Елена Лазарева - Хрустальный мост. Сказки, легенды, предания Страница 3

– А тебе, Адалард, – Зигивик не сразу сбавил темп, – тебе следует отдохнуть: перья расправить, в себя прийти, поесть и попить немного. Мы без тебя поисками займёмся.

Зигивик посмотрел вслед братьям:

– Тебе здорово повезло, что мы рядом оказались – лучше нас, воробьёв, никто не разберётся; а где один не справляется – вся стая на помощь приходит. Иначе такой крохе, как воробей, не выжить.

Не успели Адалард с Зигивиком добраться до ближайшего пустого гумна, где можно было укрыться и поесть, как на пороге появились братья Теодор с Анхельмом.

– Ничего не нашли. Всё поле обшарили, – отчитался Теодор.

– Нет смысла искать письмо в поле, – сообщил его брат Анхельм.

Все разом посмотрели на младшего.

– Старая синица Марта всё видела, хоть и не поняла, в чём дело; сказала, сорока Тильда в поле понизу шмыгнула, пока белый голубь с вороном по земле катались, и что-то в клюве утащила. Искать пропажу следует в сорочьем гнезде, что на высокой осине: воровка Тильда всё яркое по округе собирает и к себе несёт. Потому и ворон ничего не нашёл, – пояснил он Адаларду.

– Молодец, брат! Не зря ты у нас самый умный, – довольный Зигивик похлопал младшего крылом по плечу и повернулся к Адаларду: – Посиди здесь; отдохни, поешь, и лапу больную побереги. А мы к сороке Тильде втроём слетаем.

– Нам её обмануть – одно удовольствие, – усмехнулся Теодор. – Вечно сплетни распускает, и своё воровство на воробьёв и синиц вешает. Скажем, что её любимая хозяйка остатки ложек на окне сушить разложила – Тильда в том доме почти всё перетаскала. Удивительно, как её тяжёлое гнездо до сих пор с осины не рухнуло.

– Точно! Точно! – зачирикали наперебой старший и младший. – Скажем Тильде, чтобы поспешила, а сами её гнездо обшарим!

Братья с шумом улетели, и Адалард занялся своими перьями.

Ворон Брок изрядно потрепал ему в драке крылья, спину и хвост, но, по счастью, кроме правой лапы, всерьёз ничего не повредил. Адалард понял, что сможет добраться до дома. Он успокоился и даже немного поспал.

Вскоре вернулись весёлые братья-воробьи. Впереди всех, гордый собой, Зигивик нёс в клюве красный бархатный мешочек.

– Тильда как услыхала про ложки, сорвалась из гнезда как ошпаренная! – Они хохотали и наперебой пытались рассказать о своей удачной проделке, передразнивая сороку: – Ещё и спасибо нам сказала. А в гнезде чего только нет! Еле нашли твоё письмо.

Адалард взял футляр с письмом, и тот сразу показался ему слишком лёгким. Он изловчился залезть клювом внутрь и понял, что мешочек пустой.

Письма не было.

Братья сразу замолчали – поняли, что-то не так.

– Письма нет! – проговорил Адалард.

– Как так? – с обидой возразил Зигивик: – Красный мешочек, на ощупь мягкий, с обрывками суровых ниток – всё есть!

– Но письмо – это не мешочек! – вздохнул Адалард: – Это скрученный листок тонкой, душистой бумаги. Такие письма кладёт в футляр принцесса Селма. А рыцарь Ульрих пишет ей другие письма, они тяжелее и скручены более туго. Надо было мне самому к сороке лететь.

– Без тебя нам письмо не отыскать, – Анхельм посмотрел на Адаларда своим спокойным и внимательным взглядом, – у сороки клочки бумаги по всему гнезду припрятаны – мы никогда не найдём нужный.

– Как же её теперь выманить из гнезда? – воскликнул с досадой Теодор. – Она наши хитрости с порога раскусит. Ещё и побить может, чего доброго.

– Я знаю, как выманить, – предложил Адалард. – Когда я со своим хозяином был на войне, я видел, как это рыцари делают. Если крепость не взять штурмом, они вызывают противника на открытый бой. И пока один отряд уводит врага в поле, другой врывается в крепость.

– Тоже мне наука, – усмехнулся Теодор, – мы, воробьи, тоже так делаем. Пока самый юркий из нас отвлекает, другие у огромных ворон куски из-под носа уводят. Потому мы и дразнимся – не зевай, как ворона.

– Нет, Теодор, – возразил Зигивик, – как у рыцарей мне больше нравится. У нас будет боевой отряд – будем штурмовать сорочье гнездо. Только как заставить Тильду вылететь из её крепости? Сама не пойдёт – что ей с нами воевать.

– Нужно что-то яркое, а ещё лучше блестящее, – подсказал Анхельм.

– Так не сможем в клюве унести, если ложку или часы стащить надо, – трезво оценил силы Теодор.

– А я для чего? – напомнил о себе Адалард и похромал к выходу. – Почтовые голуби даже посылки могут носить.

Припрятав красный мешочек от письма в соломе, они все вместе отправились на поиски. У села они разделились и договорились встретиться, чтобы обсудить, кто и что сумел найти блестящее.

– Я увидел в канаве кусочки цветного стекла, – сказал Теодор, – видно, кто-то посуду разбил.

– А я залетел в церковь – дверь была открыта. Там столько всего! Но меня тут же выгнали, а дверь закрыли, – сообщил Зигивик.

– Я сразу полетел к мельнице, проведать мельника, – поделился Анхельм. – В селе только у него есть настоящие золотые часы. Тильда к ним несколько лет присматривается, но мельник их в кармане жилета держит, а когда достаёт, не выпускает из рук. Но я знаю, когда он их достанет!

Все удивились.

– Когда в церкви начинает бить дневной колокол, мельник всякий раз достаёт часы из кармана, открывает крышку и смотрит, а потом что-то крутит. Так вот, посмотрите на тени от деревьев – скоро будет бить колокол!

– А я с высоты присматривался, – Адалард бросил взгляд в солнечное небо и улыбнулся. – Во дворе большого дома брат и сестра играют золотыми фантиками – в них на Рождество орехи и яблоки заворачивают. У этих детей чего только нет в коробках – как в сорочьем гнезде: и цветные стекляшки, и ленты, и железки, и золотая мишура. Летим туда!

Братья были впереди, и с шумом налетели на игру детей, схватив в клювы каждый по золотому фантику. Адалард же стал кружить над двором, и дети с удивлением смотрели на него.

– Смотри, Тили, – сказал мальчик, – какой красивый голубь.

– Он белый! – восхитилась девочка. – И на лапке у него, смотри, кольцо и ещё что-то!

Она повернулась к брату, который быстро сгрёб свои игрушки в коробку: – Пусть птички возьмут наши фантики, может, они им нужны!

Девочка порылась в своей коробке и протянула Адаларду вырезанную из золотой фольги звезду; тот заворковал, подхватил клювом сияющую на солнце звезду и спиралью ушёл в небо.

– Мама! Мама! Смотри! – наперебой закричали дети: – Белый голубь несёт звезду в небо! Голубь унёс золотую звезду!

Адалард догнал воробьёв на границе леса – те сидели на земле и обсуждали план действий. Блестящие фантики лежали рядом. Адалард с трудом опустился на одну лапу и тоже положил звезду.

– Теперь Тильда точно вылетит, – оценил его добычу Теодор.

– Не стоит начинать с самого лучшего, – вмешался Анхельм, – неплохо иметь что-то в запасе.

Лететь нужно было в глубину леса – там, в кроне высокой осины, в похожем на шар добротном гнезде с крышей из сухих веток, и жила сорока Тильда.

Разделились на два отряда: братья вызвались уводить врага от гнезда, а Адалард должен был из засады штурмовать опустевшую сорочью крепость.

– Что, пройдохи, опять что-то придумали? – приветствовала воробьёв сорока Тильда, высунув из гнезда клюв. – Я ещё за ту проделку с вами не посчиталась, а вы опять здесь!

– Нет, тётушка Тильда, – запричитал жалобным голосом Теодор, – мы к тебе с подарками! Чтобы ты на нас не сердилась!

– То-то! – запела довольная Тильда и высунула наружу голову: – Показывай, что принесли!

– Смотри, тётушка Тильда, – Зигивик присел на ветку справа от гнезда сороки и стал накручивать клювом на свои лапы золотую фольгу, – из этой кожи можно сшить золотые башмачки.

– Блестят хорошо, но порвутся, – хмыкнула сорока, однако глаза у неё загорелись. – Ещё что принесли?

– Ф-фолотую ф-фапку! – Сорока высунула голову ещё дальше, чтобы увидеть слева от себя Теодора: он умудрился пристроить золотой фантик на голове, зажав его концы в клюве.

Конец ознакомительного фрагмента.