Андрейс Родионовс - Крепость права

Крепость права

Принимаем, что мы снаружи

Андрейс Родионовс

© Андрейс Родионовс, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вместо предисловия. Далекий плач

Я старался закончить эту книгу настолько скоро, насколько это возможно. В каждой строчке осталась чья-то ушедшая жизнь. Ушедшая потому, что мы не успели вовремя прийти на помощь.

С выходом этой книги доступ к ней теоретически может появиться у сотен миллионов людей по всему миру. Но на сколько бы языков она не была переведена, более миллиарда людей наверняка лишены доступа к ней. Эта книга сейчас пишется для того, чтобы однажды у них был доступ ко всем тем благам, коими располагает свободное общество.

Жарким летом 2012-го я проходил срочную службу в армии РФ. Службе предшествовало не совсем связанное с успеваемостью отчисление из вуза и активная политическая деятельность. И хотя катастрофичность моего положения ни в какое мыслимое сравнение не шло с положением политзаключенных, я понимал: на тот год моей молодой жизни помощи мне ждать неоткуда. Помещенный во внезапно по-настоящему рабские условия и не имея никаких инструментов для развития, тогда я начал писать книгу о своем прошедшем путешествии.

Эту книгу я пишу для того, чтобы изменить сознание людей, родившихся и выросших на благой почве свободного общества. С тем, чтобы они смогли изменить учесть тех, кто был лишен такого счастья.

Сегодня мы читаем книги классиков ушедших веков. Благодаря ним нам начинает казаться, что нравы были высоки, а все люди – сыты и довольны жизнью. Из внимания мы упускаем главную деталь: грамотны и способны писать книги на тот момент были тысячные доли от общей численности населения. О тяжелой и однообразной жизни тех, кто обеспечивал их право на вольную жизнь, нам известно мало. Просто потому, что они не могли ни читать, ни писать.

Эта же модель прекрасно проецируется на мир нашего времени. Мы видим голливудские фильмы и читаем европейских писателей. Мы боремся за права человека в своих странах, полагая, что с ними не все в порядке и это правильный вектор приложения нашей силы.

Даже приезжая в замкнутые кольцом тоталитаризма КНДР или Узбекистан, мы видим улыбающихся людей на улицах. Но можем ли мы что-то узнать о хлопковых рабах Средней Азии? Есть ли у нас способ пообщаться с политзаключенными из коммунистических или исламских стран?

Они замкнуты в своей среде, из которой у них нет ни физического, ни информационного выхода. Подобно нашим навсегда ушедшим неграмотным предкам из предыдущего примера, для нас они всегда молчат. Молчание не означает отсутствие.

150 лет свободного капитализма продвинули человечество так далеко вперед, как то не могло продвинуться за всю свою предыдущую историю вместе взятую. Производительность труда за этот небольшой период времени, составляющий лишь порядка процента от всей продолжительности истории Человека Разумного, увеличилась более чем в 100 раз. При этом частью свободного общества даже сегодня является лишь меньшая часть человечества.

Эту книгу я имею счастье писать в Латвии – маленькой европейской стране, на 51 год оказавшейся заточенной в крепость тоталитаризма. Люди, оказавшиеся в той ситуации, прекрасно понимали, что помощи им ждать неоткуда. И все равно продолжали ее ждать.

Сегодня свободная республика уже в течение 11 лет является полноправным членом Европейского Союза, а специалисты и товары из Латвии ежедневно делают жизнь тысяч европейцев приятнее и легче.

Получив в качестве полноценного члена свободного общества Латвию, свободное общество само стало лучше. Освободив от гнета тоталитаризма миллиарды людей, живущих в несвободных странах, свободное общество сможет выйти на совершенно новый уровень акселерации роста, сравнимый с тем скачком, который начался с развитием рыночных отношений. Потенциал миллиардов людей, страдающих сегодня от ограничения свободы, будет освобожден и реализован в интересах нас всех.

Если учесть численность лиц, проживающих в несвободных странах, и соотнести его с количеством проживающих в свободном обществе на данный момент, можно увидеть, что потенциал человечества сможет увеличиться сразу в несколько раз. Конечно, не это главное – в этом лишь личный интерес всех нас, живущих в атмосфере свободы.

Если бы не правильно сложившиеся обстоятельства, мы сами бы сейчас не имели возможности читать и писать, ни даже свободно распоряжаться своими мыслями. Если бы стать свободным удалось на несколько поколений раньше, мы сами могли бы жить уже в совершенно другом по качеству мире.

Живя в том мире, который нам достался, мы можем сделать так, чтобы полнотой его совершенства смогло наслаждаться гораздо больше живущих в мире людей.

Сделать для этого надо будет не так много, но результат окажется несоизмеримо выше, чем мы можем думать.

Пусть образ всю жизнь ждавших освобождения из плена людей вдохновляет вас. Их освободителями можете стать вы.

Par baltajos kuģis.

Введение

Существует целый ряд режимов, чье существование на данный момент признано неконституционным. Тем не менее, внешний мир оказывает в отношении них лишь ненасильственное сопротивление. В отношении людей, оказавшихся в заточении, такое поведение примерно аналогично ненасильственному сопротивлению мужу, убивающему свою супругу на улице – теоретически это тоже можно считать их суверенным делом. Но можем ли мы такое допускать?

Увы, государство сегодняшнего типа действуют на основе рудиментарных принципов – таких, какие были приняты в отношениях между государствами столетия назад. Другими словами, признают право других государств на суверенитет, если в ответ получат признание суверенитета в свой адрес.

Тем временем за этот период времени государства значительно эволюционировали. Если государства Средневековья – это угнетатель, то государство нашего времени в свободном обществе – сервис. Разница между ними примерно столь же ощутима, как между принудительной работой на хозяина и вольнонаемным капиталистическим трудом. Разумеется, государства-угнетатели исчезли далеко не полностью.

Для самих государств-угнетателей идея невмешательства вполне рациональна. Государства-сервисы же, по всей видимости, используют такой принцип лишь по инерции. Самим государствам-сервисам, как правило, ничто не угрожает, и они делают все возможное для того, чтобы им и дальше ничего не угрожало. Все дело в том, что государства-сервисы не вторгаются в другие государства-сервисы, а государства-угнетатели обычно имеют военную мощь, достаточную лишь для вторжения в другие государства-угнетатели. Таким образом, свободное общество в настоящий момент пребывает в зоне комфорта, лишь минимально и ненасильственно противодействуя происходящему в несвободных странах. И в то же время мы видим, что само существование несвободных стран в значительной степени ставит под угрозу существование также мир и спокойствие в свободных странах. Иммиграционный кризис в Европе в определенной степени ударил по всем европейцам. Испытания бомб в КНДР вызывают беспокойство в целом у всего мира.

Современные государства готовы отбирать детей у родителей, если те содержат их недостаточно хорошо пусть даже в одном лишь материальном плане. Отъем детей не рассматривается при этом как чрезмерное вмешательство в личные дела семьи. Точно также, в суде любой свободной страны будут рассматриваться дела об изнасиловании одного супруга другим. Их семейная жизнь опять оказывается вторичной относительно прав каждого из них и закона.

Семья составляет лишь одну миллионную часть общества довольно небольшого государства. Другими словами, семья ближе относительно друг друга, чем все остальное общество, примерно в миллион раз. В то же самое время, население некоторых государств составляет до 20% всей численности человечества. Таким образом, близость обществ разных стран относительно друг друга гораздо выше.

Тем не менее, современные государства не рассматривают возможности военного вторжения в суверенные страны мира, оказавшиеся оккупированными диктаторами. Почему так происходит? У государств есть несколько причин не нападать.

1. Тоталитарные государства, да и государства в принципе, вооружены.

В этом кроется интересный казус: любое государство имеет монополию на насилие на своей территории, и несвободное государство злоупотребляет им для достижения собственных целей. Государство не имеет монополии на насилие на территории других государств именно потому, что сам не признает свое право на насилие. Даже тогда, когда его применение очевидно оправдано.

2. Нападение на несвободное государство привлечет за собой большие человеческие жертвы со стороны общества, которое необходимо будет освободить.