Городок мой, Сиривада - Мадхурантакам Раджарам Страница 27

— Вот вам бланки для письменных работ. На каждом из них поставьте свою подпись и имя экзаменующегося. Раздайте их ученикам. Сразу после третьего звонка раздайте листки с заданием.

Повторяя в уме инструкции и раздумывая о том, что бы значило замечание директора об изменившихся временах, Рамаджоги отправился в класс.

— Извините, сэр! Вы ошиблись — ваша дочь держит экзамен в соседнем классе, — обратился к нему долговязый парень с первой парты.

Рамаджоги решил сразу проявить строгость и поставить учеников на место. Он начал внушительно:

— Бабу! Это школа, а не родительский дом. Вы пришли сюда держать серьезный экзамен. А наш долг — наблюдать, чтобы не было беспорядка и недобросовестности. Моя дочь держит экзамен на тех же основаниях, как и другие. Это все!

Ученики слушали с удивленными лицами. Вот уж, действительно, новая метла хочет чисто мести! Последние десять лет порядки во время экзаменов были совершенно иными, и наблюдающие менее всего полагали свою роль в устранении недобросовестности или чем-либо подобном. Слова Рамаджоги показались ученикам фальшивой нотой в стройном концерте, привычно разыгрываемом опытными музыкантами, но с бодрым оптимизмом молодости они решили: «Поживем — увидим».

Молодые люди оживленно задвигались, шаря по карманам, засовывая руки внутрь парт. Рамаджоги не делал замечаний. Потом наступила тишина, несколько зловещая, как будто накануне переговоров между враждебными армиями — о начале войны или заключении мира.

Зазвенел второй звонок, и Рамаджоги роздал бланки для письменных работ. После третьего звонка Рамаджоги роздал листки с заданием; ученики принялись их внимательно изучать. В классе было три ряда парт, по семь в каждом ряду. Перед Рамаджоги сидело двадцать учеников.

Прошло еще пять минут. Рамаджоги прошелся по классу и вернулся на свое место. Усаживаясь, он заметил какое-то подозрительное движение одного из учеников в среднем ряду.

— Эй, мальчик! Что это ты вынул из кармана? — спросил он, подойдя к нему.

Парень улыбнулся во весь рот и заявил:

— Ничего, сэр! — потом поправился: — Шоколадку, сэр!

— Покажи мне!

— Я ее съел еще до того, как вы спросили, — снова ухмыльнулся парень. Остальные ученики громко захохотали.

Рамаджоги приподнял бланк для ответа и увидел под ним туго скатанную бумажку.

— Ты вот это вынул из кармана!

— Да что вы, сэр! Это и почерк не мой, не знаю, откуда взялось!

Рамаджоги изумленно воззрился на парня, а ученики, оказавшиеся за его спиной, поспешили воспользоваться преимуществом своей позиции.

Это был первый урок, полученный учителем Рамаджоги, — он начинал понимать, как ученики приспосабливаются к новым методам проведения экзаменов.

Второй урок он получил после своей прочувствованной речи.

— Слушайте! — обратился Рамаджоги к ученикам. — Вы пытаетесь нарушить порядок. Но мне вы глаза не отведете, как бы ни старались. Каждого, кто будет переписывать со шпаргалки, я немедленно отправлю к директору!

— Это что ж такое, сэр?! — взвился над партой долговязый парень в среднем ряду. — Вы не даете нам спокойно писать работу. Если вы будете продолжать кричать и мешать нам сосредоточиться, мы сами немедленно пожалуемся на вас директору.

Рамаджоги ошеломленно посмотрел на разгневанного ученика и готов был пробормотать извинение, но в следующую минуту он положил руку на плечо парня и ласково сказал:

— Ох, я действительно помешал тебе писать, бабу? Ну, покажи мне, что же ты написал? — Притворный гнев на лице ученика сменился растерянностью, и он попытался загородить от Рамаджоги свой листок.

— Что это вы, сэр! Как знаю, так и пишу — нечего тут смотреть!

— Ну, ладно! — Рамаджоги пошел к своему стулу, но неожиданно обернулся. Как раз в это время «рассерженный» ученик потянул из-под своего листка для ответов какую-то бумажку.

— Что это такое, мальчик? Покажи немедленно!

На этот раз лицо ученика исказилось от непритворной ярости, но Рамаджоги в борьбе за правду не испугался бы и гнева свирепого бога Шивы. Он вытащил бумажку из парты, куда пытался ее засунуть ученик, и, сокрушенно качая головой, сел на свое место.

Этот эпизод произошел в самом начале экзамена. Не прошло и пяти минут, как Рамаджоги схватил шпаргалку, которую вытаскивал из кармана брюк кудрявый мальчик в очках.

Скатанная в трубочку бумажка на вид была совсем небольшой, но разворачивалась бесконечно, как бумажный язык изо рта фокусника. А исписана она была таким мелким почерком, каким пишут на рисовом зернышке. Невооруженным человеческим глазом и прочитать-то невозможно — требовалась лупа. Ответы на все вопросы уместились на этой бумажке — не меньше текста, чем в учебниках, изданных министерством образования.

Через полчаса Рамаджоги собрал уже две пригоршни шпаргалок всевозможных цветов и размеров.

Он категорически предупредил учеников, что скорее умрет, чем разрешит им переписывать ответы со шпаргалок. Однако прошло уже полчаса — Рамаджоги был жив, а ученики продолжали списывать.

В это время дверь отворилась, и вошел школьный сторож Папая с подносом, уставленным чашками с кофе.

— Хотите кофе, сэр? — спросил он у Рамаджоги.

— Какой там кофе, — кинулся к нему Рамаджоги, — позовите немедленно директора!

Изумленный Папая поставил поднос на стол и вышел из комнаты.

Шрикантам-гару влетел как сокол, и полы его пиджака развевались за ним словно крылья.

— Что случилось, Рамаджоги?!

— Посмотрите! — Рамаджоги протянул ему полные пригоршни шпаргалок.

— Что? Что это такое? Что это за мусор? Я видел бумаги и получше этих!

Рамаджоги побледнел.

— Какой же это мусор! Я отобрал шпаргалки, они списывали…

Шрикантам-гару смерил Рамаджоги выразительным взглядом. После минуты молчания его, наконец, прорвало:

— Ну, Рамаджоги! Пятьдесят лет вам, а жизненного опыта никакого. Держите в руках какой-то мусор и толкуете не разбери о чем! Я-то думал, вы меня вызвали по важному делу. Давайте эти никчемушные бумажонки, на них и чашки кофе не разогреешь. — Скомкав шпаргалки, Шрикантам запихал их в карман пиджака и вылетел за дверь как пуля.

Рамаджоги стоял совершенно ошеломленный. Слова