Николай Бодан - Армия жжот. Дневник офицера Советской армии

Армия жжот

Дневник офицера Советской армии

Николай Бодан

Все имена и фамилии в тексте вымышлены. Любое совпадение является случайным… хотя черт его знает

© Николай Бодан, 2016

ISBN 978-5-4483-2165-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Коньковый ход

Лыжи. Как это здорово. Соревнования по телевизору. Мужчины, женщины, «коньковым» ходом.

Вон новички, вчера на лыжи первый раз встали, сегодня уже «коньковый» ход стараются отработать, «классический», этим уже ни кого не удивишь, это уже прошлый век, то ли дело «конёчком», вот это ход, вот это техника.

***

Далекая зима 1982 года. Далекая для молодого поколения и такая близкая и безвозвратная для моего.

Военное училище, 1-й курс, занятия по ФИЗО на лыжах.

Парк «Швейцария».

Живописнейшее место на самом верху Дятловых гор. Волжские крутые откосы, изрезанные оврагами, поросшие деревьями и кустарником.

Погода, как у классика, «Мороз и солнце».

Занятие проводит сам начальник кафедры физ. подготовки подполковник Курмаев.

По национальности татарин, а по кличке «Монгол».

Не курит, не пьет, всегда одет с иголочки.

Вот и сейчас, на занятии, у него финские пластиковые лыжи, на нем шикарный, по тем временам, спортивный костюм «Adidas».

Помните присказку:

«Тот, кто носит „Adidas“, тот скоро родину продаст», а еще… «тот несомненно педераст».

Это, конечно, просто зависть, рожденная коммунистическим дефицитом, но отчасти и пропаганда.

Мы стоим в «развернутом» строю по отделениям. Форма одежды у нас военно-спортивная: шапка- ушанка, шинель, сапоги. Лыжи-«гробы» с сыромятными креплениями.

– Равняйсь! Смирно! —командует зав. кафедрой «Монгол».– Тема занятия – изучение и отработка «конькового» хода на лыжах!– Вольно!

Вот здорово! «Коньковый» ход еще не набрал свою популярность, он только входит в спортивную жизнь, потихоньку оттесняя «классический». А мы уже изучим его и отработаем.

Хорошо быть на гребне новой волны. Которая вот- вот накроет спортивный мир.

Эх, хорошо шагать в ногу со временем. Молодец все -таки «Монгол». Недаром он занимает должность зав. кафедрой.

– Показываю упражнение! – громко произносит подполковник Курмаев с еле заметным азиатским акцентом.

Резкий толчок двумя палками, и все тело зав. кафедрой устремляется вперед, вдоль строя. Сначала на левой ноге, потом на правой, опять толчок двумя палками. Финский пластик со свистом режет утоптанный снег. Доехав до конца строя, «Монгол» лихо тормозит «плугом», затем упирается палками в снег и прыжком разворачивается на 180 градусов. И опять вдоль строя, с «финским» свистом, раскачиваясь из стороны в сторону, несется в другой конец.

Вот так же наверное в Древнем Риме, пред решающей битвой на глазах своих центурионов, Цезарь скакал на белом коне, приказывая не щадить никого в бою, ни врага ни себя ради победы.

Мы, затаив дыхание с восторгом смотрели на нашего Цезаря, как те легионеры, жившие до нас и до нащей эры.

И вдруг.

Корешок.

Маленький такой, из под снега еле заметный.

И на него натыкается финский пластик.

И «Монгол», наш зав. кафедрой, наш «Цезарь», «щучкой», с грохотом, падает на землю.

Да как падает. Плашкой и по инерции пролетает еще метра 3—4, делая при этом неприличные волнообразные движения всем телом, как будто он у нас преподавал не физ. подготовку, а что то связанное с эротикой.

При всем нашем уважении к товарищу подполковнику, весь строй разом грохнул от смеха, безучастным не остался никто.

«Монгол» поднялся, не спеша отряхнулся и молча стал обводить строй взглядом.

Когда смешно и можно смеяться в полный голос, не всегда и засмеешься, улыбнешься и все. А вот когда нельзя… вот тут уж извините. Весь строй, потупив глаза в землю, трясся, вздрагивал, глотал смех. И ничего, никто не мог с собой поделать. Это безобразие прервала команда «Монгола»:

– Смирно! Тема занятия меняется. Коньковый ход отставить.

– Новая тема занятия:

– Спуск с горы на неподготовленной дистанции.

На лыжах мы подошли к краю откоса и ахнули: далеко-далеко внизу виднелась великая русская река, слева от нас метрах в трехстах слаломская трасса.

Утоптанный снег, флажочки какие -то и люди на соответствующих лыжах с хорошей профессиональной подготовкой. А у нас вместо флажков кусты и деревья и снега —«вообщем вам по пояс будет».

Команда «Монгола» :

– Вперед!

– Эх, мамочка, роди меня обратно.

Видели картину «Переход Суворова через Альпы»?

Так вот один в один, Суворова только не было с нами.

Час мы барахтались в снегу, « спускаясь к Великой реке», очищая откос от снега до прошлогодней травы. Наломали лыж,

Колька Хохлов вообще одну лыжу потерял. Искал, искал, так и не нашел. А потом целый час. Лыжи «НА- плечо!» Маршировали в гору. Вспоминали падение «Монгола» и уже не стесняясь, громко ржали.

А вот если- бы не ржали, то коньковый ход отработали и сухими на следующее занятие пошли бы.

***

Армия – огромная масса людей, находящаяся во власти амбиций своих командиров.

Но армия это только один из институтов государства, а этих институтов в государстве до хрена. И государств в мире тоже до хрена.

Что же получается?

Что вся цивилизация зависит от амбиций властьдержащих?

О чем я? А, о лыжах.

Коньковый ход.

Господа юнкера, кем вы были…

Мы уже не курсанты, мы сдали «госы», но еще не офицеры, мы не получили лейтенантскую форму – мы на карантине. Нет, мы не больны, напротив, полны здоровья, сил, оптимизма, планов на всю предстоящую офицерскую жизнь. Мы рвемся в бой, вперед, в будущее.

Училище, которому отдано 4 года учебы – позади. Мы знаем его каждый уголок, каждого преподавателя, каждого офицера своей и не своей батареи, знаем, где лучше перемахнуть через забор, уходя в самоволку, чтоб не попасться дежурному офицеру.

Мы знаем об училище все!

Добрая половина училищных офицеров никогда не была «в войсках». После окончания училища остались в нем самом, дослужившись до майоров и даже до полковников, и имеют об армии неплохие теоретические знания, которые они успешно и донесли до нас за 4 года нашего обучения.

МЫ ЗНАЕМ ОБ АРМИИ ВСЕ!

– Ваше оружие, курсант, -спрашивает преподаватель на огневой подготовке. Ты лихо подкидываешь в воздух карабин который стоит возле твоей правой ноги, ловишь его на уровне своей груди, в одно касание разворачиваешь прицельной планкой от себя, на вытянутой руке протягиваешь преподавателю и четко выговариваешь,:

– СКС боевой незаряженный ЛН-2978!

При этом орешь так, как – будто человек, к которому ты обращаешься, находиться от тебя не на расстоянии вытянутой руки, а дальше, намного дальше, за несколько километров, в другом городе.

А уставы, это же целая наука,

Вам и в голову не придет, где и в какой области бытия искать ответ на вопрос, – «УГ и КС 172».??

Нет, нет, это не зашифрованный Шекспир со своим вечным «То bе, or not to bе, that is the question»..

Представьте на секунду, что офицер, у которого каждое слово в багаже и так на вес золота, кроме слов повседневного пользования, которых не жалко тратить, вдруг спросит вас:

– Ответьте мне, товарищ курсант, из Устава гарнизонной и караульной службы статью номер 172 наизусть.

Все! Это полный развал Советской Армии. Тут же рой вопросов, брожение в умах у огромной миллионной массы в «хаки».

Что значит «ответьте мне»,

– Ты же начальник, а я, «миллион в хаки» – дурак, ты спрашиваешь, приказываешь, а я отвечаю, выполняю и оправдываюсь.

Что значит; – «статья номер 172»?

Это вообще глупо, каждому школьнику известно -если Устав – значит – статья, не нравиться статья из УГ и КС, полюбишь из УК РСФСР, который с 14 лет практически знают многие, теоретически – почти все.

А номер – вот умора! Да у нас с детсада приучают строиться по номерам, а в «непобедимой и легендарной», которая по-пластунски только пол-Европы покорила, а ведь были страны и в полный рост: Ангола, Конго, Корея, Вьетнам, Сирия, и пр. и пр., так вот вы где-нибудь видели или может, слышали у самого живучего в мире танка, у самого быстрого в мире вертолета, у самого вертикального в мире самолета позывной – «голубая лагуна», «яркая звезда»?

Да они в природе, эти названия, существуют только у этих, у загнивающих. А у нас все реально – и позывные тоже реальные – «борт 66 ответьте, база 666 вызывает».

Вот и мы все на карантине и под номерами, согласно списка вечерней проверки, но нас это нисколько не смущает, так положено в армии, в настоящей армии, она там, в голубых просторах, за этим училищным зелёным забором – манящая, свободная, чуть-чуть пугающая, но совершенно другая армия.