Марина Смирнова - Наследники Старплейс. Проза и стихи

Наследники Старплейс

Проза и стихи

Марина Смирнова

© Марина Смирнова, 2017

ISBN 978-5-4485-5253-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Королева Маб

Не бойся моей западни —это доброе место;избранник мой нежный,сомненья оставь позади,тебе я хочу бытьжеланной, невестой,тебе подарю я уроки свои.В зелёном туманерасплывчаты звёзды,их спутатьс моим отраженьем легко,давай обойдёмся безтелодвижений,увидишь, как сможемвзлететь высоко.Не бойся моихполуночных владений,здесь только отрадаи смех, и цветы,ко мне приведи тыхимеры своих сновидений —увидишь, что вовсеони не страшны.Взамен я возьмулишь дыханьеи сердца горячего,юного стук…Куда ты, мой смертный,вкусивший сиянья,тебе не уйтиот бестрепетных рук.Нет жизни без смертии страсти – без боли,сокровища миране купят души:ты сам согласилсяна эту неволю,так что же ты медлишь,оплату внести поспеши…

Наследники Старплейс

«Всё это плутни Королевы Маб»

***

Мэб спрыгнула с крылечка – в эти прохладные зелёные дни жившие в Старом Парке кряквы начинали выводить из камышовых зарослей подросших птенцов – в кармане её форменного пиджачка лежала припасённая с завтрака булочка, и она очень надеялась, что сегодня всё достанется уткам, а не чайкам… Вот и Овальный Пруд с каменным причалом; слева под водой виднеется обросшее водорослями кольцо – легендарный основатель той самой школы, где учились Мэб и её старший брат Пебблс, привязывал лодку именно здесь. Абсалон Старплейс очень любил рыбалку и, будучи отменным колдуном, никогда не использовал волшебство, чтобы приманить рыбу. Он считал магию особой частью науки, «долженствовавшей помогать людям, дабы они никогда не теряли бодрости духа и не разучились смеяться и плакать».

Так значилось в его записках, в один прекрасный день изданных и ставших настольной книгой любого уважающего себя мага. Поначалу в Школе Чародейных Искусств занимались его собственные дети – а ведь хохотушка Леланд, она же миссис Старплейс, родила шесть мальчиков и шесть девочек! – однако со временем своих отпрысков стали приводить и местные жители. Кроме Чародейных Искусств, в этой необычной обычной школе были самые ординарные предметы – причём их изучали на совесть и в первую очередь. Допуск к урокам волшебства получали только те особые студенты, которые смогли добиться значительных успехов и показать на экзаменах определённый – и, надо сказать, весьма высокий – уровень традиционных знаний.

К обладающим особым способностям, а тем паче к собственным детям, Абсалон и другие учителя относились куда требовательней, чем ко всем остальным. Когда особые студенты приступали к изучению Чародейных Искусств, их сверстники слушали лекции – например, по Древнейшей Истории или Астрономии; вплоть до последнего времени крайне популярными были практические курсы «Целебные Травы» и «Кулинария сквозь века». Музыкальную грамоту преподавал Коллум, старший из двенадцати, охотно возившийся с детьми в свободное время; мало помалу он создал настоящий хор – на выступления по праздникам собирались все жители городка, кроме преподобного Мопса и нескольких прихожан; Мэтти, вторая из двенадцати, в шутку называла их «верноподданными». В церковно-приходской школе пастор учил детей читать, считать и писать, и, будучи человеком строгих правил, терпеть не мог шалостей и добивался полного послушания и абсолютной тишины во время уроков.

Волшебник пошёл по другому пути: учителя и студенты были одной семьёй – причём зачастую в самом прямом смысле, ведь почти все так или иначе были в родстве друг с другом. Само собой, в Школе Чародейных Искусств было всё, что полагается – и парты, и тесты, и дневники, и доски с мелом, и задания на дом, и оценки, и экзамены, и прописи, и столовая. И даже просторный двор с настоящим верёвочным городком, ведь детям полезно проводить как можно больше времени на свежем воздухе. Благо располагалась эта обычно-необычная школа на территории обширного загородного поместья, принадлежавшего некогда богатому и знатному роду Прайсов.

Последний хозяин поместья занимался административными делами Школы, и старый волшебник всегда говорил, что умение разбираться в счетах и общаться с чиновниками – это особый раздел Чародейных Искусств. По субботам Хэйл Прайс неизменно приглашал Абсалона составить партию в бридж и пропустить рюмочку-другую домашней настойки; под конец жизни он составил завещание и передал обширное поместье с парком и прудами в собственность Школы. В городке поговаривали, что толстяк был под заклятием – слухи эти распускали недоброжелатели, вроде «верноподданных» – никто не отрицал, что Абсалон был волшебником и имел весьма экстравагантные взгляды, однако он всю свою жизнь посвятил семье и своему детищу, время от времени выбираясь порыбачить.

Теперь большинство семей в разросшемся городке с гордостью упоминали, что все их предки и они сами посещали Школу Чародейных Искусств, а некоторые даже считали себя магами, ведь в их жилах действительно текла волшебная кровь. Хоть способности, которыми они обладали, и были весьма скромными – так много времени прошло с тех пор. Старушка Джин Гэйлорд, которая настолько гордилась своими предками-кудесниками, что так и не вышла замуж, отвергая всех женихов на том основании, что у них «недостаточно достойное происхождение», умела делать отличную простоквашу. Взглядом. Для этого ей достаточно было пристально взглянуть на молоко! Злые языки утверждали, что волшебство тут ни при чём – всё дело в скверном характере «этой рыжей гордячки».

Так или иначе, приезжих в первую очередь водили к набережной в Старом Парке и в красках рассказывали, что почтенный Старплейс был таким великим колдуном, что любил рыбачить, а все центральные улицы названы в честь его двенадцати детей. Конечно, почти все гости городка интересовались волшебной Школой, что крайне раздражало пастора Мопса – Пайса Мопса, потомка того самого преподобного; увы, церковь, великолепно сохранившийся образец средневековой готики, была далеко не так интересна, несмотря на разноцветные витражи и статуи святых. А прихожане раздавали туристам самодельные листовки и уговаривали посетить «настоящую достопримечательность», однако несознательные путешественники поворачивали в сторону бывшего поместья Прайсов.

Однако сегодня в «Пансион Старплейс», как теперь называлась Школа Чародейных Искусств, было всего два особых ученика; причём волшебству обучался только Пебблс – у ветхого профессора, приглашённого со стороны по специальному предписанию Министерства Образования. Средства на это были собраны сердобольными жителями городка, помнившими, как брат и сестра лишились своих родителей – примерно в тоже время, как был уволен предыдущий директор, мистер Валентайн. Он был последним из местных дипломированных волшебников и сам преподавал Чародейные Искусства, однако в ходе официальной проверки, нагрянувшей в том злополучном году аккурат накануне Рождества, выяснилось, что квалификация мистера Валентайна не соответствует новым нормам, установленным Министерством Образования, поэтому он должен быть немедленно уволен.

Более того, столичные чиновники велели немедленно очистить помещения от этих странных белых хлопьев: вдруг залетит кому-нибудь в нос и вызовет насморк? Тут один из проверяющих закашлялся и отошел поближе к окну. Или попадёт в горло и что тогда? Попытки объяснить, что это волшебный снег, фантомный, проще говоря, световая картинка в воздухе, и проникновенная речь о старинной традиции призывать Дух Рождества вызывали бурю праведного негодования – и если бы хоть один из проверяющих был чародеем, то благородное поместье Прайсов сложилось бы, как карточный домик. Якобы, в Деле «так называемой «Школы Чародейных Искусств», которая переименована – опять же согласно новым нормам Министерства Образования – в «Пансион Старплейс», нет и никогда не было каких-либо бумаг, разрешающих каким-либо потусторонним существам присутствовать среди детей.

Новым директором стал некий Джон Джеролд, представительный мужчина в дорогом костюме; надо сказать, многие жители Старплейс знали эту фамилию: дед новоиспечённого руководителя учебного заведения был местным ювелиром. Однако сам мистер Джеролд родился, вырос и получил образование в столице, откуда и прибыл в составе этой самой проверки. Надо отдать ему должное – он скромно держался в стороне, и когда самый важный, если судить по размерам живота, чиновник вручил ему «Пансион Старплейс», пожал руку несчастному мистеру Валентайну с выражением искреннего сожаления на чисто выбритом лице и пообещал позаботиться обо всём «надлежащим образом».