Томас Мидлтон - Оборотень Страница 3

Алибиус

Поверьте, сударь: сделаем, что можно.

Лоллио

Мне кажется, что служителю больницы тоже может кое-что причитаться, сударь. Все ведь через мои руки делается.

Педро

Кое-что перепадет и вашим рукам. (Дает ему денег.)

Лоллио

Спасибо, сударь. А уж я буду его холить и учить уму-разуму. Как его зовут?

Педро

Его имя - Антонио. Ну, да мы сокращаем наполовину, выходит просто Тони {15}.

Лоллио

Тони, Тони... Да, этого вполне достаточно. Очень славное имя для дурака. Как твое имя, Тони?

Антонио

Хи-хи-хи! Спасибо, братец.

Лоллио

Да он молодец! Выше голову: он умеет смеяться, из чего я заключаю, что он есть не скот, а человек {16}.

Педpо

Итак, любезный,

Коль скоро вы сумеете его

Поднять хоть до какой-нибудь ступени

Соображенья, если хоть ползком

Он подберется иль на четвереньках

К престолу разума, иль дохромает

К нему на костылях, - такой исход

Прибавит славы вам и заведенью,

И вечно будет вас благословлять

Семья, которой вы его вернете,

Вернув ему хотя бы часть рассудка.

Замечу вам, что это дворянин.

Лоллио

Да в этом никто и не сомневается. Я с первого взгляда признал в нем дворянина. На кого же он еще похож, как не на дворянина?

Педpо

Прошу вас, чтоб уход был самым лучшим,

И комната - по первому разряду.

Лоллио

Не хуже, чем у моей хозяйки. И если вы предоставите нам время и средства, мы поднимем его до самой высокой ступени рассуждения.

Педpо

Ну, так высоко не стоит, сударь.

Лоллио

Пожалуй, до уровня самых великих умов мы его навряд ли дотянем.

Педро

Нет, этого не надобно. Тяните,

Но не так сильно.

Лоллио

Я вам ручаюсь, что через пять недель он будет соответствовать любой должности. Я взвинчу его ум до уровня констебля! {17}

Педро

Пониже - тоже будет хорошо.

Лоллио

Нет уж, сударь. Поднять его ум до уровня городского старшины или церковного сторожа - значит, оставить его в том же самом состоянии. Нет, черт возьми, я возвышу его до констебля, и, если он впоследствии займет место судьи, пусть мне спасибо скажет. Или - была не была! - я его дотащу до своей собственной ступени, сделаю его таким же умным, как я сам.

Педро

Вот это то, что нам надо.

Лоллио

Решено. Или я сам сделаюсь таким же слабоумным, как он, или он сделается таким же умником, как я. Или то, или другое.

Педро

Вы рассуждаете великолепно.

Лоллио

Мало того, если я сам не стану дураком, я сделаюсь даже еще умнее, чем я есть. Запомните, пожалуйста, какой я сейчас.

Педро

Запомнил, сударь, и удаляюсь. Заботьтесь о бедняге, умоляю вас.

Алибиус

На нас вы можете спокойно положиться.

Педро уходит.

Антонио

Братец, братец, куда же ты, братец?

Лоллио

Тише, тише, Тони. Не плачь, детка, а то выпорю. Я - твой братец, Тони.

Антонио

Хи-хи-хи! Если ты - мой братец, я не буду больше плакать, хи-хи-хи!

Лоллио

Надо бы немного проэкзаменовать его мозги, чтобы знать, в какой класс его поместить.

Алибиус

Да, Лоллио, займись этим.

Лоллио

Начнем с простых вопросов. Тони, сколько пальцев у булочника на левой руке?

Антонио

Столько же, сколько на правой, братец.

Лоллио

Молодец! А на правой сколько?

Антонио

Кукиш с маслом, братец.

Лоллио

Прекрасный ответ. А теперь вот что скажи, братец Тони: сколько выходит дураков на одного умного?

Антонио

Да бывает до сорока в день, братец.

Лоллио

До сорока? А чем докажешь?

Антонио

Это - те, которые пораздерутся между собой, а мириться идут к судье.

Лоллио

Сметлив дурак! Его нужно посадить в четвертый класс, по крайней мере. А теперь вот что скажи, Тони: сколько плутов образовывают одного честного человека?

Антонио

Этого я не знаю, братец.

Лоллио

Да, пожалуй, для тебя сложновато. Так я тебе сам объясню: трое плутов образовывают честного человека - сержант, тюремщик и надзиратель. Сержант его ловит, тюремщик охраняет, а надзиратель вразумляет плетью. А если они не справляются, то виселица дает ему высшее образование.

Антонио

Ха-ха-ха! Правда, весело, братец?

Алибиус

Ты, Лоллио, поставил чересчур

Мудреную проблему для кретина.

Лоллио

Да, сударь, она, пожалуй, только вам по плечу. Эй, Тони, еще один последний вопрос, и можешь идти играть.

Антонио

Я буду играть в папу-маму? Хи-хи-хи!

Лоллио

Да, да, братец, будешь. А теперь скажи: сколько дураков...

Антонио

Два, братец: ты и я.

Лоллио

Осади назад, я не досказал. Слушай, Тони, внимательно мой вопрос. Сколько будет всего дураков и плутов: дурак позади плута, дурак впереди плута и между двумя дураками плут. Сколько дураков, сколько плутов?

Антонио

Я так далеко не умею считать, братец.

Алибиус

Мудреные вопросы задаешь!

Лоллио

Сейчас я ему все растолкую. Ну-ка, братец, вставай сюда.

Антонио

Эге, братец.

Лоллио

Хозяин, а вы - за дураком, в затылок.

Алибиус

И что будет, Лоллио?

Лоллио

А я стану здесь. Соображай, Тони. Вот дурак впереди плута.

Антонио

Это я, братец.

Лоллио

А вот дурак позади плута, это - я. А между нами, двумя дураками, плут мой хозяин. А всего нас сколько? Только трое, понял?

Антонио

Всего - трое. Эге, понял, братец.

Сумасшедшие шумят за сценой.

Первый сумасшедший

Ах, окаянство! Хлеба - курам на смех!

Второй сумасшедший

А ты лови ворон побольше!

Первый сумасшедший

Луку давайте, чтоб вас черти задавили!

Лоллио

По ним можно узнавать, который час. Звонят колокола Бедлама! {18}

Алибиус

Эй, тише, плетки захотели?

Третий сумасшедший

Ах, шлюха, шлюха!.. Мой сыр! Мой пармезан!

Алибиус

Тише, кому говорят! - Это их час, надо задать им корму, Лоллио.

Лоллио

Этот сумасшедший валлиец совсем безнадежен. Тронулся из-за мышей, которые обгрызли его сыр {19}. Сразу мозги набекрень.

Алибиус

Иди, Лоллио, приступай к своим делам, а я - к моим.

Лоллио

Вы, сударь, идите к своим сумасшедшим, а я останусь здесь со своими дураками.

Алибиус

И не забудь про мое поручение, Лоллио.

Уходит.

Лоллио (вслед ему)

Из каких я, по-вашему, больных - из тех или из этих? (Тони.) Пойдем, Тони, отведу тебя к твоим однокашникам. Среди них есть способные ребята, некоторые уже склоняют bolvanus, bolvani, bolvano...

Антонио

Я бы, братец, пошел, если только они меня не укусят.

Лоллио

Не бойся, Тони, они не кусаются.

Антонио

Но за обедом все-таки кусают? Эге, братец?

Лоллио

За обедом кусают, Тони. Идем, я надеюсь разжиться на тебе, ты мне милее всех моих прежних воспитанников. И я сделаю из тебя умного человека - или сам окажусь в дураках.

Уходят.

ДЕЙСТВИЕ II

СЦЕНА 1

Входят с разных сторон Беатриса и Джасперино.

Беатриса

Сеньор, я принимаю вашу службу.

Вы - верный друг. Спешите же с письмом,

И да хранит вас самый добрый ангел!

(Вручает письмо.)

Здесь - указанье времени и места.

Джасперино

Я рад счастливым вестником служить!

Уходит.

Беатриса

Какой прекрасный друг у Альсемеро!

Вот знак, что он умеет делать выбор.

Я убеждаюсь вновь, что не ошиблась,

Избрав его. Умеющий найти,

Кого облечь доверьем, верно, будет

При всяком выборе благоразумен.

Мне кажется, что я теперь люблю

С открытыми глазами - ясно видя

Высоких качеств блеск и неподдельность.

Достоинство сверкает, как алмаз,

Который виден и во тьме разлуки,

И даже ярче кажется тогда

Очам души. А что такое этот

Пиракуо, что на него отец

Так много тратит слов? - Отец печется

О чести собственной, а для меня

Осуществление его надежд

Несчастье. Нужно что-нибудь придумать

Безотлагательно. Он так спешит

И так настойчив, что о новых чувствах

Нельзя и заикнуться.

Входит Де Флорес.

Де Флорес

Вот она.

Будь я повешен, если я могу

Себя заставить не встречаться с нею.

Раз двадцать в день, не меньше, нахожу

Какие-то предлоги, порученья,

Чтоб на нее взглянуть. Хоть нет ни смысла,

Ни оправданья в этом, - с каждым разом

Она обходится со мной все хуже

И ненависти даже не скрывает,

Не переносит вида моего,

Как будто в нем опасность иль угроза.

Положим, что лицом я нехорош;

Но ведь иных, куда дурней меня,

Она не только терпит - отличает.

И эти вот ощипанные лица,

Костлявые, кривые подбородки,

Пять-шесть волос, что, разбежавшись врозь,

Попрятались в каких-то закоулках,

Морщины, как лохани, из которых

Скоты закоренелого порока

Лакают жижу лицемерных слез,

Рожденных в слякоти болотной глаза,

Такие наслаждаются свободно

Блаженным лицезреньем красоты.

Пусть я игрой судьбы отброшен в слуги,

Рожден я дворянином. - О блаженство!