Мирза Ибрагимов - Наступит день Страница 50

- День этот для меня очень тяжелый, но и очень радостный... Сегодня я прощаюсь с моими иллюзиями и обращаюсь лицом к настоящей правде. До сих пор я искал ее не там, где надо...

- А где же ее надо искать, сертиб? - взволновано спросил Явер Азими.

Сертиб не ответил. Он снова погрузился в размышления.

- В науке, в просвещении! - ответил за него старый педагог. - Только просвещение приведет страну к подлинной истине и...

- Нет, дорогой друг, - решительно прервал его Селими. - Пока есть насилие не будет правды. Мы честные люди. И должны честно сказать всем сынам родины, что им не увидеть правды, пока существуют шахи и деспоты со всем гнусным строем, который их поддерживает.

Он встал и прошелся по комнате. Отчаяние сертиба, казалось, несколько смягчилось, глаза стали глядеть тверже и бодрее.

- Мой юный друг! - сказал он Яверу Азими, взяв его за плечо. - Быть может, мне осталось жить недолго. Сегодня я сам подписал себе смертный приговор. И я завещаю тебе - не следуй по моему пути. Это стало мне ясно лишь сегодня. Избери себе другой путь. Путь верный и надежный. Найди авторов этих подпольных листовок и честно, искренне присоединись к ним. Правда, которую мы искали, оказалась там в низах. А ведь мы смотрели на них до сих пор свысока. Будущее, друзья мои, тоже там. Туда и идите!

Поразмыслив над предложением Реза-шаха, Хикмат Исфагани стал рассматривать брак дочери с сертибом как выгодную коммерческую сделку. В конце концов этот брак мог сослужить ему неплохую службу. Во-первых, это было достойным ответом злым языкам, которые обвиняли его в соучастии в убийстве отца Селими, и могло положить конец скрытой вражде с сыном. Во-вторых, сертиб Селими придерживался совершенно противоположных политических убеждений, чем сам Хикмат Исфагани, а это в известный момент могло пригодиться.

Однако, беспокоясь, естественно, о благополучии своего будущего зятя, Хикмат Исфагани счел нужным воздействовать на него, чтобы удержать от рискованных поступков, которые являлись, но его мнению, следствием молодости и горячности. С этой целью он пригласил сертиба Селими на узко семейный обед, па который из посторонних был приглашен лишь Софи Иранперест. Чтобы скрыть нарочитость разговора и придать ему случайный и естественный характер, Хикмат Исфагани решил предложить Софи Иранпересту прочитать вслух написанную им для газеты передовую статью о необходимости передачи северной нефти в эксплуатацию англичанам и американцам и, воспользовавшись моментом, изложить сертибу свои мысли. Таков был его план.

Свой особый план имела и Шамсия, знавшая о причине приглашения сертиба. С нетерпением ждала она этого обеда, который, как она считала, должен был решить ее судьбу. Она заранее испытывала ненависть к человеку, которого насильно навязывали ей в мужья, и подготовляла себя к борьбе.

К двенадцати часам все члены семьи Хикмата Исфагани уже собрались в его городском доме. Явился сюда и Софи Иранперест. Он попытался было прочесть хозяину свою статью, но тог остановил его: - Погоди.

Наконец в начале первого часа прибыл сертиб Селими. Он был еще более задумчив и сосредоточенным, чем обычно. Наоборот Хикмат Исфагани старался казаться веселым и беспечным. Он много смеялся, рассказывал сертибу Селими историю своего дома, даже отдельных деревьев в саду.

Наконец они вошли в большой зал, обставленный в восточном стиле, и уселись в креслах.

- Ты все приставал ко мне со своей статейкой, - проговорил Хикмат Исфагани, обращаясь к Софи Иранпересту. - Почитай, послушаем, что ты там нацарапал.

Вопреки своей обычной равнодушно-вялой манере Софи Иранперест быстро вскочил и побежал за портфелем. Вернувшись, он вытащил из портфеля пачку исписанных листов и вооружился авторучкой, желая подчеркнуть этим свою готовность учесть каждое замечание своего господина.

Удобно расположившись в мягком кресле и вытянув ноги, Хикмат Исфагани повернул лицо к редактору и, перебирая четки, коротко бросил:

- Начинай!

Сертиб Селими сидел молча и наблюдал за барской непринужденностью Хикмата Исфагани и лакейской угодливостью Софи Иранпереста, испытывая одинаковое отвращение к обоим. Но его лицо, глаза, поза ничего не выражали.

- На этот раз я столкнулся с весьма трудной задачей, - начал разъяснять Софи Иранперест. - Надо было найти такие выражения, которые удовлетворяли бы и американцев, и англичан, и немцев. Как известно господам, разговор идет о таком деле, где, если одно из этих трех государств будет удовлетворено, два остальных неизбежно должны почувствовать себя ущемленными. Поэтому я постарался все настолько запутать, чтобы никто ничего не мог понять и чтобы при этом все три наших друга остались довольны. Короче говоря...

Хикмат Исфагани нетерпеливо прервал его:

- Чего ты размазываешь? Читай статью!

- Слушаюсь! - покорно ответил редактор. - "Необходимое условие независимости Ирана", - прочитал он заглавие статьи и остановившись, поднял глаза на Хикмата Исфагани.

Тот повторил заглавие с расстановкой, как бы взвешивая каждое его слово:

- Необходимое... условие... независимости... Ирана!.. Да, неплохо. Для начала даже хорошо. Ты попал в самую точку. Читай дальше.

Довольный редактор приступил к чтению самой статьи.

- "По мнению некоторых наших друзей-журналистов, два обстоятельства служат причиной несчастья Ирана. Одно из них заключается в нефти, которая залегает на территории Ирана от севера до юга. Второе - Индия, по отношению к которой Иран является как бы воротами. Что касается нас, мы придерживаемся такого взгляда, что оба эти фактора надо рассматривать как причины не несчастья, а счастья Ирана".

Софи Иранперест снова остановился и посмотрел на Хикмата Исфагани.

- И это неплохо, - отозвался Хикмат Исфагани. - Продолжай.

Редактор выпрямился в кресле, гордый тем, что угодил хозяину.

- "Рассмотрим, на каких основаниях разума и логики мы считаем эти факторы причинами счастья Ирана? Во-первых, на том основании, что, не будь этих факторов, Англия не обосновалась бы в нашей стране, Америка не добивалась бы установления с нами деловых отношений и Германия, конкурируя с вышеуказанными державами, так охотно не развивала бы торговли с нами... Таким образом, налицо первый результат: эти два фактора - нефть и Индия привлекают к нам три наиболее могущественные и цивилизованные державы мира.

Теперь разберемся в том, какие выгоды представляет Ирану интерес к нам этих трех держав?

Мы не хотим нумеровать эти выгоды и утомлять читателя, ибо их не перечесть. Мы ограничимся лишь указанием некоторых, наиболее важных из них и предоставим читателям самостоятельно вспомнить о других.

Вследствие проникновения этих держав в нашу страну..."

- Постой, постой!.. - прервал его Хикмат Исфагани. - Что ты, черт тебя побери, понес? Что за слово "проникновение"? Ни одной из этих стран это слово не понравится. Переделай так: "Вследствие помощи, которую оказывают нам эти три державы..." Читай дальше...

- Итак, "вследствие помощи, которую оказывают нам эти три державы..." повторил редактор и замялся. - Дальше не выходит, господин Хикмат Исфагани...

- Как, то есть, не выходит? Выйдет! Ты читай, а я помогу исправить.

- "Вследствие помощи, которую оказывают нам эти державы, нет в мире страны, где бы торговля расцветала в такой степени, как в Иране..." Видите, как-то нескладно.

- Дурака не валяй, - рассердился Хикмат Исфагани, - Куда ж тебе более складную фразу? Дальше.

Желая подчеркнуть свою принципиальность, Софи Иранперест стал настаивать:

- Да не вышло же. Нарушилась целомудренность фразы.

- Брось ты вздор нести. При чем тут целомудренность, когда речь идет о торговле? Читай!

- Итак... "Вследствие помощи, которую оказывают нам эти державы, нет в мире страны, где бы торговля расцветала в такой мере, как в Иране..."

- Прекрасно! - вставил Хикмат Исфагани.

- "На иранских рынках можно купить все, что угодно, кроме разве птичьего молока и элексира жизни. Товары любой формы, любой страны, любого сорта!.. Англичане, американцы, немцы завозят к нам произведенные с огромным трудом предметы - только выбирай! А почему? Потому что они дружески к нам относятся. Они не хотят утруждать нас. К примеру, для производства нехитрой керосиновой лампы нам пришлось бы строить фабрики, заводы, набирать рабочих. Все это сопряжено с огромными заботами и затратами. В результате такая лампа обошлась бы нам вдвое дороже той, которую привозят к нам наши друзья. Но в то же время эти державы всегда считались в торговле с нашими интересами. Ибо, беря у нас такие, не требующие приложения больших трудов продукты, как миндаль, шерсть или кожа, они дают нам взамен изящные автомобили, которые и не снились Музаффериддин-шаху, дают нам велосипеды.

Правда, у нас имеются и такие неблагодарные, непросвещенные субъекты, которые утверждают, будто торговая политика, проводимая у нас этими державами, особенно Англией, превращает нашу страну чуть ли не в колонию..."