Плохое зимнее утро - Лука Люблин Страница 8

предстоящих экзаменов и ситуации вокруг Давида, Илья не выдержал и впал в безудержную тоску пока лежал в постели – ему уже стоило заснуть, а он не мог никак остановиться и это еще больше его раздражало. Такое предэкзаменационное настроение далеко не было хорошим знаком, предвосхищающим отличные результаты – нет, все старания за этот год могли пойти под откос только за одну ночь. Илье повезло: в этих эмоциональных метаниях за такой коротенький отрезок времени он быстро изнурился и уснул, иссякнув все свои силы, которые сон ему смог возобновить, поэтому к экзамену он был в нехорошем настрое, но голова функционировала как надо.

Я сделаю одолжение двум друзьям и остальную часть их прогулки оставлю без описания. Если вкратце, темы крутились вокруг этих ключевых слов: экзамены, будущее, Диана, отношения… Первые три понятны, – Давид знал о влюбленности Ильи – а вот про последнее интересно услышать Давида, мальчика, ни разу не побывавшего в отношениях и по его заверению никогда не чувствовавшего настоящей любви к девушке. Илья в это не верил и счел эти слова за сокрытие внутренних его переживаний. К сожалению, Илья был не прав – Давид ни разу не чувствовал той завораживающей любовной теплоты на душе и более того так и не почувствовал до конца своей смерти.

– Ну, сам я полностью уверен, что пока ни в кого не влюблялся. Не знаю, для меня это не так просто, как остальным, наверное. Мне кажется, примерно я могу понять, что это за чувство, все эти бабочки в животе и все такое, не пережить такое мне еще не удавалось. В принципе, я не против, если удастся, но в ближайшее время маловероятно.

– Все равно не верю: как за всю жизнь ты не влюблялся? Для меня это вообще невозможно, ну ладно. На самом деле жаль, если это правда так.

– Так смысл мне обманывать? – спросил спокойно Давид. – Я даже рад буду тому, если я ошибаюсь. А может я один из тех, у которых любовь появляется раз в жизни и мне нельзя упускать этот шанс, когда он наступит. Или я вообще навсегда отдален от романтических отношений. За все это время, пока, я не чувствовал нужды в девушке, обнимашках, внимании и т.д. Посмотрим, че будет со мной дальше, надеюсь еще холоднее не стану.

Вскоре они разошлись по домам. Давид пожелал удачи другу на предстоящих важных экзаменах, а сам пошел домой, продолжая мысль о любви, которая в его жизни была мертва. Заниматься самоанализом и копаться в своих задворках головы ему не доставляло ни малейшего удовольствия и не получалось. Результатом этих коротких размышлений в основном было принятие определенного факта, которого он вначале придерживался, и забытие всей этой ситуации, переход на другую тему, не имеющую ничего общего с его персоной.

У себя дома он надеялся на чудесное появление алкоголя или хотя бы спирта. Открыв дверцу холодильника, его глаза резко упали на несколько бутылок пива с запечатанными крышками. Всего он насчитал пять штук и без промедления взял с собой в комнату одну. Давид осознавал, что родители знают об его увлечённости к алкогольным напиткам, поэтому одна бутылочка пива не была бы проблемой, однако они не могли себе представить, что их сын больше не может жить без алкоголя. Про таблетки они не догадывались, Давид их всегда тщательно скрывал у себя в комнате, то под матрасом и каркасом кровати, то в пачках от игральных карт, которые порой были заполнены несколькими листами таблеток.

Одна бутылка полностью удовлетворить потребности Давида не смогла, но часть жгучего желания чего-нибудь тяпнуть все же сумела погасить. Выкинув бутылку в урну, уже ни от кого не пряча, он вернулся в комнату, выпил с водой еще три таблетки и крепко уснул.

V

Давид проснулся в своей грязной комнате, посидел на кровати какое-то время с закрытыми глазами, опустив ноги на пол посреди разбросанной одежды и непонятных разорванных бумажек, и взглянул через окно: на улице большими хлопьями медленно падал снег, увеличивая снежный слой на внешнем подоконнике. Так его встретил первый день декабря и лучше представить себе невозможно. Давид же особо не обратил внимания на первый снег и первые минуты осматривал свою каморку, которая однозначно нуждалась в тщательной уборке. Судя по состоянию комнаты тогда, казалось в этих четырех стенах жило не менее пяти человек – буквально везде был мусор. Найти хоть что-то чистое в этой комнате было большим испытанием и, вполне возможно, нереальным. Давида совершенно не волновало, что из себя представляет его комната и вероятно это из-за того, что она уже давно находится в таком небрежном состоянии.

За эти полгода, если вкратце, случилось несколько важных происшествий: Илья и Диана попали на свои факультеты, при этом с очень высокими баллами, а также обьявили себя парой, про что я чуть поподробнее расскажу попозже; в жизни Давида изменения были намного хуже, в конце августа он потерял маму – ее сбила машина и после этой страшной трагедии его и так шаткое физическое и душевное положение стало с каждым днем только ухудшаться, что выразилось практически на всем. Безусловно и по отцу сильно ударила эта внезапная утрата. До сих пор никто из них полностью не восстановился да вряд ли это когда-нибудь произошло бы. Его отец искал разные подработки и до сих пор не смог найти для себя постоянное место работы. Отношения между ним и Давидом теперь были окончательно мертвы; ни тот, ни другой не горели желанием обмениваться хоть какими-то словами, кроме стандартных и обыденных: „доброе утро“, „спокойной ночи“, „привет“, „пока“, „спасибо“, „не за что“ – эти слова занимали 90 процентов всех их общений и оба были довольны таким положением дел. Решение вот так отдалится друг от друга было принято без физического обсуждения; на интуитивном уровне они осознали, что не могут более откровенно общаться.

Стиль жизни Давида изменился в худшую сторону, только теперь это происходило огромными шагами и остановить полную личностную деградацию уже не представлялось возможным. Раньше, как мы отмечали, он совершенно не был самовлюблен и порой делал вещи целенаправленно в ущерб себе, теперь же такое пренебрежительное отношение к самому себе достигло пика: намеренно самоувечьем он не занимался, но тело свое перестал как-либо беречь; про здоровье забыл окончательно и количество употребляемых ежедневно таблеток увеличилось до смертельной дозы. Он понимал, что ходит по краю жизни и ничего не собирался с этим делать – наоборот, с каждым днем ставил перед собой новые