Елена Лазарева - Хрустальный мост. Сказки, легенды, предания

Хрустальный мост

Сказки, легенды, предания

Елена Лазарева

© Елена Лазарева, 2017

ISBN 978-5-4483-6556-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сказки

Про Соловья, которому медведь наступил на ухо

– Сол! Со-о-л! Домой! – Услышав крик мамы, соловей Сол подал друзьям знак, что выходит из игры.

– Ты куда? Куда? Рано! Рано ещё! – зачирикали ему со всех сторон воробьи.

– В музыкальную школу пора.

– Мы же хотели в футбол сыграть – пять на пять. Теперь не получится…

– Завтра сыграем! – крикнул Сол, улетая.

Мама поставила на стол обед и поторопила:

– Опоздаешь! Всякий раз нужно звать! Что там такого интересного – не дозовёшься!

– Мы в догонялки с воробьями играли. А вчера соревновались, кто быстрей, – хотел было поделиться Сол, но мама оборвала:

– Вот-вот, на то они и воробьи, только и знают, что с утра до ночи в пыли прыгать. А потом всю жизнь друг за другом гоняются и дерутся из-за каждой крошки, чтобы семью прокормить. А ты – соловей! Мы, соловьи, петь умеем, нас за это люди любят и берегут. В садах и парках нас привечают. И не забывай, Сол, кто твой отец!

– Да помню. Золотой голос парка…

– Не парка, а всего дворцово-паркового ансамбля, где нам посчастливилось жить. Вчера сколько людей пришло его послушать – большой поляны не хватило. Так что обедай – и в школу! У тебя сегодня пение, сольфеджио и ансамбль! Уроки все выучил?

– Конечно! Седьмое из двадцати четырёх колен соловьиной трели… могу спеть!

– В школе споёшь, – поморщившись, отмахнулась мама, – я вчера твоего отца весь вечер слушала.

Она тут же поспешила оправдаться:

– Я в твоих уроках ничего не понимаю – на это есть учителя и твой отец.

– А если я не хочу – петь? – решился Сол.

Мама всплеснула крыльями.

– Как это – не хочу петь? О чём ты говоришь, Сол? Ты – соловей! Чего же ты хочешь?

– Хочу наблюдать. Хочу разобраться, как мир устроен.

– Мир устроен просто, Сол! Воробьи гоняются за крошками, соловьи поют, а вороны всех грабят, если защитить некому. Если тебе нравится жизнь, как у воробьёв, не ходи на сольфеджио. Но знай, не будешь хорошо петь – тебя прогонят из парка в лес. А там опасностей больше, чем в саду или в парке!

– Ну и пусть!

Мама взглянула на часы:

– Ты ещё маленький, Сол, но раз у нас пошёл откровенный разговор, скажу тебе больше, – мама заговорила загадками, – не научишься хорошо петь, не сможешь жениться! Никто из девушек на тебя даже не глянет. Не говоря о красавицах. Ведь у нас, соловьёв, самая красивая жена достаётся лучшему из певцов, – мама бросила на себя взгляд в зеркало и поправила модную прическу, – так что бери ноты – и марш на урок! Вечером договорим, когда папа придёт.

Подлетая к музыкальной школе, Сол услышал в кустах странные звуки.

– Крух-крух, ток-ток-ток, крух!

Это оказался молодой ворон. Он сидел на земле и разевал черный клюв, пытаясь повторить грубым и хриплым голосом соловьиные трели, доносящиеся из школы.

– Ты что делаешь? – поинтересовался Сол.

– Петь хочу!… а все только смеются! Говорят, мне медведь на ухо наступил.

– Медведь? Как ты жив остался?

– Не помню, я маленький был. Но петь из-за него не могу. Про медведя – так всем говорят, кто петь не умеет; видно, тот медведь не одному мне на ухо наступил.

– Тебя как зовут? Меня — Сол.

– А я — Норик, такое у меня погоняло; мы, вороны, все по кличкам друг друга зовём.

– Ты не знаешь, Норик, нет ли где поблизости медведя? Или лучше медвежонка…

– Да откуда в городе медведи, это ведь не лес. Хотя – тут зоопарк рядом есть. Когда меня отец летать учил, мы с ним высоко летали, я и видел! Он у меня, знаешь, как летает – настоящий ас! И полубочку, и бочку, и мёртвую петлю запросто сделает – я тоже так буду. Только я и петь хочу научиться. Крух-крух-крух!

– Лучше покажи, где медведя найти, – может, он согласится до моего уха чу-у-у-ть-чуть дотронуться, но так, чтобы я петь разучился!

– Зачем? – удивился ворон.

– Меня все вокруг петь заставляют – а я не хочу!

– Вот и пойми вас, соловьёв! Петь он не хочет!.. – обиделся Норик. – Тут стараешься, учишься – и всё впустую. А эти сами не хотят!.. Вот не покажу, где медведь, и всё тут!

– Тогда нас будет двое – кому медведь на ухо наступил. Тебя меньше дразнить будут. И медведя поможешь уговорить, чтобы тот не слишком старался…

Ворон подумал и согласился.

Вечером в семье Сола случился переполох. Мама никак не хотела верить, что Сол больше не может петь.

– Крух-крух-крух… – в ответ на её просьбы Сол раз за разом издавал грубые и хриплые звуки, совсем как ворон Норик.

– Доктор сказал, это стресс, – со слезами на глазах сообщила мама вошедшему в дом отцу. – Сол все эти дни очень много занимался… Сказали, может, всё исправится… А может, и нет… Говорит, ему медведь на ухо наступил, только откуда в городе медведи…

– Я знал, что в этом доме никому нет дела до моего вечернего концерта! – с раздражением сказал папа и один отправился в кухню, ужинать. – Я тоже могу потерять голос, кто тогда будет семью кормить?!

– Как сердце чувствовало, что вся эта беготня с воробьями до добра не доведёт! – разрыдалась мама. – Сол, попробуй ещё раз. Может, получится?

– Крух-крух…

– Нет, уж лучше теперь – молчи!

Следующей весной, вернувшись из тёплых стран в родные места, Сол сделал круг над парком своего детства и направился вдоль русла реки в синеющий на горизонте лес – он решил поселиться там, на тихом берегу, про который ему рассказывали другие птицы.

Увидев подходящие для гнезда густые заросли кустарника, в излучине реки, он направился к стоящему рядом деревцу, чтобы осмотреться. Присев на ветку, Сол заметил чуть ниже красивую молодую соловьиху.

– Собираетесь петь? – спросила та с неприязнью, увидев, что Сол повернул к ней голову.

– Нет, я не пою, – растеряно проговорил Сол и добавил: – Мне в детстве медведь на ухо наступил.

– Вот и замечательно! А то не успеют присесть, как начинается – одно и то же, одно и то же… как по нотам… ничего своего! Надоели.

– Кар-р-р! Кар-р-р! Пр-ривет, Сол! – раздалось где-то выше.

Из густых ветвей огромной ели вылетел красавец-ворон, чёрный и блестящий; это был Норик. Разогнавшись, он сделал в воздухе мёртвую петлю и лишь потом подлетел к Солу:

– Пр-ривет! Мы тоже решили здесь поселиться. Ближе к зиме всей семьёй переберёмся в город, там с едой проще. Знакомьтесь: моя жена Нора и дети.

Сол увидел кивающую ему из ветвей чёрную ворону, что сидела в гнезде.

– Останешься? – спросил Норик. – Здесь хорошо, тихо, нам с Норой нравится.

Он усмехнулся:

– Тебя не тронем. Детям тоже скажем, чтобы летали мимо, как на крыло встанут, и другим в обиду не дадим! Будем в соседях. Ты петь-то в тёплых странах не научился?

Сол покачал головой.

– Жаль, – вздохнул ворон, – сам не пою, а вот других послушать люблю! Ну, обживайся, – он кивнул на соловьиху и подмигнул: – Увидимся!

– Так вас зовут Сол? А меня – Соль. Мне нравится это место, а если его будут охранять ваши друзья, лучше не придумать. – Соловьиха перепорхнула на его ветку: – Не будете против, если я тоже останусь?

Сол повернулся к красавице:

– Буду рад. Вообще-то мое полное имя Соло, Сол меня звали в семье.

– Так вы, правда, не умеете петь? – Соль улыбнулась. – Трудно поверить, что соловей не умеет петь. Чем, в таком случае, занимаетесь, Соло?

– Изучаю мир.

– Вот как? И какой же он?

– Прекрасный, – Сол посмотрел в поля, что раскинулись за тихой излучиной реки, – настолько прекрасный, что по-настоящему об этом можно рассказать только в песне.

– Так попробуйте, – рассмеялась Соль. – Если не получится, всё равно никто не услышит. А я вас прощу!

– Несколько минут назад вы не хотели, чтобы я пел. Сама мысль об этом вас раздражала. Что с тех пор изменилось?

– Разве я попросила вас петь, Соло? – Соль смотрела серьёзно. – Я попросила рассказать мне о мире – какой он?.. И каким он видится вам. Мне с вами интересно – поёте вы или нет!

– Если честно, – признался Сол, – внутри себя я никогда не переставал петь, я по-другому даже думать не умею…

Сол прислушался, попытался передать голосом журчание реки – и у него получилось! Дуновение ветра. Полёт птиц. Радость весны и печаль осени, сияние северной лазури и звёздный млечный путь южной ночи – всё было послушно его голосу. Звуки сами шли из его горла – щёлкали, звенели, переливались; даже двадцать четвёртое колено соловьиной трели, что не всегда удавалось его отцу, возникло в его душе само собой и песней улетело в небо!

– Крух-крух, ток-ток-ток, крух… – заскрипело в глубине ветвей соседней ели, но пение Норика тут же остановил глубокий голос его жены Норы: