София Дубнова-Эрлих - Жизнь и творчество С М Дубнова Страница 57

Темп событий был так стремителен, что статья, написанная в октябре 1938 г., спустя месяц стала казаться автору устаревшей, и он решил добавить к ней послесловие. Волна антисемитского террора поднялась в Германии до невиданной высоты (выселение тысяч евреев на польскую границу, погромы в Берлине и других городах, массовые высылки в концлагеря, контрибуции). С. Дубнов пишет И. и Р. Чериковерам, с которыми все чаще делится настроениями и мыслями: "Впервые за все века новейшей истории пережили мы правительственный погром, но зато впервые ответом был всемирный протест..."

В эти черные дни писатель горел политикой. Его смущало, что инициаторы парижского журнала собирались дать ему подзаголовок "орган еврейской мысли" (farn idischen gedank), как бы подчеркивая его аполитичность. "В наши дни пишет он - "еврейская мысль" без политики - вещь невозможная. Кстати, теперь, работая над главами о древнем профетизме, я тоже вынужден затрагивать вопросы международной политики".

Общественные бедствия не притупили восприимчивости (267) писателя к личным потерям. Большим ударом была для него смерть А. Лесина, которого он ценил, как поэта, как публициста, как человека большого формата. Тревожила С. Дубнова и дальнейшая судьба "Цукунфта", которому покойный отдавал столько сил.

Письмо к Чериковерам от 20 ноября 1938 г. Заканчивается словами: "Среди страданий и ужасов рождается новый мир. Наши внуки доживут, быть может, до более спокойного времени; на нашу долю выпали родовые муки".

Парижские друзья настаивали на присылке статьи, но писатель медлил. До него дошли слухи, что лейтмотивом журнала будет исповедь кающихся представителей свободомыслящей интеллигенции, застигнутых врасплох событиями последних лет, Эти слухи его тревожили. "Я стою на своем, - пишет он И. Чериковеру: - лучше мне не писать для "Трибуны", пока не появится первая книжка. Новые покаянные настроения мне совсем незнакомы, несмотря на то, что я слежу за еврейской прессой... Хочется знать, что думают люди помоложе. Ведь еще в 80-е годы мне пришлось пережить полосу, когда раздавался покаянный вопль: домой! В наши дни он должен звучать иначе. После выхода журнала я намерен высказаться в "Трибуне" о новом поветрии. Теперь в центре моего внимания два объекта - древняя история и проблемы современности, точнее говоря - проблема пробуждения мировой совести (в связи с кампанией Рузвельта)".

Щупальцы гитлеризма неудержимо тянулись к новым жертвам. В феврале пала республиканская Испания; в марте вдоль старинных зданий безмолвной, траурной Праги прошли победным маршем когорты штурмистов. Новый триумф агрессоров сулил рабство миллионам славян и гибель сотням тысяч евреев. Европа угрюмо молчала; лишь отдельные голоса протеста свидетельствовали, что воля к сопротивлению еще не окончательно парализована. В эти жуткие дни С. Дубнов лихорадочно работал над статьей "Пробуждение мировой совести и участь еврейства (к 150-летию французской революции)", которая вскоре появилась в парижском журнале "Русские Записки", выходившем под редакцией П. Милюкова (апрель 1939 г.). В статье указывалось" что истинная природа гитлеризма давно обнаружилась в (268) зоологическом антисемитизме: вполне естественно, что государство, жестоко преследующее национальное меньшинство, применяет разбойничьи методы и по отношению к своим соседям. Пора понять, что еврейский вопрос является вопросом международным; это давно уразумели прогрессивные круги еврейства, создавшие еще в 1919 г. Комитет еврейских делегаций для борьбы за права еврейских меньшинств в странах Европы и за правоохраненное убежище в Палестине. Теперь, когда Лига Наций разрушена, еврейскому народу не к кому апеллировать; но его опора - передовые силы человечества. Перед ним стоят три неотложные задачи: 1) борьба за равноправие на местах в союзе с демократическими и социалистическими партиями, 2) борьба в международном масштабе через Еврейский Всемирный Конгресс и Американско-еврейский Конгресс и 3) международная организация эмиграции. С. Дубнов с горечью констатирует слабость эвианского эмиграционного комитета и арабофильские тенденции английской политики. Он заявляет: народы вынуждены будут потесниться, чтобы дать место странствующему Агасферу. На наших глазах начинается великое перемещение гегемонических центров; возможно, что в Европе останется только треть населения диаспоры, крупнейшим по численности центром станет Америка, а в Палестине возникнет небольшое еврейское государство. Статья заканчивается тревожным вопросом: сможет ли Европа сокрушить современный оплот реакции так, как французы 150 лет назад сокрушили Бастилию?

Симптомом пробуждения мировой совести представлялась С. Дубнову инициатива Рузвельта, считавшего необходимым создать "Лигу противодействия европейской агрессии". Эта инициатива должна была бы, казалось писателю, пробудить активность и в Конгрессе. Он изложил свой план в кратком меморандуме. Письмо, приложенное к этому документу и датированное 1 мая 1939 г., указывает, что решения, принятые на последней сессии Бюро, остались на бумаге, несмотря на то, что положение еврейства за последние месяцы значительно ухудшилось. Меморандум носил название "Международная Лига защиты еврейского народа"; текст его был опубликован в еврейско-американской печати. С. Дубнов писал: "Призыв президента Рузвельта и возникновение "Лиги противодействия европейской агрессии" (269) побуждают задать вопрос: какая участь ждет еврейский народ, который преследуется агрессивными правительствами Германии и Италии, а в других странах подвергается ограничениям? Еврейский народ безгосударственный, поэтому он не может отстаивать свои требования, как полноправный член проектируемой Лиги... Но разве систематическая внутренняя агрессия, направленная против беззащитной нации, менее преступна, чем насильственная аннексия чужой территории методами внешней агрессии?"

Приведя длинный перечень совершенных нацизмом преступлений, автор указывал, что в результате преследований создалась хаотическая и безнадежная эмиграция: жертвы террора, скитающиеся по всем морям, безуспешно стучатся в наглухо закрытые двери различных стран. Британская администрация гонит их прочь от портов Палестины. Тысячам беглецов остается выбор между морской пучиной и странами перманентного погрома. Разрешить трагическую проблему может только особый орган, защищающий права евреев.

Парижский журнал, появления которого с нетерпением ждал С. Дубнов, вышел в свет под характерными названием "На перепутье" (Oin Szeideweg). Первая книжка подтвердила опасения писателя. 4 мая 1939 г. он пишет И. Чериковеру - одному из редакторов журнала: "Пересмотр идеологии представляется мне теперь несвоевременным... Для переоценки ценностей придет пора, когда уляжется нынешняя смута. А теперь, когда нож приставлен к горлу, когда миллионы людей не знают, что сулит им завтрашний день, не подобает заниматься покаянием и заботами о своей душе. Во время пожара остается только носить воду и заливать пламя, да еще бороться с поджигателями, и больше ничего. Я собираюсь высказать это в статье, которая могла бы пойти во второй книжке; название, приблизительно, такое - "Что нам надо делать в дни Гамана?" Главная мысль - в том, что, если против нас ополчаются, чтоб... стереть нас с лица земли, необходимо всю энергию сосредоточить на борьбе с мировыми разбойниками. 16 миллионов евреев - это как никак сила, которая может слегка испортить игру нашему врагу. Если хотите, напечатайте статью с полемическим примечанием..., но я молчать не могу... Завтра ждем ответа Польши Гитлеру; неизвестно, (270) будет ли он шагом к мировой войне, но одно несомненно - все, кроме борьбы с мировым насильником, должно быть теперь отодвинуто на задний план. Очень печально, что Еврейский Всемирный Конгресс опять молчит... Неужели мы дошли до такого разложения, что уже не реагируем на опасность?.. В последние дни мое здоровье немного пошатнулось (как будто симптомы ангины пекторис), но работе моей это не мешает.... Я выхожу, гуляю по лесу, вообще самочувствие неплохое. Совсем не задумываюсь над тем, надо ли спасаться от бурь; меня не заражает царящая вокруг паника, да притом - куда бежать? Нужно надеяться, что маленькие балтийские страны останутся нейтральными".

Корреспонденция по поводу сборника "Шайдевег" не прекращалась. В письме от 12 июня С. Дубнов одобряет план помещения в одной и той же книжке "Письма в редакцию" и ответной редакционной статьи. "Это будет - пишет он - "симпозиум", как теперь принято выражаться. Надеюсь, что война будет "мирная", и мы - упаси Боже - не рассоримся. Меня очень радует успех "Шейдевег"... Мы находимся теперь на перепутье и в мировой политике.... Вы на днях будете праздновать в Париже годовщину французской революции; именно в наше время этот день мог бы стать демонстрацией всемирного значения, но мир погружен в апатию, деморализован.... Я живу, как видите, в двух мирах - в прошлом и в настоящем"....