Михаил Строганов - Лексикон Таро Страница 9

Мне кажется неизбежным, что появятся специальные конкурсные школы генной архитектуры… Функционеры будут убеждать родителей делать детей приспособленными для насущных нужд общества; прогнозисты будут планировать создание детей, которые будут занимать свободные ниши в обществе к 20 годам, романтики будут настаивать, чтобы каждый ребенок создавался по крайней мере с одним выдающимся талантом, наконец, натуралисты будут рекомендовать творить индивидуумов, настолько генетически сбалансированных, чтобы быть почти идеально уравновешенными во всех жизненных ситуациях… Стили человеческого тела, подобно стилям одежды, станут соответствовать моде так же, как генетические кутюрье, которые будут их придумывать, будут входить и выходить из моды»…

Мы напрочь отказываемся смотреть в лицо этим фактам. Мы избегаем их, упорно не замечая скорости перемен. Мы чувствуем, что лучше замедлить наступление будущего. Даже те, кто наиболее близок к переднему краю научных исследований, едва ли верят в реальность быстрых изменений. Даже они, как правило, привычно недооценивают скорость, с которой будущее врывается в нашу жизнь…»

Элвин Тоффлер «Шок будущего»

Аркан VII — Колесница

Трактовка образа:

Изображая изменчивую и быстро проходящую жизнь, поэты веками используют образ колесницы, кареты, повозки, кибитки, телеги и даже саней. Движение к цели, созерцание мира и демонстрация себя — вот что улавливает первый поверхностный взгляд на этот аркан. Но не успеешь покрасоваться перед восхищенными зеваками и полюбоваться открывающимися видами, как уже под откос фатальной колесницей катится жизнь, а сани летят вдоль обрыва, по над пропастью, по самому по краю…

А что было в начале, когда думал, что сам выбираешь свои пути, надеялся, что сумеешь «запрячь» в свою повозку непримиримые начала, верил, что подчинил несовместимое своей воле. И за это мир встретит тебя триумфом.

Помнил ли ты, что есть силы, которые лучше не пробуждать, что есть знания, о которых лучше не ведать и существует реальность, которую надо избегать и страшиться?

Берегись двинуться по их пути. Тогда колесница триумфатора в любой момент может превратиться в карнавальную повозку короля дураков, прекраснодушные мечтания в один миг обернутся бредом умалишенного, а праздничный выезд и вовсе грозит обернуться похоронной процессией…

Психологический аспект:

Одним из излюбленных образов средневековых карнавалов является образ бедолаги и простофили, нелепым случаем возведенный на вершину почитания и власти. Он известен как бобовый король, епископ дураков или аббат безумцев. Претендента на эту роль обычно выбирали из самых убогих и уродливых людей, а затем поклонялись и всячески угождая ему на протяжении всех дней карнавала. Но с окончанием празднеств его торжественно вывозили за город, разоблачали и развенчивали, затем подвергали всевозможным унижениям, избивали, иногда даже умышленно калечили и клеймили, одевая на голову раскаленный железный обруч. Так мнимый владыка, а по существу персонаж средневекового шоу становился мучеником. Но не уважаемым блаженным юродом и уже не понарошку, а всерьез обретая увечия и падая в глазах надменных обывателей на самое презираемое человеческое дно. Уже навсегда.

Роль в социальной мифологии:

О человеке, добившемся общественного признания и жизненного успеха, говорят, что он оказался на коне, возвысился над окружающими, оказался на высоте положения. Поразительно, но этими же самыми словами можно описать путь приговоренного из каземата на эшафот в той излюбленной театрализованной европейской манере, которая повсеместно практиковалась в XVI–XVIII веках. По сути европейцы Нового времени изобрели инверсию древнеримского триумфального шествия, добавив в него драматизма и муки Крестного пути. Не случайно романтические писатели и поэты так восторгались героической смертью, поднимая публичную казнь до триумфа личности над толпой.

Аркан Колесница, на которой триумфальная повозка-катафалк запряжена белой и черной лошадями, означает тот путь в глазах взбудораженной толпы, куда приведет тебя свободная воля, стечение обстоятельств и расположение Судьбы. Что в результате конца этого пути предстоит: «Сесть на электрический стул или трон?» Впрочем, в метафизическом смысле, это одно и тоже.

Цитата:

«Я покинул Париж в намерении не идти войной дальше польских границ. Обстоятельства увлекли меня. Может быть, я сделал ошибку, что дошел до Москвы, может быть, я плохо сделал, что слишком долго там оставался, но от великого до смешного — только один шаг, и пусть судит потомство.»

Наполеон Бонапарт

Ключ:

«Всю ночь начальник фельдъегерской службы подполковник Касторский промучился в кошмарах. Его томили странные и ужасающие видения, заставляющие замирать сердце, выворачивающие наизнанку лишенное сантиментов рассудительное воображение…

Едва утомленный Касторский сомкнул вежды и забылся сном, как оказался посреди идиллически-лазурного Средиземного моря, искрящегося в лучах восходящего солнца, играющего легкими волнами, подобно разлитому в бокалы выдержанному шампанскому. По неземному великолепию неспешно шествовал он, подполковник Касторский, в сияющих золотом крылатых сандалиях.

«Ступаю по водам, словно Бог!»

Касторский с восхищением думал о своем новом статусе, искренне сожалея, что его божественного триумфа не узрит его светлость Алексей Андреевич Аракчеев, ни даже кто-нибудь из придворных чинов пожиже. Впрочем, начальник фельдъегерской службы все равно был доволен собой необыкновенно, предчувствовал в жизни приятные перемены, явственно ощущая, как генеральские эполеты уже ласкают плечи сбегающими золотыми змейками.

«Так вот каково быть генералом! Быть может, я уже получил титул графа и только не знаю об этом?!» — От нескромных мыслей перехватывало дух и заходилось сердце.

Предугадывая тайные желания Касторского, из морских пучин появилась прекрасная обнаженная дева, бесстыдно трепеща от желания и посылая новоиспеченному генералу недвусмысленные взгляды. Капельки воды восхитительно искрились на ее нежном, слегка розоватом теле, превращаясь от малейшего движения в сладчайшую шампанскую пену.

Николай Егорович нехотя вспоминает, что вроде женат и даже успел прижить ребятишек. Но чешуя русалки так восхитительно играет в солнечных лучах, словно орденские звезды на новеньком мундире.

Тут Касторский говорит сам себе: «Какого черта?!». С жадностью набрасывается на молодую Аврору, целует ее пьянящие губы, с удовольствием сжимает упругую грудь, а затем, не церемонясь, укладывает нагую богиню прямиком на морские волны, словно заваливая в бане крестьянскую девку.

Проснись Николай Егорович на этом месте, то наверняка оказался бы счастливейшим человеком на свете, полным приятных воспоминаний, исполненный радужных надежд.

К величайшему сожалению начальника фельдъегерской службы сон продлился, превращая оставшуюся и куда большую часть в невообразимый ночной кошмар.

По чьей-то неизъяснимой злой воле сон стал сгущаться и чернеть, вместе с этим Николай Егорович начал проваливаться из мира божественного в хорошо известную ему скверную действительность. В новой, а на самом деле, единственно возможной реальности он увидел себя разжалованным и обесчещенным, преданным суду и подвергнутым унизительным наказаниям.

На самом пике его вожделения, море растаяло вместе с богиней, а ложе любви превратилось в сколоченную из неструганных досок скамью, на которой опытный экзекутор обламывал очередную палку об его спину. Секли бывшего небожителя долго и основательно, умело выколачивая из него не только божественную спесь, но и всякое человеческое своеначалие.

После экзекуции Касторскому бесцеремонно объявили, что отныне он лишен воинского звания, сословного достояния, выслуженных наград, а кроме этого, в качестве назидания остальным, у него отнимается право носить прежнее имя и фамилию.

Вдобавок ко всему теперь бывшему подполковнику строжайше воспрещалось разговаривать на иностранных языках и каким либо образом обнаруживать незаслуженно приобретенную ранее грамотность. Отныне бывшему начальнику фельдъегерской службы дозволялось только бродяжничать, побираться, совершать незначительные кражи у частных лиц подлых сословий, и когда повезет с воровством, шляться по кабакам и вусмерть напиваться водкой. Чем, собственно говоря, большую часть сна Николай Егорович и занимался.

В промежутках перед очередным пьяным забвением, он дрался с какими-то нищими, воровал в лавках сукно, был травим спущенными цепными псами, даже пытался соблазнить купеческую вдову неопределенного возраста и необъятной комплекции. Так безрадостно и бездарно проходила его полная пьяной тоски сновиденческая жизнь.