Гостья из прошлого - Алексей Борисов Страница 5

— Своей газеты у меня нет, ее Совет учредил, — миролюбиво разъяснил Иванников, поудобнее устраиваясь на левом боку и пальцами правой руки теребя свой вечный брелок.

Совсем недавно бойкие журналисты опубликовали разоблачительную статью о чиновниках-партократах, которые нарушили правила въезда в лесной массив, пили и пели, не оплатив аренду домика. Комиссия по гласности настрочила по этому поводу запрос.

— А хотел бы свою? Собственную?

— Частную?

— Ну да. Сейчас всё можно.

Лена молча слушала их беседу, лежа спиной к солнцу. Ее купальник был чуть целомудреннее, чем у Кати. А в больших карих глазах застыло какое-то напряжение, появившееся сейчас, на берегу. Она словно хотела высказать что-то, но сдерживалась. «Ревнует?» — предположил Юра.

— Для бизнеса нужен талант, — ответил Алексей.

— Мне кажется, одной власти достаточно, — возразила Катя. — Если с умом пользоваться.

Лена кашлянула.

— Давайте хоть тут без политики?

— Подождете минут десять? Я до лодочной станции и обратно, — Алексей поднялся и стряхнул с локтя прилипший песок.

— Я с тобой, — решительно заявила Лена.

Когда они скрылись за кустами, Катя повернулась к Юре. В полной тишине, которую подчеркивало только редкое стрекотание кузнечика, она смотрела на него до тех пор, пока он не покраснел. Как сообразил Юра, Лена позвала подругу, скорее всего, по просьбе Алексея — чтобы не было скучно ему, Юре. Вряд ли за ее приглашением скрывалось что-то еще.

— Ты в науку собрался, значит?

— Если получится. До аспирантуры дожить надо, — ответил он.

— Потом в универе останешься?

Юра перевел взгляд с ее груди под мокрой полоской ткани на бревно с одеждой.

— Так надолго я не загадываю.

Диалог с почти полностью раздетой девушкой клеился трудновато. У Алексея, как смутно догадывался его друг, с противоположным полом всё-таки происходило что-то посерьезнее поцелуев и объятий под яблонями. В конце концов, разве могло быть иначе у человека, близкого к эталону? Сам же Юра точно застрял на этапе гуляний и вздохов, сознательно не форсируя события. О серьезных намерениях, по его понятиям, пока не могло быть и речи, а склонности к донжуанству он не имел.

Причина была в том, что в семье Юру воспитывали в строгих правилах. Мать с отцом прожили в первом и единственном браке двадцать три года и свято верили в истинность своей концепции. В итоге сын вырос довольно далеким от тех своих сверстников, которым не терпелось удовлетворить одну из основных физиологических потребностей. Юра не бегал подсматривать, встав на ящик от стеклотары, в окошко женской бани, а позднее не посещал дискотеки, где можно было пройти курс мануальной подготовки. К дискотекам он был равнодушен еще и потому, что у него напрочь отсутствовал музыкальный слух — в отличие, кстати, от того же Алексея.

— Если приглашу на свидание, придешь?

Вопрос, заданный Катей, застал его врасплох.

— Ты меня?

Она рассмеялась неожиданно приятным, озорным смехом.

— Соглашайся, пока не передумала.

«Иванников бы не мешкал», — пронеслось в голове у Юры. Катя встала с полотенца и потянулась, как после сна.

— Сплаваем до того берега и обратно? — предложила она.

Прошло гораздо больше десяти минут, и Юра с Катей успели сплавать и еще поваляться на солнышке, когда раздался скрип весел в уключинах, а потом из-за поворота реки показалась лодка с надписью «Буревестник». Алексей грёб, Лена сидела на корме. Правое запястье друга было обмотано тонким ремешком, продетым через брелок.

— Объявляется посадка! — призывно крикнул Алексей.

В его глазах читался тот особенный блеск, который Юра видел в разных непростых ситуациях. Лена, наоборот, казалась подавленной.

— Давай, грузимся! — скомандовала Катя.

Они совершили целое путешествие вверх и вниз по течению, опять купались и загорали. Алексей был в ударе: шутки с анекдотами так и сыпались из него, Юра только улыбался в ответ, Катя заливисто хохотала. Лена реагировала вяло, но никто не задал ей вопрос, в чем проблема. С девушками молодые люди расстались на вокзале, выйдя из электрички. Те отказались от провожания, поскольку жили по соседству. На прощание Катя обняла Юру и жарко шепнула на ухо: «Жди, позвоню». Уже идя с Алексеем прочь от привокзальной площади, он сообразил, что не дал ей свой номер.

— Лена уезжает, — сквозь зубы проговорил Алексей, когда они в сумерках миновали здание горсовета и горисполкома без единого огонька в окнах.

— Надолго? — спросил Юра.

— Навсегда.

Смысл фразы был в следующем. Родители Лены отыскали у себя какие-то древние корни и подали заявление на выезд за рубеж — для воссоединения с родней по линии прабабушки. Оказывается, эпопея тянулась долго, а теперь поступил положительный ответ. Хорошо, что отцовский завод не был оборонным, иначе и перестройка не помогла бы. Так сказала Лена со слов своей мамы.

— Как же ты? — опешил Юра.

— Я остаюсь, конечно, — ответил его друг и депутат.

Диктор в телевизоре в очередной раз огласил заявление ГКЧП и указ вице-президента, взявшего на себя президентские полномочия. «Интересно, закроют границы или нет? Вот и уехала Лена в свою Канаду… или куда они собрались? Да, покатались мы на лодочке…» Эти мысли плавно сменили одна другую, а затем из комнаты послышался жуткий грохот. Юра вскочил, как ужаленный. Через несколько секунд его взору предстало зрелище рассыпанных по полу бумаг и валяющейся возле шкафа распахнутой папки. Барсик занимал позицию на диване: глаза вытаращены, уши прижаты, туловище готово к броску и бегству.

— Ах ты, жопа мохнатая!

При следующем шаге Юры кот пулей пронесся мимо него в прихожую. Изменив направление движения и чуть не врезавшись в стену, он всё-таки вырулил на скользком линолеуме и с топотом скрылся в комнате сестры Инги. Привычка домашнего любимца запрыгивать на верхотуру не была вовремя учтена. Случайно он задел то, что не должен был задевать, или злонамеренно спихнул своей лапкой — какая, в сущности, разница?

Юра присел на корточки, чтобы разобраться в учиненном безобразии. Содержимое туго набитой папки не только рассыпалось, но и перемешалось. Были здесь какие-то документы на украинском и, кажется, литовском языках, были платежные ведомости, копии чеков и чьи-то расписки, акты и счета-фактуры, была программа обучающего семинара на английском. Привести всё это в изначальный порядок, разумеется, не смог бы никто из смертных. Юра вздохнул и начал элементарно складывать бумаги в стопку.

Приобщив к стопке очередную расписку, он остановился. На листе из тетради в клетку был прекрасно