, без чего он жить не может.

Сын как тип должен воплощать революционную волю, для которой цель - в будущем, а в настоящем, которое воплощает и защищает отец, нет для него, сына, ничего, что не мешало бы росту его воли, не затрудняло бы её работу.

Столкновение Ивана Пятова со своим сыном Петром Пятовым - это частный случай, ничтожный эпизод трагедии, назревающей в наши дни, и, если мы хотим хорошо почувствовать огромнейшее, историческое значение этой трагедии, мы должны изобразить основных её героев именно как типы, как столкновение двух совершенно непримиримых мироощущений. Возможны, разумеется, дробления этой основной темы, но дробить надобно так, чтоб подлинный и глубокий смысл темы был освещён ярко. Основной же смысл - прост: беспощадная борьба за и против "священного института частной собственности", источника всех несчастий жизни, всех преступлений, всех уродств.