Денис Чернов - Бог любит Дениску. Сборник рассказов

Бог любит Дениску

Сборник рассказов

Денис Чернов

Иллюстратор Олег Чаузов

© Денис Чернов, 2017

© Олег Чаузов, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4483-1592-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора:

Я посвящаю эту книгу всем тем, кто учил меня жизни: моим родителям, моим учителям, моим друзьям, моим врагам. Всем тем, благодаря кому я не сгинул и стал хоть немного лучше. Тем, вопреки кому я сумел выжить и сделаться мудрее. Всем, кто не дожил до сегодняшнего дня, но оставил вечную и светлую память. Я благодарю тех, кто участвовал в работе над книгой и сделал возможным ее издание. Отдельное спасибо: моей любимой жене Александре, Тимуру Килимову, Оксане Павловой, Владимиру Дворецкому, Олегу Чаузову, Наталье Датишвили, Ольге Китовой.

Буду рад вашим отзывам. Меня можно найти в социальных сетях:

facebook.com/denchernovnn

vk.com/dchernov78

Вася Иванов

Однажды у меня в гостях был мой друг Вася. Я отлучился ненадолго, а вернувшись, застал его сидящим перед картиной Айвазовского «Девятый вал». Вася смотрел на нее как завороженный.

– Ты помнишь, как Лариса Михайловна рассказывала нам про то, как окружающие нас картины влияют на нашу психику? – спросил он меня.

Лариса Михайловна была нашим учителем русского языка и литературы. Она входит в число тех людей, которые оказали на мою жизнь огромное влияние. В свободное от основной программы время, подчас в свое личное, совершенно бесплатно она преподавала нам психологию. В то время таких предметов не существовало в школе. Но она считала, что они обязательно должны быть, и часами рассказывала нам многие вещи, которые глубоко засели в нашем сознании. Один из таких уроков и вспомнил Вася.

– Лариса Михайловна рассказывала нам, что образы, которые мы видим перед собой, глубоко отпечатываются в нашей душе и влияют на нашу жизнь, – продолжил он свою мысль. – Сколько лет я тебя знаю, у тебя напротив кровати всегда висела эта картина. Чего удивляться, что ты постоянно попадаешь в истории, без конца находишь на свою задницу приключения. Засыпая и просыпаясь, ты видишь перед собой кораблекрушение. Стихия, океан, никакой надежды на спасение. С этим ты засыпаешь, и с этим ты утром встаешь. Странно, что ты до сих пор жив.

Я сел и уставился на картину. В детстве я часто разглядывал ее. Размышлял над судьбами героев. Куда они плыли? Как они жили до того, как попали на этот роковой корабль? Что стало с ними после? Удалось ли им спастись, или художник запечатлел последние мгновения их жизни? В том, что это реальные люди, я не сомневался ни на секунду. А в последние годы над картиной я совсем не думал. Да и вообще я перестал ее замечать, как фарфоровую статуэтку на серванте или оторванный кусок обоев за дверью. Она стала частью окружающего меня интерьера, растворилась в нем. А моя жизнь и правда похожа на бесконечную бурю. Неужели и правда, во всех перипетиях моей судьбы виновата картина?

– Васек, а у тебя напротив кровати что нарисовано? – прервал я процесс созерцания.

– У меня ничего.

– А в твоей жизни приключений намного меньше, чем в моей?

– Нууууу….

– Так при чем тут картина?

Моя жизнь, конечно же, была полна потрясений, причем не только моральных, но и физических. Но о жизни моего друга Васи, а точнее, лишь о нескольких ее моментах, очень ярко характеризующих его, мне очень хотелось бы рассказать.

Часто в своих рассказах я заменяю имена героев псевдонимами, потому что истории, которые я рассказываю, могут скомпрометировать их. Я, может быть спрятал бы героя за псевдонимом и на этот раз, но не могу – по той лишь причине, что без подлинного имени и фамилии портрет этого человека будет неполным. Надеюсь, что Вася простит меня, если я расскажу что-то, что он хотел бы оставить в тайне.

С Васей Ивановым мы вместе ходили в детский сад и учились в одном классе. Но по-настоящему мы сдружились с ним уже после школы. Он пошел учиться в ПТУ на сварщика, а я остался учиться в школе. Сейчас даже не вспомню, с чего началась наша дружба, но за короткий срок мы стали, что называется, не разлей вода. Все лето после девятого класса мы прожили у Васи на даче. Его мама иногда привозила нам хлеб и молоко, а питались мы в основном подножным кормом. Утром шли на море и, пользуясь отливом, собирали креветок, крабов, рапанов, гребешка и прочую морскую снедь. Креветок мы ловили с помощью вилки, насаженной на лыжную палку. Крабов-волосатиков хватали руками. Часть добычи съедали тут же, не выходя из воды. Другую часть – креветок и крабов – готовили на берегу. Кидали в костер кусок металлической рельсы, она раскалялась. Кладешь на нее свежую креветку, и она мгновенно сворачивается и становится красной. Вкуснее креветок я в своей жизни не пробовал.

Весь день мы гуляли по лесу, купались, поливали огород. Когда нас одолевала тоска по традиционной человеческой пище, мы навещали нашу одноклассницу Зою Чебоксарову. Ее мама всегда была очень приветлива к нам и кормила нас вкуснейшим борщом. А когда наступала ночь, мы забирались на чердак Васиной дачи и, глядя на звезды, по нескольку часов подряд пели песни. У нас было десятка два любимых песен, которые нам никогда не надоедали. Это был репертуар, сложившийся еще в пионерском лагере. Нам было по 15 лет. И это было веселое, беззаботное и совершенно безобидное детство. Последнее лето нашего детства.

Лето кончилось, и мы вернулись в город. Я попал в плохую компанию, в которой все были старше меня на три-четыре года. Хотя на самом деле компания моя была не так уж и плоха. Все ребята были воспитанными, читали книги, слушали хорошую музыку и смотрели хорошие фильмы, но мы слишком рьяно окунулись в романтику 90-х годов. Тачки, пушки, кожаные куртки, ежедневные разборки, иногда со стрельбой, драки по делу и от нечего делать. Мы играли в бандитов и временами заигрывались. За многие поступки, совершенные в то время, мне очень стыдно до сих пор. В том числе и за то, что я ввел в этот мир Васю Иванова.

За какой-то год из наивного конопатого улыбчивого добряка Вася Иванов превратился в матерого громилу, с которым очень осторожно и даже почтительно разговаривали самые отъявленные отморозки нашего возраста.

Однажды Вася шел по городу и увидел, что какой-то мужик держит за шиворот нашего общего товарища по прозвищу Тайсон. Видно было, что Тайсона ждет серьезная взбучка. Вася, не разбираясь в чем дело, в прыжке ударил мужика ногой. Мужик упал, вскочил, кинулся на Васю, но получил несколько мощных ударов, после которых его боевой пыл стих. На следующий день Васю нашли и забили ему «стрелку». Оказалось, что он избил авторитетного уголовника. Не бандита, которые повылазили из ниоткуда в 90-е годы, а настоящего сидельца. Одного из тех, которые изображены в фильме «Место встречи изменить нельзя». Васю пригласили на разговор в «малину». Это место, где обитают уголовники старой формации. Для него это приглашение было практически смертным приговором. Я уговаривал его обратиться за поддержкой к старшим товарищам, которые имеют связи в криминальном мире и могли бы помочь Ваську выйти из этой истории живым, но Вася даже слышать ни о какой поддержке не хотел.

– За свои поступки я буду отвечать сам! – отрезал он. – Двум смертям не бывать, а одной не миновать.

Вечером он вернулся пьяный и веселый. Причем не сам пришел, а его привезли на дорогой машине. Разборка оказалась короткой.

Вася рассказал, что встреча в самом своем начале очень сильно напоминала сцену из нашего любимого фильма, когда Шарапова привезли в «малину». Разговор начал старый вор, имя которого в Корсакове гремело в то время, когда мы были детьми. Потом его затмили молодые бандиты, некоторые из них и лагерей-то настоящих не видели. Но настоящих воров и они побаивались.

– Ты почто, щенок, уважаемому человеку ногой по лицу ударил? – начал с порога пахан.

– Он моего друга бил.

– А знаешь ли ты, что твой друг накосячил? Его не то что бить, его и убить за такие косяки не грех.

– В тот момент я этого не знал.

– Так чего же ты лезешь туда, куда не знаешь?

– А у вас есть друг?

– А при чем тут я?

– Поставьте себя на мое место. Вы идете и видите, что вашего друга бьют. Вы будете выяснять, кто прав, кто виноват, или заступитесь за друга?

После долгой паузы авторитет протянул Васе рюмку. Выпив и закусив жареной собачатиной, он сказал, что в наше время редко можно встретить настоящего мужчину. Крутых, безбашенных и разного рода отморозков полно, а настоящих мужиков, которые и за друга встрять, и на разборку в одиночку с высоко поднятой головой пойти, – таких практически нет.

У нас с Васей было одно на двоих хобби. Мы оба любили вязать. Наберем, бывало, фильмов в видеопрокате, купим портвейна и засядем со спицами. Смотрим, вяжем и пьем портвейн. Вася такой человек, с которым приятно не только поговорить, но и помолчать. Мы часами сидели молча за вязанием, и более содержательное времяпрепровождение трудно себе представить. Иногда к нам присоединялись наши друзья. Мы играли в карты, в нарды, в шахматы, и это тоже не мешало нам вязать. Бросали это занятие мы вместе. Но стоило одному из нас взяться за спицы, второй тут же включался в работу.