Когда ласточки кружат над домами - Игорь Надежкин Страница 9

Глава 9

Как-то раз, в одну пасмурную пятницу на исходе октября, на моем телефоне раздался звонок, и сняв трубку, я услышал голос Сергея Рыкунова.

— Ну и что ты поделываешь? — спросил он, своим хулиганским говорком, небрежно растягивая слова, как делают это герои криминальных драм.

— А что я, по-твоему, могу делать? — отозвался я. — Торчу на работе и потихоньку плесневею дома.

— Все с тобой ясно, — заключил Рыкунов. — Все тот же безнадежный семьянин с залысинами и кардиганами.

— Прямо в точку. Как раз на прошлой неделе купил себе парочку на зиму.

— Да тут все очень запущенно, — он тихо посмеялся и цокнул языком. — С этим нужно что-то делать, а то того глядишь возьмешь в кредит минивен.

— Есть предложения?

— Да вот дошли до меня слухи, — начал Рыкунов игриво, — что в городе появился Елинич. Надо бы всем собраться.

— А что на счет Свиридова?

Стоит сказать, что Свиридова в тот год я видел крайне редко. С тех пор, как он вернулся в наш городок, от него почти не было вестей, да и выбирался он оттуда не часто. Этим летом он не приехал даже на мой день рождения. Рыкунов же, видел Свиридова куда чаще, поскольку после школы так и остался жить в городке. Да к тому же, новой девушке Свиридова я нравился заметно меньше, чем Рыкунов, и приоритеты в дружбе сместились не в мою пользу, хотя об этом мы никогда не говорили. А может, что-то изменилось в самом Свиридове. Но я мог об этом только догадываться.

— Я не видел его уже два месяца, — ответил Рыкунов на мой вопрос.

— Ну если тебе удастся вытащить его из дома, — я в деле.

— Ну это уже просто свинство — возложить на меня обязанность вытаскивать этого сонного сурка из норы. Тогда ты доставишь Елинича.

— Заметано, — согласился я. — Как ты там вообще?

— Ни черта интересного. Работа и местные бары. Ты ведь и сам все знаешь. Ладно, приятель, мне пора идти. А ты готовься как следует надраться, потому что скоро мы будем в городе, — и он бросил трубку, как обычно не попрощавшись.

И в этом был весь Рыкунов, дерзкий парнишка, хотя все, кто знал его достаточно долго, заверили бы вас, что он на редкость добродушен.

Я не знаю, как Рыконву удалось сделать это, но уже этим же вечером, он позвонил мне и сказал, что уговорил Свиридова. И уже на следующий день, я достал из шкафа свою старую джинсовую куртку — спутницу моих прошлых скитаний, с лихо вздернутым воротником. План был таков. Проводить на смену Кристину, а Павла оставить у бабушки. Забрать Елинича из его флигеля, и уже вместе рвануть в центр, чтобы поймать там Рыкунва и Свиридова. И после этого завалиться в наш бар, где нас уже ждал Дмитрий Силин.

Я пулей выскочил из тихого дома, жители которого уже подумывали как бы поскорее забраться в кроватку. Я был полон юношеского задора, и вышагивал вперед в триумфальном марше, пока сердце-барабан выстукивало мне ритм. Удар. Удар. Левой. Удар. Удар. Левой. И эта ночь должна была стать шедевральной. Ведь это была ночь старых друзей, словно прощальный чемпионат с ветеранским составом. А вокруг все куда-то мчался субботний вечер. Накрапывал мелкий дождь, но на него всем было плевать. Ведь все наряды уже были наглажены. Все коктейли уже смешаны. А губы накрашены лоском и желанием разбавить унылые будни.

Повсюду бродили компании. И в барах было уже не протолкнуться. Всем так хотелось верить, что эта ночь и впрямь станет особенной. И все разгоняли свои тела алкоголем до космической скорости, словно все позабыли, что на утро останется лишь унылое чувство стыдливого похмелья. Это и впрямь никого не волновало. Даже меня. Потому что я, как и все был напуган обыденной жизни, и готов был верить в обман субботней ночи. Готов был верить во что угодно, только бы избавить себя от необходимости относиться к жизни серьезно.

Добравшись до городского автовокзала, я свернул на темную улицу и пошел к флигелю Елинича. Когда я вошел, он был еще не одет. Лежал на скрипучей кровати, к которой он пододвинул табурет с ноутбуком — единственной ценной вещью, которую он купил после продажи квартиры. Под табуретом я заметил полупустую бутылку водки, которую он смешивал с энергетическими напитками. По его заплывшему лицу я понял, что с момента нашей последней встречи он так ни разу не выбрался из дома, и душил дни в выпивке и видеоиграх. Увидев меня, Елинич присел на край кровати, и сказал в своей томной манере.

— Я уж думал ты не появишься.

— Думал, или надеялся, — я огляделся по сторонам. — Черт тебя дери! Ты вообще выходишь из дома? — Елинич виновато улыбнулся, как делают это мальчишки пойманные на шалости.

— Пару раз выбирался в магазин.

— Ты ведь в курсе, что это не в счет?

— У меня не было необходимости, — он поднял с пола свои потертые джинсы. Его жалкий вид злил меня.

— Готов поспорить, ты и дня не провел трезвым. Я серьезно, Елинич, тебе пора бы немного притормозить. Ты меня все больше беспокоишь.

— Знаю. Знаю, — отмахнулся он. — Но давай не будем об этом сегодня. Мы ведь вроде собирались тряхнуть стариной. Так ведь? К тому же, когда-то ты и сам неделями не выходил из загула.

— Да, — согласился я. — И уже тогда это было не нормально. Вот только мы были сопляками, и нам не хватало мозгов, чтобы это понять.

— Каким же ты стал занудой. Где же тот безумный Руслан?

— Ему 29. У него жена и ребенок.

— Но у меня же их нет.

Я не стал больше спорить. Не потому, что признал его правоту, а потому что не видел в этом смысла. И хоть мне неприятна была мысль о том, что я тащу спившегося друга в бар, все же я понимал, что он все равно напился бы той ночью. Со мной, или без меня. К тому же, он уже не был ребенком, и был в праве сам распоряжаться своей жизнью.

Из флигеля мы вышли примерно в половине десятого. Я все так же был в приподнятом настроении, и вскоре уже позабыл о нашем разговоре. Елинич же плелся позади со своим депрессивно-отрешенным лицом. Но вскоре, проникнувшись моим задором, он приободрился, расправил свои сутулые плечи и вышагивал подле меня как медведь, что выбрел к