Александр Блок - Стихотворения и поэмы (1907-1916) Страница 11

Но всё - притворство, всё - обман: Взгляни наверх... В клочке лазури, Мелькающем через туман, Увидишь ты предвестье бури Кружащийся аэроплан.

5 октября 1914

* * *

Похоронят, зароют глубоко, Бедный холмик травой порастет, И услышим: далёко, высоко На земле где-то дождик идет.

Ни о чем уж мы больше не спросим, Пробудясь от ленивого сна. Знаем: если не громко - там осень, Если бурно - там, значит, весна.

Хорошо, что в дремотные звуки Не вступают восторг и тоска, Что от муки любви и разлуки Упасла гробовая доска.

Торопиться не надо, уютно; Здесь, пожалуй, надумаем мы, Что' под жизнью беспутной и путной Разумели людские умы.

18 октября 1915

* * *

На улице - дождик и слякоть, Не знаешь, о чем горевать. И скучно, и хочется плакать, И некуда силы девать.

Глухая тоска без причины И дум неотвязный угар. Давай-ка наколем лучины, Раздуем себе самовар!

Авось, хоть за чайным похмельем Ворчливые речи мои Затеплят случайным весельем Сонливые очи твои.

За верность старинному чину! За то, чтобы жить не спеша! Авось, и распарит кручину Хлебнувшая чаю душа!

10 декабря 1915

* * *

Ты твердишь, что я холоден, замкнут и сух, Да, таким я и буду с тобой: Не для ласковых слов я выковывал дух, Не для дружб я боролся с судьбой.

Ты и сам был когда-то мрачней и смелей, По звезда'м прочитать ты умел, Что грядущие ночи - темней и темней, Что ночам неизвестен предел.

Вот - свершилось. Весь мир одичал, и окрест Ни один не мерцает маяк. И тому, кто не понял вещания звезд, Нестерпим окружающий мрак.

И у тех, кто не знал, что прошедшее есть, Что грядущего ночь не пуста, Затуманила сердце усталость и месть, Отвращенье скривило уста...

Было время надежды и веры большой Был я прост и доверчив, как ты. Шел я к людям с открытой и детской душой, Не пугаясь людской клеветы...

А теперь - тех надежд не отыщешь следа, Всё к далеким звездам унеслось. И к кому шел с открытой душою тогда, От того отвернуться пришлось.

И сама та душа, что, пылая, ждала, Треволненьям отдаться спеша, И враждой, и любовью она изошла, И сгорела она, та душа.

И остались - улыбкой сведенная бровь, Сжатый рот и печальная власть Бунтовать ненасытную женскую кровь, Зажигая звериную страсть...

Не стучись же напрасно у плотных дверей, Тщетным стоном себя не томи: Ты не встретишь участья у бедных зверей, Называвшихся прежде людьми.

Ты - железною маской лицо закрывай, Поклоняясь священным гробам, Охраняя железом до времени рай, Недоступный безумным рабам.

9 июня 1916

-----------------------------------------------------------------------

АРФЫ И СКРИПКИ

(1908 - 1916)

* * *

Свирель запела на мосту,

И яблони в цвету. И ангел поднял в высоту

Звезду зеленую одну, И стало дивно на мосту Смотреть в такую глубину,

В такую высоту.

Свирель поет: взошла звезда,

Пастух, гони стада... И под мостом поет вода:

Смотри, какие быстрины', Оставь заботы навсегда, Такой прозрачной глубины

Не видел никогда... Такой глубокой тишины

Не слышал никогда...

Смотри, какие быстрины, Когда ты видел эти сны?..

22 мая 1908

* * *

Душа! Когда устанешь верить? Весна, весна! Она томна, Как тайна приоткрытой двери В кумирню золотого сна...

Едва, подругу покидая, Ушел я в тишину и тень, И вот опять - зовет другая, Другая вызывает день...

Но мглой весеннею повито Всё, что кипело здесь в груди... Не пой, не требуй, Маргарита, В мое ты сердце не гляди...

26 марта 1908

* * *

И я любил. И я изведал Безумный хмель любовных мук, И пораженья, и победы, И имя: враг; и слово: друг.

Их было много... Что' я знаю? Воспоминанья, тени сна... Я только странно повторяю Их золотые имена.

Их было много. Но одною Чертой соединил их я, Одной безумной красотою, Чье имя: страсть и жизнь моя.

И страсти таинство свершая, И поднимаясь над землей, Я видел, как идет другая На ложе страсти роковой...

И те же ласки, те же речи, Постылый трепет жадных уст, И примелькавшиеся плечи... Нет! Мир бесстрастен, чист и пуст!

И, наполняя грудь весельем, С вершины самых снежных скал Я шлю лавину тем ущельям, Где я любил и целовал!

30 марта 1908

* * *

Вл. Пясту

Май жестокий с белыми ночами! Вечный стук в ворота: выходи! Голубая дымка за плечами, Неизвестность, гибель впереди! Женщины с безумными очами, С вечно смятой розой на груди! Пробудись! Пронзи меня мечами, От страстей моих освободи!

Хорошо в лугу широком кру'гом В хороводе пламенном пройти, Пить вино, смеяться с милым другом И венки узорные плести, Раздарить цветы чужим подругам, Страстью, грустью, счастьем изойти, Но достойней за тяжелым плугом В свежих росах по'утру идти!

28 мая 1908

ТРИ ПОСЛАНИЯ

В.

1

Всё помнит о весле вздыхающем Мое блаженное плечо... Под этим взором убегающим Не мог я вспомнить ни о чем...

Твои движения несмелые, Неверный поворот руля... И уходящий в ночи белые Неверный призрак корабля...

И в ясном море утопающий Печальный стан рыбачьих шхун... И в золоте восходном тающий Бесцельный путь, бесцельный вьюн...

28 мая 1908

2

Черный ворон в сумраке снежном, Черный бархат на смуглых плечах. Томный голос пением нежным Мне поет о южных ночах.

В легком сердце - страсть и беспечность, Словно с моря мне подан знак. Над бездонным провалом в вечность, Задыхаясь, летит рысак.

Снежный ветер, твое дыханье, Опьяненные губы мои... Валентина, звезда, мечтанье! Как поют твои соловьи...

Страшный мир! Он для сердца тесен! В нем - твоих поцелуев бред, Темный мо'рок цыганских песен, Торопливый полет комет!

Февраль 1910

3

Знаю я твое льстивое имя, Черный бархат и губы в огне, Но стоит за плечами твоими Иногда неизвестное мне.

И ложится упорная гневность У меня меж бровей на челе: Она жжет меня, черная ревность По твоей незнакомой земле.

И, готовый на новые муки, Вспоминаю те вьюги, снега, Твои дикие слабые руки, Бормотаний твоих жемчуга.

18 ноября 1910

ВСТРЕЧНОЙ

Я только рыцарь и поэт, Потомок северного скальда. А муж твой носит томик Уайльда, Шотландский плэд, цветной жилет... Твой муж - презрительный эстет.

Не потому ль насмешлив он, Что подозрителен без меры? Следит, кому отдашь поклон... А я... что' мне его химеры! Сегодня я в тебя влюблен!

Ты вероломством, лестью, ложью, Как ризами, облечена... Скажи мне, верная жена, Дрожала ль ты заветной дрожью, Была ли тайно влюблена?

И неужели этот сонный, Ревнивый и смешной супруг Шептал тебе: "Поедем, друг...", Тебя закутав в плэд зеленый От зимних петербургских вьюг?

И неужели после бала Твой не лукавил томный взгляд, Когда воздушный свой наряд Ты с плеч покатых опускала, Изведав танца легкий яд?

2 июня 1908

МЭРИ

1

Опять у этой двери Оставила коня И пухом светлых прерий Овеяла меня, И профиль прежней Мэри Горит на склоне дня.

Опять затепли свечи, Укрась мое жилье, Пусть будут те же речи Про вольное житье, Твои высокие плечи, Безумие мое!

Последней страсти ярость, В тебе величье есть: Стучащаяся старость И близкой смерти весть... О, зрелой страсти ярость, Тебя не перенесть!

2

Жениха к последней двери

Проводив, О негаданной потере

Погрустив, Встала Мэри у порога, Грустно смотрит на дорогу, Звезды ранние зажглись, Мэри смотрит ввысь.

Вон о той звезде далекой,

Мэри, спой. Спой о жизни одиноко

Прожитой... Спой о том, что' не свершил он, Для чего от нас спешил он В незнакомый, тихий край, В песнях, Мэри, вспоминай...

Тихо пой у старой двери, Нежной песне мы поверим, Погрустим с тобою, Мэри.

3

Косы Мэри распущены, Руки опущены, Слезы уронены, Мечты похоронены.

И рассыпалась грусть

Жемчугами... Мы о Мэри твердим наизусть

Золотыми стихами...

Мы о Мэри грустим и поем, А вверху, в водоеме твоем,

Тихий господи, И не счесть светлых рос, Не заплесть желтых кос

Тучки утренней.

17 июля 1908

* * *

Усните блаженно, заморские гости, усните, Забудьте, что в клетке, где бьемся, темней и темнее... Что падают звезды, чертя серебристые нити, Что пляшут в стакане вина золотистые змеи...

Когда эти нити соткутся в блестящую сетку, И винные змеи сплетутся в одну бесконечность, Поднимут, закрутят и бросят ненужную клетку В бездонную пропасть, в какую-то синюю вечность.

30 июля 1908

* * *

Я пригвожден к трактирной стойке. Я пьян давно. Мне всё - равно. Вон счастие мое - на тройке В сребристый дым унесено...

Летит на тройке, потонуло В снегу времен, в дали веков... И только душу захлестнуло Сребристой мглой из-под подков...

В глухую темень искры мечет, От искр всю ночь, всю ночь светло... Бубенчик под дугой лепечет О том, что счастие прошло...

И только сбруя золотая Всю ночь видна... Всю ночь слышна... А ты, душа... душа глухая... Пьяным пьяна... пьяным пьяна...

26 октября 1908

* * *

Не затем величал я себя паладином, Не затем ведь и ты приходила ко мне, Чтобы только рыдать над потухшим камином, Чтобы только плясать при умершем огне!

Или счастие вправду неверно и быстро? Или вправду я слаб уже, болен и стар? Нет! В золе еще бродят последние искры, Есть огонь, чтобы вспыхнул пожар!